Татьяна Абиссин - Пара для принцессы вампиров. Книга первая

Морис продолжала улыбаться, пусть и немного холоднее, чем минуту назад. Что до Аниты, то от колючего взгляда вампирки девушка вздрогнула. Тем не менее, она с нетерпением ждала ответа Родани.

Неожиданно Морис шагнула вперед, дотронулась кончиком пальца до щеки Симона и мирно заметила:

– Все верно, мисс Бангер. За любую помощь в этом мире, тем более магическую, надо платить. Но разве отличное зрение и, вообще, здоровье, того не стоят? А Симон теперь находится под покровительством нашего рода. Любой вампир, подчиняющийся Родани, при необходимости окажет ему помощь. Разве это плохо? – снова обернувшись к Симону, и заметив искру надежды в лучистых глазах, вампирка мысленно похвалила себя за сдержанность:

– Я не для того пожертвовала частью сил, чтобы ты сердился на меня сейчас. Просто я очень одинока. У меня нет, ни братьев, ни сестер, и с матерью не самые лучшие отношения. Я надеялась, что мы подружимся. Скажи, Симон, разве моя помощь не стоит того, чтобы забыть о прежних распрях?

Анита скептически приподняла бровь, но промолчала. Симон же, разумеется, поверил и улыбнулся.

В этот момент за спиной Спенсера вампирка заметила приближающихся Дороти и Эмму. Подруга поддерживала вампирку с серебристыми волосами под руку, очевидно, оправдывая себя тем, что та все еще больна, и нуждается в ее опеке. Конни, судя по всему, была не слишком рада такой заботе, но и оттолкнуть чужую руку не решалась. Казалось, её что-то сильно беспокоит, и поддержка Дороти, как нельзя кстати.

Морис не смогла отказать себе в маленькой мести: опустив руку на плечо Симону, она прошептала ему на ухо:

– Я прощаю твое недоверие. Но эта история меня немного расстроила.

Симон даже не заметил, что, пока он говорит с вампиркой, Конни разрывает на мелкие части кружевной манжет. В её взгляде застыло столько гнева, боли, отчаяния и чего-то еще… Чего Морис прежде видеть не приходилось.

Появление госпожи Локсли прервало эту сцену. Во время урока выяснилось, что директор покинул школу, чтобы найти нового учителя магической химии. Потому что командировка Дориана Грейса подозрительно затягивалась.

***

Симон отправился к себе в комнату сразу после ужина. Укрывшись одеялом, он несколько часов лежал, бездумно глядя в потолок. Постепенно стихли разговоры, топот ног и шум в коридоре. Даже беспокойный, любивший поболтать, Ким, забылся крепким сном.

А вот он, Симон, так и не смог. Что-то не давало ему покоя, заставляя вновь и вновь прокручивать в памяти прошедший день. Возможно, все дело в Конни, которая старательно избегала встречаться с ним взглядом. Более того, «принцесса» вампиров, как могла, игнорировала человека, даже тогда, когда Симон обращался к ней напрямую.

Даже нелепая попытка привлечь внимание, когда Симон встал и при всех подошел к столу вампиров, стукнув по нему кулаком, не помогла. Правда, Морис ехидно сверкнув глазами, предложила ему место рядом с собой: мол, если есть желание поужинать за этим столом, то здесь тебе всегда рады. Дороти Пейн язвительно высказалась, что Спенсеру стоило бы показаться целителю. Вдруг он серьезно болен, и даже не подозревает об этом?

Итак, Конни его игнорировала. И все бы ничего, не будь между ними магической связи. Со слов подруги, Симон знал, что показательное неприятие партнера может причинить вампирке сильную боль. Почему же она так поступает? Может, действительно нашла способ освободиться от партнерства? Или же Конни похитили, и подменили кем-то другим?

Симон ворочался, пытаясь заснуть, гоня от себя неотвязные мысли об Эмме. Но на душе с каждой минутой становилось все тревожнее.

«Партнеры способны чувствовать друг друга. Если Эмме Конни будет грозить опасность, ты об этом узнаешь», – кажется, так говорила Анита. Неужели сейчас, в эту самую минуту, с Эммой случилась беда?

Наконец, не выдержав, Симон поднялся, зажег свечу и быстро оделся. Он не слишком любил использовать магию для собственных нужд, но сейчас особый случай. Он раскрыл книгу и быстро нашел заклинание поиска. Если Эмма у себя в комнате, он тоже может ложиться спать.

Однако, вместо комнаты Эммы, Симон увидел ровную площадку Западной башни, относившейся к территории вампиров. Что она там делала, ночью, в одиночестве? Симон взглянул на часы, минуту назад отбившие половину двенадцатого, и принял решение…

***

Эмма Конни никак не напоминала счастливую «принцессу» вампиров, какой её привыкли считать. Утренняя встреча со Спенсером и Родани вывела её из себя. Часть души буквально требовала выцарапать глаза нахалке, посмевшей прикоснуться к её партнеру. И никакие мысленные уговоры типа – «Мне плевать, что делает Спенсер» – на нее не действовали.

Правда, злиться Эмме мешали все, кому не лень. Накануне она приняла зелье, ослабляющее собственную притягательность для окружающих. Но, тем не менее, за этот день её утомили даже вампиры, хотя последние обычно раздражали наследницу Конни, куда меньше остальных. А что уж говорить о впечатлительных смертных…

Ученики «утреннего курса» ходили за ней по пятам, буквально пожирая глазами, и только острый язычок Дороти, и крепкие кулаки Кортни и Джелли, заставляли их держаться на расстоянии.

Вечером не удалось расслабиться, даже находясь в собственной спальне. Под дверь подсовывали уже третье любовное письмо, несмотря на защитные чары, и то и дело стучались, ненавязчиво приглашая на приватный разговор. Потом пришла Дороти, пытаясь уговорить её прогуляться в парке.

Затем в дверь постучала Морис, нарочито взволнованно спрашивая, все ли с Эммой в порядке. Вампирка уже дернула защелку двери, когда вспомнила, что некоторым лучше не открывать. Кто знает, что еще придумала «заклятая подружка».

Эмме давно хотелось высказать Родани все, что она о ней думала, но недомогание, слабость, которую она не могла преодолеть, мешали сосредоточиться.

В голове постоянно крутились воспоминания о том вечере, когда на неё напал Берли. Было тогда что-то, с чем она, Конни, не смогла справиться. И глупец Ким тут не причем. Но, что же она, Эмма, упускает из виду?

Конни целый день не могла избавиться от ощущения, что ей холодно. Словно бы она стала Каем, героем человеческой сказки, которому в глаз попал осколок таинственного стекла. Внутри нее происходили изменения, и это пугало.

Когда, после десяти вечера, однокурсники разошлись по комнатам, Конни неожиданно захотелось оказаться в тихом уголке школы. Там, где она сможет все спокойно обдумать.

***

Винтовая лестница, ведущая наверх, и освещенная факелами, казалась ей бесконечно длинной. Собственные шаги отдавались гулким эхом. В голове Эммы мысли хаотично сменяли одна другую, пока, наконец, не остался только образ её партнера.