Makenlo - Маг, поедающий книги. Главы 204-290

Такой была оригинальная теория четырех стихий. Каждый из четырех элементов реагировал друг на друга и являлся важной составляющей всего мира. Впитав в себя все четыре стихии, Теодор стал в два раза сильнее, чем раньше. Однако маги по своей природе были крайне любопытными созданиями, которые никогда не удовлетворялись текущим результатом.

"Огонь и вода не смешиваются, а ветер и земля не могут вторгнуться на территорию друг друга. Но разве эта истина абсолютная?"

Теодор не знал точного ответа на этот вопрос, но всё это было весьма похоже на теорию "Вражды Небес и Земли". Так или иначе, ему во что бы то ни стало нужно было восстановить равновесие сил. Когда всё запуталось, нужно не искать путь, а проложить его. А потому Теодор отверг дорогу, которой последовало множество других людей.

Однако он сделал это не потому, что данный путь был неверным. Теодор просто подумал, что он не вполне ему подходит, ведь причина выбрать иное направление была прямо перед ним.

— … Э-э?

Глаза Глаттони расширились от изумления. Теодор только что вышел из своего состояния просвещения, а потому не знал, в чём состоит причина столь удивленного лица Глаттони. Однако вскоре он увидел "это".

— Ч-что?

Над его ладонью кружило небольшое мерцающее пламя. Цвет пламени был немного необычным, но особых причин удивляться этому не было. Для мага не составляло труда сменить цвет.

Проблема заключалась в атрибутах, перемешавшихся в этом пламени.

— Жар… И холод?

Половина пламени была красной, в то время как другая его половина была синей. Подобно адскому пламени, это было явление, которое не могло существовать в рамках законов материального мира. Теодор не понимал, что это за магия, а потому безучастно уставился на Глаттони.

Первым пришла в себя Глаттони.

— … Как ты его создал, Пользователь?

Глаттони была уверена, что сможет определить его происхождение, если некоторое время понаблюдает за ним, но вопрос, прозвучавший из ее уст, был далеко не притворным.

Гримуар не мог этого понять. Он не мог это принять. Он не мог найти ответ.

В его библиотеке, формировавшейся в течение десятков тысяч лет, не было такой магии, как это "пламя".

Это было нечто странное и неизвестное.

Конечно, существовало бесчисленное количество магов, которые пытались объединить противоположные атрибуты. Изучение "взаимодействия крайностей" было достаточно распространенной ветвью в науке. Некоторые исследователи говорили, что крайности всегда будут влиять друг на друга, в то время как другие философы представляли их встречу неизбежным "отрицанием".

И действительно, на первый взгляд могло показаться, что жар и холод будут противостоять друг другу. Однако по существу это были силы, принадлежавшие естественному миру.

— Тем не менее, это пламя выходит за все рамки, — твердо сказала Глаттони.

Две стихии и не отрицали друг друга, и не влияли друг на друга.

Они могли двигаться и видоизменяться, а могли и нет. Жар мог стать холодом, а холод мог стать жаром. Точно так же как камень, превращенный в песок, вновь мог затвердеть и превратиться в гранит, всё в конце концов должно было циркулировать по кругу. Однако пламя Теодора отклонялось от принципов подобной циркуляции. Две силы, жар и холод, сосуществовали одновременно, как две стороны одной монеты.

В этом и состояло противоречие.

То, чего нельзя было увидеть нигде в материальном мире, произошло прямо на глазах у Глаттони. И когда гримуар увидел эту новую магию, его черные глаза засияли.

— Отвечай мне, Пользователь! Я жду!

— Э-э… Что ты имеешь в виду? — пробормотал Теодор, почесав затылок, — Я не знаю.

Глаттони пристально уставилась на него, и Тео продолжил говорить:

— Я помню процесс поглощения Мешка Айолоса и подавления его божественной силы, но я не знаю, как "это" получилось.

— Маг, который даже не знает, какую магию он использовал?

— Причина, по которой вода и огонь не смешиваются друг с другом, а ветер и земля не могут вторгаться на территорию друг друга… Ты знаешь, в чем она заключается?

— Нет! — не выдержав, сердито рявкнула Глаттони.

Если кому-то удалось разработать новое заклинание или магическую концепцию, которая намного превосходила другие, такой человек не стал бы стесняться "«теоретизировать" её. В отличие от ауры, которая опиралась на чувства мечника и его талант, у магии была вполне четкая теоретическая система.

Также это было причиной и того, что скорость развития магов была куда быстрее, чем воинов. Маги передавали своё наследие, в результате чего в каждом новом поколении появлялись более выдающиеся волшебники.

Однако слова Теодора звучали так, будто он не был магом.

— Почему это ты не знаешь? Это огромное достижение для человека, но ты не знаешь, почему? Постарайся вспомнить! Пользователь, ты должен порыться в своих соображениях как следует, иначе никогда отсюда не выйдешь!

— Это что ещё за фарс!?

— Если ты не забыл, мы находимся в моём животе, где я могу делать всё, что хочу.

Услышав эту абсурдную угрозу, Теодор тупо замигал глазами. На данный момент они и вправду находились на территории Глаттони, а потому было очевидно, что гримуар полностью контролирует всю сферу доступа. Хоть Теодор и не знал, как долго ему придётся здесь пробыть, он решил согласиться на эту просьбу.

"Редко когда я вижу ее такой возбужденным".

Разве не Глаттони на протяжении нескольких лет была абсолютно неразлучна с ним? Временами не было ничего плохого в том, чтобы уступить ее упрямству.

Вшух.

Первым делом Тео стёр пламя со своей ладони. Куда легче понять принципы действия этой магии, если он воспроизведёт её снова, нежели будет просто наблюдать за тем, что уже сделано. Таким образом, Теодор проигнорировал Глаттони и закрыл глаза.

"Вернемся к самому началу".

Он представил себе циркуляцию ветра, огня, воды и земли.

"Вода и огонь не смешиваются друг с другом, а ветер и земля не заходят на территорию друг друга…"

Но почему же они отторгают друг друга?

— Ах.

В этот момент ключ вновь попал в замок, и "невозможное" стало возможным. Теодор не пропустил это ощущение и использовал свою магическую силу. Пылающие Руки и Охлаждающее Прикосновение…

Два противоположных атрибута снова смешались между собой.

Вжу-у-у-у-у!

Теодор поднял вверх свои руки. Это вновь был союз жара и холода, который не мог сосуществовать. И если один раз это могло показаться совпадением, то дважды уже нет.

Увидев это захватывающее зрелище, Глаттони дрожащим голосом воскликнула:

— Эврика!

Однако Теодор не знал, что это значит, и просто склонил голову.