Павел Кошовец - Ремесленный квартал

Всего в зале пока было поставлено пять столов, причём максимально разбросанных по помещению. Выстраивать же единую линию, как принято на пирах, усаживая участников в иерархическом порядке, посчитали неправильным — незачем возбуждать любопытство возможных не посвящённых в тайну участников трапезы. В основном здесь были свои. Гвардейцы, которых Гарч по каким-то своим соображениям определил в соседний гостевой домик с питанием здесь же. Причём солдатам уже было распределено дежурство внутри периметра постоялого двора, с фильтрацией ненужных и незнакомых посетителей и приглядыванием за крепким и высоким, но теоретически преодолимым забором. А ещё несколько бойцов отправилось на охрану границ самого Ремесленного квартала и разведку территории. Вообще, площадь, которую занимал постоялый двор со всеми хозяйственными постройками, конюшней, баней, погребом, кузней и оружейной мастерской, примыкающим фруктовым садом и небольшими огородами была внушительной. Получалась этакое, находящееся на полном самообеспечении хозяйство. При том, неплохо защищённое.

Здесь же уже присутствовала графиня РоВалия с несколькими амазонками, возможно и чувствовавшими себя неловко в настоящих женских нарядах и вроде как ведущих себя чинно, но нет да нет, перебрасывающихся озорными взглядами с королевскими солдатами, сменившими гвардейские цвета и чайку на светло-серые туники без каких-либо гербов и знаков различия, указывающих на их принадлежность.

Ещё за одним столиком расположились незнакомые Лидии мужчины, двое из которых явно относились к благородным. Но раз уж они находятся здесь, значит им можно доверять.

— Ладно, пошли, — бросила Деметре, и они стали спускаться вниз.

Появление новых действующих лиц, как водится не осталось незамеченным. И если гвардейцы и амазонки при виде принцессы не стали таращиться, а просто стали вести себя тише, то молодой незнакомый дворянин с рыцарской цепью на груди, а вслед за ним и остальные сотрапезники — крепкие, с явной воинской выправкой, весь второй пролёт не спускали с них глаз, казалось, даже жевать перестали.

Лидия так и не поняла, кто из них двоих произвёл на молодого человека самое сильное впечатление, но так, как она спускалась первой, то и руку подали именно ей.

— Госпожа, вы так прекрасны, — сказал он учтиво, после чего поцеловал руку и, придержав её чуть дольше, нежели требуют приличия, продолжил. — Не думал, что в этом медвежьем уголке можно встретить столь прелестные цветы.

Принцесса хмыкнула: словосочетания «медвежий уголок» и «прелестные цветы» позабавили её. Если суметь абстрагироваться от действительности, легко было бы представить себя где-нибудь во дворце среди самоуверенных кавалеров, целенаправленно расточающих комплименты.

— Сэр Тьяри РоАйруци, к вашим услугам, — и вопросительно замер в ожидании ответной реакции.

Но принцесса замешкалась: представляться своим настоящим именем перед незнакомцем вроде как не стоило с точки зрения тайны пребывания, но и называться кем-то иным ей показалось совсем уж неверным. Юноша, кажется, не узнал в ней дочь короля. Будь что будет.

— Лидия, — качнула чуть подбородком и улыбнулась — она знала наверняка, что улыбка скрасит и сгладит любые недоговорённости и шероховатости.

— О, какое чудесное имя! — с энтузиазмом воскликнул молодой человек, продолжая не ассоциировать имя с известной старшей дочерью агробарского короля.

Вообще-то, оставалось какое-то двоякое впечатление от этого юного рыцаря. По манерам, речи, жестам чувствовалась школа дворянского воспитания, осанка, движения воина, сам он блондин с правильными чертами лица, в меру чувственными губами, выразительными глазами, которыми в полном восторге сейчас поедал её, принцессу, отчего Лидия чувствовала некоторое смущение, и только через мгновение поняла, в чём дело.

Нехватки комплиментов, как можно было понять, в жизни девушки не наблюдалось, при этом всё равно, даже со стороны самых преданных друзей, не говоря уже о прочих, следовало делать пусть и малюсенькую, но поправку на лесть и необходимость. Всё-таки, положение наследной принцессы — это не просто так. А тут некий молодой человек приятной наружности, словно дракончик из дымохода бросившийся на незнакомку (!). Вполне искренне — это можно было понять даже без фамильного королевского Дара, позволяющего иногда видеть человека насквозь (имеются ввиду чувства, помыслы, отношение).

Но всё равно было какое-то несоответствие — сильно уж переигрывал этот рыцарь. Но причина была отнюдь не в знании или хотя бы в подозрении, кто такая на самом деле Лидия.

И, кстати, почему это он, являясь дворянином, не знает её в лицо? Всё ясно: скорее всего, будучи выходцем из какого-нибудь обедневшего рода, он ещё мальчишкой попал в воинскую школу, которых всегда хватало в Агробаре, воспитывающую будущих офицеров и сержантов. И тут-то, по окончании, прохудившаяся, но благородная кровь дала о себе знать, плюс возможно ещё подсуетились родственники — и на выходе мы видим вполне созревшего для подвигов рыцаря. Просто ещё совсем не видевшего мир.

Лидия благосклонно ему улыбнулась. Почему нет? Ей приятно было столь непосредственное внимание, почему бы не отплатить той же монетой? Ей не жалко. А тот расцвёл пуще прежнего, залился соловьём, не обращая внимания на притихшие, насторожившиеся столы. Вряд ли им было слышно, что несёт некий молодой человек, но тот момент, что он которую минуту удерживает внимание принцессы, было подозрительно. Другое дело, что она не выказывала волнения, да, и, в конце концов, могла за себя постоять перед каким-то щенком с рыцарской цепью — всё-таки в её наставницах была крепкая, как кремень, и умелая бывшая наёмница Брада.

Лидия с каким-то озорным весельем почувствовала складывающееся вокруг настроение. Недоумение на лицах пробегающих мимо людей Гарча, накрывающих на столы, сменяющееся на едва скрываемые улыбки, как только они попадали в зону понимания слов, только усугубляло её состояние — хотелось расхохотаться, но она не желала расстраивать этого молодого человека. А тяжёлое молчание стоящей сзади Деметры, которое она чувствовала буквально кожей, готовой по первому намёку выцарапать глаза этому дракону — ну не прелесть ли?

Очарование ситуации нарушил вполне логичный персонаж — гоблин, с недовольным бурчанием проскочивший мимо по лестнице, обдав смесью острых запахов — каких-то трав, стремительно пересёкший зал и хлопнувший дверью.

Ну не закон подлости? Улыбка Лидии сожалеюще увяла. Понятное дело, что всё хорошее не может длиться вечно, но хотя бы ещё чуть-чуть ведь могло?

Вообще, она пока не знала, как относиться к тому, что делит крышу с «тёмными» (те занимали комнату этажом выше). Раз уж Гарч, который, по словам Фиори, достоин доверия, решил, что такие постояльцы имеют право проживать у него, то не её это дело — вмешиваться в решения хозяина. Но всё равно неприятно знать, что совсем рядом находятся противный гоблин и ужасный тролль — её передёрнуло при воспоминании о рыжем гиганте.