Оксана Демченко - Копье Вагузи [Litres, СИ]

В особняке с незатейливым названием «Приречье» горел свет. Это стало заметно издали, и Юта обрадовался, наддал, обгоняя страфов и азартно пощёлкивая клешнями. Он желал исправить оплошность дня и взять врага живым. Первым добрался до ворот – приоткрытых… Оглядел парк, не заметил сторожевых страфов и подрастерял пыл. Дождался Михра.

– Свет горит, привратника нет, дело нечисто, – вслух озвучил он подозрения.

– Поставлю людей под окна и к чёрному ходу, подожди немного, – велел ар-клари. – Страже выров свистни: как у них?

– Есть след на воде: лодка недавно отошла от берега. Преследовать?

– Да, но осторожно. Привести назад, по возможности не пугая людей.

Юта едва слышно, очень тонко, засвистел. Вслушался в тишину, не дающую, по мнению ар-клари, отклика. Уверенно качнул усами: приказ поняли и приняли, исполняют. От окон махнули охранники, подтверждая, что все на местах. Михр взвел игломёт, поудобнее переместил длинный нож на поясе и открыл дверь. Вслушался в звуки дома. Точнее – в тишину, не обещающую ничего хорошего. Вряд ли Кух задержался здесь… Хотя наверняка был в особняке ещё вечером.

Ар-клари обошёл помещения первого яруса и двинулся по лестнице на второй, Юта бежал следом, держа лампу высоко и освещая ступени. Ютти беспокойно поскуливал и забивался под брюхо хозяина. В коридоре второго яруса он приостановился, поджал лапу и замер. Вздыбил шерсть на загривке, молча оскалил свою некрупную пасть. Уверенным шагом направился по галерее ко второй двери от лестницы и далее – через большую залу, к окнам. Михр мельком отметил: все стены закрыты полками с троснами и пергаментами, возле дальней – большой рабочий стол, рядом малый, с напитками. Окно высокое, закрыто богатой занавесью с множеством сборок.

Пес зарычал, припал к ковру и стал красться к занавеси, всё шире скаля пасть. Резко, неожиданно прыгнул… Занавесь качнулась, сухо щелкнул спуск игломёта. Пёс взвизгнул, Юта зарычал – такого звука от выра Михр ещё не слышал, но сразу отпрянул и присел, понимая, что будет дальше. Свистнул в полную силу ус, разрубая штору и всё, что было за ней. Второй ударил выше, наискось, расчищая весь оконный прем. Посыпались клочья ткани, зазвенели стекла, щепки с треском впились в стены… В голос заорал человек, тупо глядя на свою руку, лежащую на ковре и по-прежнему сжимающую игломёт.

– Ютти, – шептал князь. Не обращая более внимания на происходящее в зале, он склонился над псом, огораживая его от бед всеми руками. – Ютти, дружок… Ты везучий, в ухо игла попала, не страшно. Сейчас вытащу её и кусай гнильца, сколько хочешь.

Михр усмехнулся, не оспаривая утверждения. Человек, прятавшийся за шторой, всё ещё кричал. Опустился на колени и нелепо, бессмысленно, пытался подобрать отсечённую руку. Словно её можно приставить на место. Михр пнул наконец-то потерявшего сознание стрелка в плечо, поворачивая лицом верх. Добыл из своих запасов узкий кожаный шнур, перетянул короткую культю, срезанную у самого плеча. Подобрал брошенную Ютой у двери лампу и вернулся.

– Знакомый гнилец, – мрачно усмехнулся ар-клари. – Вторую ночь норовит встать нам поперёк дороги. Судьба…

– Надо было рубить по шее, – зло огрызнулся Юта. – Зачем я удержал себя? Он не стоит того. Он пытался убить моего пса!

– Обыкновенная паника, не убить, а испугать. Надеялся нас задержать и сбежать, – поправил Михр. – Он научился бояться тебя ещё по вчерашней встрече. И не зря. Ты одним движением исполнил наказание за воровство и довел до совершенства его кличку. Клешня – тот, у кого одна рука… сохранившая свою особую примету.

Юта, не отпуская пса с рук, приблизился и рассмотрел вора. Рассердился ещё сильнее, булькнул, даже заложил усы в боевое положение.

– Гнилец! Он и прочие обещали тебе, что не полезут в наши дела, что никогда не станут связываться с вырами или против…

– Пока я не вижу нарушения слова с их стороны, – вздохнул Михр. – Они ждали Куха и наверняка имели к нему старые счёты. Что не удивительно… Клешня всего лишь безмозглый прихвостень и старший охранник того, кто умеет думать и отдаёт приказы. Он должен был, полагаю, замести следы или вовсе – поджечь дом. Но сперва решил обогатиться. Нас не ждал, окрестности проверены ещё с вечера, как мне думается.

Михр прошёл к столику с напитками и поднял вместительную емкость дорогого тёмного стекла. Показал выру: ополовинена. Демонстративно принюхался. Юта опустил усы и восхищенно всплеснул верхними руками.

– Ты славный дознаватель! Да он же пьян, нет сомнений… Погоди, Кух у воров? Мы его нашли?

– Скоро узнаем, – предположил Михр. – Если от причала отошла именно их лодка, то стражи пригонят её обратно.

Юта сунул пса другу и метнулся вниз, прямо через окно в парк. С грохотом рухнул всей броней на дорожку и бросился прямиком к причалу, шумно нырнул – помогать стражам и первым выяснять, цел ли Кух. Михр погладил скулящего пса, прихватил лампу, сел на ковер подальше от осколков стекла. Раскрыл свой плоский походный ларец с лекарствами. Промыл порванное иглой ухо, присыпал рану порошком айры пополам с подорожником. Подождал немного, убедился, что кровь удалось остановить. Принёс для Ютти подушку – толстую, с дорогой вышивкой. Устроил собаку на отдых и пошёл вдоль полок, зевая, моргая, вполголоса уговаривая себя взбодриться, а заодно рассматривая тросны и пергаменты. В тёмном дальнем углу они оказались свалены кучей, пустая полка выглядела неуместно. Пришлось нести лампу и глядеть внимательнее. Как и ожидалось, за полкой нашёлся тайник. Большой. И в нем прежде помещался ларец, который теперь имел сломанную крышку и валялся на полу перевернутым. Конечно же, он был пуст.

– Если тайник указал сам Кух, полуарха не дам за его жизнь, – грустно шепнул Михр.

Вернулся к Ютти и сел рядом. Сердито растёр затылок. Спать хотелось отчаянно. От бессилия возникало тупое и нелепое намерение поджечь дом и хоть так закончить дело Куха. Трудно быть ар-клари в столице! Он здесь всего месяц, если считать по-честному, от устройства семьи во дворце. Он едва успел выучить имена своих людей, названия основных улиц и каналов, привыкнуть к обилию знати и разобраться, кто с кем и против кого… Он опаздывает постоянно, понимая, что вина тому – не глупости и нерасторопность, но отсутствие опыта, нужных людей и просто понимания скрытой от глаз жизни столицы… Только никто не даёт времени учиться. Спасибо, ар Шрон умён и прощает недоработки, сам помогает и защищает от нападок иных выров. Втолковывает: надо дать время новому ар-клари… Зато Кух знает Усень до последнего камня, тем и угодил ар-Лимам. И не только он накопил опыт жизни в городе! Воры тоже показали прыть, завидную… Вот и сиди, ар-клари, гладь уши доброму псу и ищи у него сочувствия. Ты снова пришёл к цели вторым. Но ты стал капельку больше знать о своем городе. Нет, не надо обижать богов. Какую там капельку! Последние два дня дали целое озеро новостей, сведений, связей, людей, мыслей… Ещё бы заполучить время и отдохнуть, отоспаться, обдумать. Михр зевнул, снова погладил Ютти.