Александр Лондон - Дикие. Лунный Отряд

Подруге. Вот оно! Она ему подсказывает!

– Друг в беде любому он! – объявил Кит. – Это пятое свойство Азбана. Быстролап он, и силен, и бесстрашен, и умен, друг в беде любому он.

– Очень хорошо, – похвалил мистер Тиминсон. – Пусть даже с небольшой помощью. – Он с улыбкой глянул на Эйни, а затем обратился ко всей шеренге учеников. – Похоже, ни один из вас пока не понимает, что на самом деле означает «Все одной лапы». Это не просто девиз нашей школы; это девиз самого Лунного Отряда. То был их высший идеал!

Таким образом, ваше первое задание, которое надо выполнить к завтрашней ночи, таково: вы должны поговорить с существом, с которым никогда прежде не разговаривали, и рассказать классу об одной вещи, которую об этом существе узнали. Дерзайте. Мне неинтересно слушать, что вещает ваш дедушка-крот о старых добрых временах. Я хочу, чтобы вы расширяли свой кругозор. Если будет легко, значит вы что-то делаете не так. Дополнительные баллы за разговор с хищником. Разумеется, постарайтесь, чтобы в процессе вас не съели. Некрасиво получится, если слишком многих моих учеников съедят при выполнении первого же задания, понятно?

– Да, мистер Тиминсон, – отозвался класс.

– Хорошо. Теперь, полагаю, ваши нетопыри уже на подлете, чтобы отнести вас домой. Желаю всем повеселиться на Празднике Первой Пороши.

– Спасибо, сэр, – пропели в ответ сестрички Лини.

Лис кивнул и потрусил к пустотелой металлической башне, где они прятались.

– Погодите! – крикнул Кит. – Это всё? И вся учеба? Просто задать кучу вопросов и не сказать нам ответы?

– Ш-ш-ш, – застонала Эйни. – Не затягивай. Я думала, это никогда не кончится. Все эти вопросы! Кому какое дело до банок с кормом и истории Безблохих. Жить надо сейчас! Я так считаю.

– Но мы же только что прибыли, – возразил Кит. – И по-прежнему не знаем, что значит «Все одной лапы»!

Лис потрусил обратно к Киту.

– А как, ты думал, выглядит школа, Кит? – спросил он. – Все сидят кружком и слушают, как мышь читает вслух, а я поправляю произношение?

– Нет. – Кит сообразил, что понятия не имел, какой полагается быть школе.

– Учеба – это то, чем вы заняты там, в диком мире, – сказал мистер Тиминсон. – Моя задача – дать вам для нее инструменты. Это произойдет не здесь, на крыше. Веселитесь на празднике, выполняйте задание, и увидимся завтра ночью. Может, к тому времени вы и сами разберетесь, что значит «Все одной лапы».

Лис снова удалился, а Эйни скрестила лапки на груди и уставилась на Кита.

– Ну ты вообще! – воскликнула она. – Ты едва не устроил нам еще больше школы!

– Я просто подумал, у нас есть шанс показать мистеру Тиминсону, какие мы умные или…

– Клянусь, Кит, ты самый странный из знакомых мне енотов, – покачала головой Эйни. – Не будь ты моим лучшим другом, я бы решила, что ты безумнее сурка в песочнице.

– Это поговорка? Про сурка в песочнице.

– Теперь – да. Я ее только что проговорила.

Кит расхохотался. Он обожал придуманные Эйни поговорки, даже самые бессмысленные.

– Почему тебе так сильно хотелось произвести впечатление на учителя? – спросила она.

– Ты слышала все, что он говорил про Лунный Отряд? Это же офигенно! Лапа в лапе! Я хочу жить так! Я хочу быть таким!

– Ты хочешь быть в придуманном древнем отряде, который доводил Безблохих и их Людей до бешенства? – уточнила Эйни.

Кит изо всех сил закивал. Он очень-очень-очень хотел.

Эйни хихикнула и дружески шлепнула его хвостом:

– Летим на Праздник Первой Пороши. Спорим, даже Лунному Отряду понравились бы жареные огрызки и представление.

– Думаешь, у меня есть нужные качества? – не унимался Кит. – Думаешь, я достаточно умен, чтобы быть как они?

– Ну, ты самый умный друг-енот, какой у меня есть, – ответила Эйни, вскидывая лапки к нетопырям.

– Но я твой единственный друг-енот, – возразил Кит, тоже поднимая лапы.

Эйни подмигнула ему, налетели нетопыри и подняли их в воздух.

Кит понятия не имел, чего ожидать от Праздника Первой Пороши. Он и ведать не ведал, что благодаря Койоту и его банде это будет представление, какое Вывихнутый переулок не скоро забудет.

Праздник Первой Пороши был одним из старейших и важнейших событий во всем Вывихнутом переулке. Всякий зверь, кто звал это развращенное, продажное, изрытое колеями и ямами место домом, выходил на улицу в ночь, когда на землю ложился первый зимний снежок.

Танцующие белки исполняли тверк-джигу, летучие мыши из «Нетопырь Инкорпорейтед» давали комическое представление, а приглашенные группы сменяли друг друга на музыкальной сцене.

Однако звери все как один явились сюда не ради представлений. Вывихнутый переулок не славился любовью к искусствам.

Звери приходили потому, что в ночь Праздника Первой Пороши переулок обеспечивал свое выживание в надвигающейся долгой и холодной зиме.

– Понимаешь, Кит, – объяснял дядя Рик, пока они занимали свое место в толпе, носом к возведенной кротами самопальной сцене, – представление нужно только для того, чтобы чем-то занять народ, пока на Празднике делаются настоящие дела. Банкирские дела.

Кит бросил взгляд на Рептилий трастовый банк сбоку от сцены. Учреждение имело неприметный вход – просто кусок тяжелого белого камня с тонкими синими прожилками, в которые рептилии ухитрились вписать свой логотип: изображение обвивающей желудь змеи. Под большим камнем находилась сокровищница банка. Охраняла ее яркой расцветки лягушка, по слухам такая ядовитая, что ее собственные дети не могли обнять ее без риска для жизни. Лягушка сидела на перевернутой катушке возле узкого входа и стреляла глазами по сторонам, отслеживая каждое движение в собирающейся толпе.

– Банковские воротилы, – продолжал дядя Рик, – и есть вдохновители Праздника. В стародавние времена, после того как Азбан, Первый Енот, ушел по лунной дорожке и Лунный Отряд исчез вместе с ним, в переулке воцарился хаос. По наступлении холодного сезона собиратели собирали, и охотники охотились, и всяк замышлял погубить другого. Звери проводили всю зиму, пытаясь ограбить и обжулить друг друга, выманив запасенные зерна и орехи. О спячке и речи не было, ведь кто-то другой непременно ограбил бы тебя во сне и оставил умирать с голоду. Бодрствование тоже не очень-то спасало. Сильные охотились на слабых, а слабые старались перехитрить сильных. Лапа против лапы. Наше общество пребывало в раздрае. Зима сделалась таким опасным временем, что большинство народу просто собиралось и уезжало. Вывихнутый переулок вряд ли уцелел бы, если бы не банкиры со своим планом. Они решили, что с первой порошей все обитатели переулка будут складывать свои зимние запасы на депозит в банк – все свои зерна и орехи и прочие сколь-либо ценные вещи.