Марина Снежная - Пленницы Четырех Миров

До площади мы добирались, казалось, целую вечность. Я нестерпимо устала от толпы и шума. Хотелось снова оказаться в своей комнатке, скрючиться на кровати и не думать ни о чем. Особенно о том, что предстояло сегодня. Но никто мне такой возможности давать не собирался.

Тиренда я разглядела сразу. Глаза как-то сами выцепили его из толпы. А еще раньше отозвалось прерывистым стуком сердце. Он сидел на почетном месте за одним из расставленных по площади столов, и чему-то смеялся.

Не знаю, почему, но его веселье меня уязвило. Казалось, он должен переживать по поводу того, что случилось между нами. А он как ни в чем не бывало шутит и веселится в компании других ортанов.

Простолюдинам места за столами не нашлось, но их это нисколько не беспокоило. Они от души наслаждались выпивкой и угощением. Некоторые уже танцевали, другие начали устраивать состязания. Веселье было в самом разгаре.

Одна девица, тоже в белом платье и с распущенными волосами, как и я, маячила прямо перед тем местом, за которым сидел шаранд. Она неспешно двигалась в ритме танца и одаривала Тиренда соблазнительными улыбками.

Почему-то в сердце неприятно кольнуло, но я лишь стиснула зубы. Но едва мы с Крайном приблизились к столу, шаранд тут же утратил интерес ко всему остальному. Сразу загоревшиеся глаза устремились на меня, затем с заметным трудом Тиренд переключил внимание на моего спутника.

– Не ожидал, что леди Алевтина будет присутствовать на празднике, – хрипло проговорил шаранд.

– А почему нет? – усмехнулся Крайн. – Ей уже давно пора бы обрести собственный дом. И сильного мужчину рядом.

Я заметила, что не только шаранд окидывает меня заинтересованным взглядом. Похоже, на роль такого вот сильного мужчины рядом со мной готовы были претендовать многие. Тиренд не осмелился снова предлагать мне место рядом с собой. Видно, боялся не совладать с эмоциями.

Мы заняли свободные места почти с краю и стали принимать участие в празднике.

Крайн то и дело шутил, возносил тосты за шаранда и намекал на то, что тому пора бы украсить свое жилище какой-нибудь красивой девицей. Мне же хотелось сквозь землю провалиться, когда каждый раз при этом Тиренд посматривал на меня.

Традиционные увеселения не произвели на меня особого впечатления. Наблюдать за кулачными боями и пародией на танцы, происходящими вокруг, было даже мучительно. Особенно за последним. Мужчины не упускали случая во время танцев облапать понравившихся девиц, якобы невинных и чистых. И те заливались визгливым поощряющим смехом.

Противно и гадко на душе, что я должна участвовать в этом фарсе! Но хуже всего, когда началось то, что на этом празднике являлось гвоздем программы. Танец так называемых цветов.

Все прочие развлечения были позабыты. Возбужденные вином и развлечениями мужики окружили открытое пространство, на котором должны были по очереди танцевать девушки, каждая с цветком в руке. Я услышала, как некоторые даже ставки делают, к кому во время танца будет обращен взгляд той или иной красавицы. Меня замутило, когда я представила, как должна буду выставлять себя перед Тирендом полной идиоткой. Крайн ясно дал понять, что во время танца я должна буду смотреть на шаранда. И это не обсуждается.

Вперед выступила самая смелая – та самая, которая ошивалась перед столом Тиренда, когда мы пришли на площадь. Ее рыжие кудри блеснули в свете множества зажженных вокруг факелов. На красавицу устремились всеобщие жаркие взгляды. Послышались свист и подбадривания. Впрочем, она в этом не нуждалась.

Едва раздалась возбуждающая ритмичная музыка, как девушка устремила глаза на шаранда и стала танцевать только для него. Вслед за ней вышла еще одна, желающая оспорить внимание высокого гостя. За ней еще одна и еще.

Да, Тиренд пользуется популярностью!

Сжав кулаки, я наблюдала за танцами. Не все девушки двигались хорошо, но все старались делать это чувственно и с огоньком. Зрители это явно оценили, восторженно подбадривая танцовщиц. Метнув взгляд на Тиренда, я заметила, что он смотрит на рыжеволосую и на лице проглядывает явный интерес.

Кобель! Такой же, как и все! И почему меня это так уязвляет, словно я и так не знала?!

И все же внутри меня будто кошки скреблись. Противно так, исподтишка.

Когда танец закончился, все девушки по очереди отдали свои цветы шаранду. Приближенные к нему ортаны загоготали, поздравляя Тиренда. Начали делать ставки, кому же из красавиц по окончании праздника шаранд отдаст букет. Если он это сделает, то покажет явное расположение к одной из них. А там уже все будет зависеть от желания обоих. Провести вдвоем ночь, заключить брачный уговор или ничем конкретным дело не закончить.

Начался новый танец. В этот раз вышедшие на площадку девушки уделяли внимание и другим гостям. Я поразилась, когда одна блондинка остановилась напротив нас и послала пламенный взгляд Крайну Далену. Понять ее выбор мне было трудно, но седовласый оценил. Одарил ее милостивой улыбкой и громче всех выкрикивал одобряющие возгласы.

Похоже, у кого-то сегодня ночь явно удастся! Не думаю, что Крайн женится на ней, но вот позабавиться не откажется. Несмотря на почтенный возраст, он этого дела не чурался. Не раз мне приходилось краснеть, когда из его спальни раздавались гортанные стоны очередной служанки.

Танцы шли один за другим, я же застывшим взглядом провожала очередных уходящих с импровизированной сцены девушек. Крайн, видимо, приберегал мой выход на закуску. Так и есть. Когда толпа желающих исполнить танец заметно поредела, он нагнулся надо мной и шепнул:

– Пора.

Я с трудом поднялась с места, понимая, что все равно никуда не денусь. Чем дольше оттягиваю момент, тем больше себя накручиваю. Даже не глядя, чувствовала на себя внимательный взгляд шаранда. Я же упорно ни на кого не смотрела. В груди поднималась холодная ярость.

Ну нет, в этот раз Крайн не заставит меня позориться! Пусть делает, что хочет, но я не стану во время танца смотреть на Тиренда. Вообще ни на кого!

Выйдя в круг застывших женских фигур, ожидающих начала танца, я закрыла глаза.

Едва раздался первый аккорд, постаралась отрешиться от происходящего. Представила себя дома, на Земле, в своей квартире, где я иногда танцевала просто для себя. Исполняла понравившиеся движения других танцоров, которых видела по телевизору, придумывала собственные. Моя учительница танцев когда-то говорила, что у меня настоящий дар. Вкладывая в этот танец все, что сейчас испытывала: волнение, ярость, негодование, протест и желание свободы – я двигалась так, как хотела сама. Движения, выученные с Арнией, сливались с другими – движениями моего мира.

Поневоле меня охватила эйфория, вызывая позабытую легкость и уверенность в себе. Этим танцем я не искала благосклонности мужчины. Я доказывала себе, что все еще личность – Алевтина Горская, девушка, которая никому не позволит сделать ее своей игрушкой.