Александр Михайловский - Прибежище богов [СИ]

Анна Сергеевна Струмилина

Пока отец Александр беседовал с Афиной, а Димка вместе с капитаном Серегиным с увлечением копался в брякающем барахле, доставшемся тому в наследство от покойного Ареса, я с интересом разглядывала новую Асину подружку. Не мое это – всякого рода железки и политические интриги – мне куда интересней живые люди (или боги) с их страстями, желаниями, радостями и печалями. Что же касалось Лилии, то такой богини ни в греческом, ни в римском пантеоне я что-то не помню… Известный всем стреломет Эрот, богиня счастливого брака Гармония и Антэрос – ужасный бог неразделенной любви были, а вот ни о какой Лилии я и не слыхивала.

– Меня действительно тогда еще не было, уважаемая Анна Сергеевна, – раздался у меня в голове спокойный голос девочки, в котором, однако, угадывались не очень радостные чувства, – я родилась у моей мамы уже здесь, в этом нижнем мире. Я не знаю, кем является мой отец… Этого не знает даже моя мать – за девять месяцев до того она, как рассказывал дядя Гермесий, вместе с ним ударилась в такой отчаянный загул по верхним мирам, что потом сама не помнила ни того, где побывала, ни тех мужчин, с которыми спала. Сам Гермесий в это время занимался примерно тем же самым, щедро разбрасывая свое семя среди тамошних женщин, и потому он тоже не может помочь мне с установлением моего второго родителя. Было это почти тысячу ваших лет назад, но я до сих пор остаюсь девочкой-подростком, потому что таков мой истинный облик.

– Если это было почти тысячу лет назад, – ответила я, – то, скорее всего, тот мужчина давно уже умер, и прах его развеян ветрами времени.

– Да нет, – с некоторой досадой возразила юная богиня, – этого не может быть. Если бы мой биологический отец был простым смертным, каких миллионы в любом верхнем мире, то и я родилась бы полукровкой, не имела бы божественной власти, и не обладала бы бессмертием. А так как я настоящая богиня, то и мой отец тоже должен был быть или местным богом, или, как минимум, демоном, которые по своей сути очень близки к нам, античным богам. Давно уже установлено, что к моему рождению не причастен никто из наших богов, так что отца я вынуждена искать на стороне. Ведь и внутри твоей странной коротковолосой подруги, одетой так, как одеваются мужчины у длинноштанных варваров, скрывается ужасная демоница, чей удел – огонь, смерть и разрушения. Я так хочу найти своего истинного отца и посмотреть ему в глаза, потому что с самого рождения видела в своей семье от Ареса только презрение и оскорбительное пренебрежение. Да и мама тоже больше думала не о своей дочери, а о том, как улизнуть из дома и найти очередного любовника. В последнее время она стала совсем неразборчива. Теперь, когда Серегин освободил нас с мамой от тирании Ареса, наверное, я переосмыслю свои поиски, назначив своим почетным отцом именно этого достойного человека.

– А как насчет того, – полюбопытствовала я, – что капитан Серегин носит длинные штаны и, по вашим эллинским понятиям, является самым настоящим варваром?

– Это все предрассудки, – ханжески вздохнула Лилия, – а на самом деле это не имеет никакого значения. Тевтоны вон тоже являются длинноштаными варварами, и к тому же являются нашими заклятыми врагами, однако это не мешает некоторым представителям нашего семейства вступать с ними в неофициальные сношения, обмениваясь информацией, товарами и даже рабами.

«Бинго, – подумала я, на мгновенье отключив мысленную связь, – возможно, известие о том, что некоторые боги сносятся с тевтонами, будет очень интересна Серегину или отцу Александру… Любопытная информация и, несомненно, очень полезная. И вообще, эта Лилия очень напоминает мне и Асю, и Яну, и еще некоторых девочек из того детдома, отдыхавших в нашем лагере. Такая же много раз слышанная мною история о выпивающей и гулящей матери, и о муже-тиране, пытающемся вколотить в нее правила приличия с помощью своей тяжелой руки. Вот поди ж ты – и среди богов то же самое, что и в нашем мире… Выходит, боги тоже плачут… – я живо представила себе несчастную, всеми брошенную Лилию, рыдающую в уголке в то время, как свирепый Арес в своем божественном неистовстве „наказывал“ ее мать за гулянки, – бедная Афродита-Венера и бедная Лилия, что бы они делали, если бы Серегин не оторвал голову этому чудовищу – наверное, маялись бы еще лет так с тысячу, если не больше…»

Я поежилась, и слезы подкатили к моим глазам – всегда мне было до боли в сердце жаль таких детей, ведь они ни в чем не виноваты, и не должны отвечать за поступки родителей… Я смотрела на девочку-богиню – и видела просто одинокого ребенка, нуждающегося в любви и защите, мечтающего о благородном отце, который бы пришел, обогрел и прикрыл от всех невзгод… И мне захотелось обнять ее и утешить, и дать ей хотя бы немного тепла и заботы… И совершенно неважно, что этому созданию стукнула уже добрая тысяча лет – здесь, в этом мире, ко мне стало приходить понимание, что наши мерки и представления не стоит применять к его обитателям.

– Да, Анна Сергеевна, – сказала вслух Лилия растроганным голосом, – и я вас тоже очень люблю. Вы, а особенно ваши девочки, такие милые и чистые, что мне хочется остаться с вами подольше для того, чтобы лучше узнать и вас, и их.

– Конечно же, оставайся, Лилия, – ответила я, погладив девочку по голове, – мы всегда будем тебе очень рады, тем более, что твоя мама, кажется, тоже не собирается никуда уходить, как и тетя Афина.

– Тетя Афина – ужасная снобка, – серьезным голосом сказала мне Лилия, после чего они вместе с Асей с визгом бросились мне на шею, и принялись обнимать меня и целовать. Вскоре к ним присоединилась и мокрая как цуцик, только что выскочившая из речки Яна, тоже выразившая бурные эмоции в адрес своей новой подружки. Немного меня потискав, все девочки извинились и, сбившись в стайку, унеслись обратно на берег. Яне и Асе нужно было еще одеться перед завтраком, а Лилия не могла наговориться со своими новыми подружками. И теперь я воспринимала ее уже не как постороннюю и не как местную подопечную, а как одну из моих девочек, о которых я должна заботиться и которых обязана воспитывать. Что ж, никакой особой беды я в этом не вижу.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич.

Завтрак, последовавший за всеми событиями этого утра, прошел в деловой, но несколько настороженной обстановке. Наши предыдущие приемыши, включая тевтонку Гретхен и посланницу Кибелы Агнию, настороженно разглядывали двух богов и трех богинь, чинно рассевшихся рядком и дружно уминающих из керамических мисок вчерашнюю гороховую кашу с бараниной. Типа – никогда такого не было и вот опять! Особенно умильно выглядела светловолосая девчонка по имени Лилия, время от времени о чем-то перешептывающаяся с Матильдой и бросающая в мою сторону оценивающие взгляды. Как мне успела шепнуть Птица, эта Лилия – на самом деле богиня первой подростковой любви, несчастное существо, дочь Афродиты от какого-то неизвестного, а не от законного мужа, и что Арес, бывало, поколачивал эту хрупкую девочку, которую, кажется, может переломить даже порыв ветра. Когда все прекратили бегать и кричать, она подошла ко мне и, уперев глаза в землю, сказала: