Саша Готти - Влада. Перекресток смерти [litres]

Вампир поднял руку.

– Дневное право!

Морок сделал то же самое.

– Магическое право! Да будет Конвенция! Да будет так!

Пентаграмма полыхнула белым огнем, раскат грома прокатился по лесу, и все трое исчезли.

Видение унеслось, и Влада очнулась, как от короткого яркого сна.

Тело трясло, будто по венам бежали вместе с кровью войска нежити, шипели и клокотали, будили ее, просили о помощи: «Очнись, очнись!»

Великое таинство магического закона тайного мира, которое она сейчас видела, не знал ни один из живых. Каждое действие, каждое слово – вон он, магический ритуал! Он пронесся перед ней ясно и четко, как на ладони. Смысл всех видений свелся к этому, древнему и самому яркому.

Конвенция остановила мертвого мага, заперла Некроманта, отрезала все пути, дав нечисти право на жизнь, людям – право покоя, магам – право справедливости.

Если бы можно было сделать что-то похожее, чтобы закрыть воронку, если бы только было можно! А кто ей сказал, что нельзя?

– Я попытаюсь, – захрипела Влада, обращаясь к черной мгле вокруг. А ведь больше не к кому. – Ац, помоги мне, – взгляд взметнулся наверх, словно надеясь встретить там парящий размах знакомых крыльев. – Димка, если ты где-то здесь, покажись, дай мне подсказку…

Самое страшное, что вместо видений и образов теперь стало отчетливо видно, куда ее тащит непреодолимой силой.

Воронка. Это слово холодило ее ужасом столько дней, и вот она, сбывшийся кошмар, совсем близко. Уж лучше бы открытый космос, чем то, куда ее тащило сейчас.

Воронка теперь была видна очень отчетливо, хотя определить расстояние в этом странном призрачном мире было невозможно. Может быть, километр или два. Огромный черный конус, небо над которым полыхало багровыми сполохами. Над воронкой горел алый столб огня, высвечивая призрачный контур улиц и домов.

Владу неудержимо несло туда – так водоворот тянет к своему центру беспомощную соломинку. Так тащит сильное течение, против которого двигаться невозможно. И уцепиться не за что: не удержишься за бесплотные стены и мерцающий серебром туман.

«Если уж мне удалось увидеть такие древние события, раз я поймала эти видения, это не просто так, это ради чего-то… – лихорадочно думала Влада, заставляя себя прогонять апатию и слабость. – Ничего не бывает просто так. Старая Конвенция невозможна, она рухнула, ее не вернешь. А если создать новую, свою, по своим правилам? Самой назначить три стороны и создать новую Конвенцию? Если я попытаюсь сделать ее одна, сама… и прямо сейчас?!»

Или эти мысли – агония, судороги гибнущего существа?..

А вдруг, если рискнуть, – все получится?!

Гильс ринулся ставить заслон воронке, это происходит уже сейчас, но его армии нежити падут, как и армии остальных вампиров. Достаточно сравнить неотвратимую, огромную, вихревую смерть и армию Темнейшего. Грозной она была только для мира живых, но не здесь. Падут армии, сгинет и Гильс. Ее вампира, который только что держал ее в своих руках и целовал, поглотит Тьма.

Мысль об этом проткнула тысячей иголок ужаса, прогоняя остатки апатии и дремы. Думать, думать и действовать!

Итак, Конвенцию заключали три стороны, а закрепляли кровью живой и мертвой, светлой и темной. Закрепляли на начерченной прямо в поле пентаграмме. Звезда была выложена камнями прямо поверх травы.

«А во мне эти крови смешаны, готовый коктейль, – Влада сжимала и разжимала ладони, чтобы каждую секунду убеждаться: жива, все еще жива.

– Я могу заменить тех двоих, но они были в центре каменной пентаграммы. Нужно постараться воссоздать все так точно, как только возможно. А где мне сейчас пентаграмму взять, где?! Не рисовать же пальцем в воздухе…

Мысль о том, что пентаграмма эта где-нибудь на родине деда Вандера Францевича, в Восточной Европе, заставила ее похолодеть. Что если она выложена где-то в поле или в лесу каменными булыжниками, которые потерялись в траве, засыпаны землей? Добираться туда времени нет. А вдруг эта пентаграмма в Москве или где-то еще?

Паника подступала тошнотворной волной, и перед глазами проносилось радостное лицо Анжелы. Царева повторяла что-то про слабачку Огневу и смеялась, довольная собой. Царева останется на земле, где будет новый тайный мир, без вампиров и Темнейшего, без Егора.

Стоп! А куда ее сейчас уносит, где именно грохочет воронка?

В призрачном мелькании ничего не разобрать, понятно только одно: это центр города, старые дома.

Ответ всплыл в голове сам, стоило только вспомнить, как она сидела за столиком в кофейне старого дома с башней, глядя на призрак за окном. Когда-то они с классом ездили полюбоваться на знаменитый перекресток Пяти углов и посмотреть на причудливый дом с высокой башней. Учительница долго объясняла, что знаменитый перекресток расходится сразу на пять дорог, хотя слова «пентаграмма», разумеется, тогда никто не произнес.

Ну конечно же, знаменитые питерские Пять углов! Некромант явился на переговоры именно туда, в каменную пентаграмму!

«Я уже поняла, куда меня тащит и где будет место моей гибели. Каменная пентаграмма, потому что там и заключалась старая Конвенция… – Влада зажмуривалась, когда видела, что на нее налетает очередная стена призрачного дома. – Не важно, как выглядит, важна суть, начертание. Мне нужно сосредоточиться, не бояться… Не имею я на это права! У меня есть всего несколько минут, чтобы понять, что делать дальше, когда я окажусь в каменной пентаграмме, в этой проклятой воронке. И если я не пойму, то все погибнет. Гильс и Егор – они сгинут, исчезнут, умрут…»

Ураган, будто услышав ее мысли, взревел, и движение ускорилось.

– Ну, думай уже, идиотка, думай! – яростно обругала себя Влада. – Пентаграмма будет, я сейчас окажусь прямо в ней. Так, дальше, дальше! Нужны трое, кто свяжет воедино три права. Домовое право, дневное и магическое. Нечисть, люди, маги…

Снова отчаяние, которое шептало, что ничего не получится, захлестнуло виски кошмарной болью.

Троих, которые станут сторонами нового закона, здесь нет. Здесь даже не янв, а его глубина, самый отдаленный край, который они никогда не проходили в Носфероне. Здесь вообще нет ничего материального, ничего плотного. Кроме нее самой. И тех вещей, которые случайно остались у нее в карманах свитера…

«Да ты вообще знаешь, что ведьмы творят? – всплыло вдруг в сознании лицо Егора, его хитроватая улыбка и летняя теплота зеленых глаз. – Знаешь, ведь в магии вещь, принадлежащая кому-то, его же и обозначает…»

– Да он ведь сказал мне! – Влада задохнулась вдруг от пронзительной догадки, – Да, это верно, как же я чуть не забыла об этом! В магии вещь, принадлежащая кому-то, его же и обозначает. Спасибо за подсказку, тролле…