Владимир Кощеев - Проклятые Земли

— Пирожки!

Я усмехнулся, двигаясь между рядами. Народ собрался самый разный: от скучающих горожанок, не спешивших к нерадивым мужьям, до суровых мужчин в униформе Хелмгарда, явно искавших выпивку подешевле и позабористее.

Мой путь окончился у прилавка, охраняемого двумя чернокожими здоровяками. Оба полуголые по пояс — не считать же племенные синие татуировки за одежду. Хмурые лица сторожей окинули меня внимательными взглядами, но к торговцу подпустили.

— Алекс? — смуглое лицо, заросшее густой кудрявой бородой по самые брови треснуло, обнажая поразительно белые зубы. — Мои глаза, должно быть, подводят старого Асхана!

Я улыбнулся в ответ, позволяя торговцу себя обнять. Как и всегда, желтый кафтан старого Асхана одуряющее пах притираниями. Похлопав меня по спине, он отошел на шаг назад, сверкая черными глазами.

— Неужели вернулся на родину, старый друг?

— Да, вернулся, — улыбаясь, кивнул я. — Тебя-то как в Хелмгард занесло, друг мой? Если я правильно помню, твой караван никогда не забирался так далеко!

Говорил, а сам отметил, что торговец подсвечен едва заметным зеленым огнем. Отлично, теперь ясно, как это работает. Вопрос — почему раньше не было?

— А старый Асхан узнал, что здесь в Хелмгарде, последний оплот против мертвых. А где война, — он выразительно потер средним пальцем большой. — Сам понимаешь, у меня восемь дочерей и три молодых жены! Что я буду за муж и отец, если не привезу им дорогих северных мехов!

Я усмехнулся, оглядывая лавку старого знакомого. На меня смотрело и просилось в руки оружие. Блестело смазкой рукоятей, сверкало наточенными кромками лезвий, щерилось острыми гранями наконечников.

Старый Асхан торговал с нашим отрядом на юге, по сути, был единственной ниточкой, связующей пришельцев с севера в войне против узурпатора. Только через торговца убийственным железом удавалось выйти на нужных в городах людей.

То, что у него восемь дочерей и три жены — я слышал еще в первую встречу. И каждый раз он сокрушался, что кто-то да мешает честной торговле.

После таких разговоров мы устраивали облавы. Не всегда это были разбойники, плодящиеся как кролики в тяжелую годину. Часто мешали Асхану такие же торговцы, как и он сам. Но сотник всегда твердил, что лучше держать при себе одного прикормленного волка, чем отбиваться от тысяч голодных.

— И как, не мешают честной торговле? — поглаживая лезвие полуторного меча с вытравленными рунами, поинтересовался я.

Асхан тяжело вздохнул, картинно опустив плечи.

— Мешают, еще как, старый друг. Я уж было совсем отчаялся, что на меха своим женщинам не заработаю, а тут ты идешь! Сама судьба привела тебя в мою лавку, старый друг!

Я кивнул.

— Рассказывай о своих бедах, Асхан, вдруг смогу чем-то помочь?

Торговец улыбнулся еще и шире и, махнув охране, пригласил меня за занавеску. Не покажи мне сам хозяин, я бы и не догадался, что здесь можно спрятаться.

— Есть в Хелмгарде несколько человек, Алекс. Влиятельные люди, но на глаза не попадаются, — почти шепотом заговорил Асхан. — Видал я всякого, но эти… — он сжал кулаки, чтобы не разругаться. — Воруют детей, Алекс. Детей!

Я кивнул, ожидая продолжения. Что в городе творится всякое — для меня не новость. Иначе в осажденных городах и не бывает, к какой бы религии они не относились.

Прижатые со всех сторон люди сбрасывают напускную человечность, являя свою сущность. И даже самые свирепые и дикие звери по сравнению с такими — сущие ангелы в белых хламидах.

— Я бы не стал вмешиваться, — заговорил после паузы торговец. — Но они пришли ко мне, требуют убираться из города.

— Чем ты им насолил?

Чтобы выставить торговца оружием из осажденного города — нужно очень постараться, иметь власть и силу. Но раз Асхан говорит, так оно и есть.

— Я приютил нескольких мальцов, — махнул рукой бородач. — Сам понимаешь, мне помощь понадобиться может в любой момент. Да и… Это же дети, как я могу отказать в помощи? А если я сейчас откажу сироте — кто-то другой моим дочерям на помощь не придет, когда она будет нужна.

Да, было на востоке такое поверье, приходилось сталкиваться по службе. Но вот что Асхан принадлежит к этой ветви веры — даже не догадывался никогда. Старый торговец не чурался грязи, марал руки по локоть в крови — если требовалось.

— Хорошо, я тебя понял. Что мне сделать?

Асхан сказал, эти люди приходят с севера. Торговец описал их, как регулярную армию — странные нашивки, одинаковая форма. Даже оружие, клейменное одной мануфактурой коротышек.

Найти их оказалось делом несложным. По словам старого Асхана, каждую ночь они двигались по одному и тому же маршруту. Отлавливали беспризорников, чтобы утащить с собой в один из богатых домов местных аристократов. Что творилось за стенами — выяснить несложно, достаточно послушать, что шепотом говорят выпивохи в речном порту. Изувеченные трупы каждое утро всплывают под пирсом.

Найдя нужный дом, дождался, когда появятся подсвеченные тошнотворным огнем люди. Суть вещей явно развивалась все сильнее — и сам дом, и эти мужчины, — в темноте я бы не заметил их сразу, двигались профессионально, тихо и совсем не походили на ночных губителей. Скорее примешь таких за стражу, регулярно патрулирующую улицы осажденного Хелмгарда.

Замерев в грязном тупике между двумя домами, дождался, пока пройдут мимо. Досчитал до тридцати и только после этого двинулся следом, внимательно следя за тем, чтобы не выдать себя ни звуком. Они часто останавливались, стоило показаться кому-то из припозднившихся жителей. И сами прятались в тенях, когда мимо громко бряцала воинской сбруей настоящая стража.

Так мы двигались через город, в какой-то момент я даже заподозрил, что выдал себя и теперь группа целенаправленно ведет меня в капкан, подготавливаемый вторым отрядом, но внезапно игры в кошки-мышки окончились.

Пятеро бойцов в черных кожаных куртках остановились перед темным зданием, позвякивая цепями поводков — судя по всему, собирались надеть их на беспризорников. Другого оружия при них я не заметил, но прекрасно помня, какую угрозу может представлять такая цепь, нападать не спешил.

Двигаясь вслед за пятеркой пленителей второго ранга, непрестанно оглядывался по сторонам. То и дело попадались спящие беспробудным сном люди и нелюди. Словно какой-то дурман опьянил их. Теперь же я и вовсе наступил на одного — воин в простой кольчуге не пошевелился, хотя перегаром от него не пахло, да и дыхание было ровным. Мысль, что неведомые похитители детей напустили усыпляющий морок, придавала сил. Сжимая клинок, прибавил шагу — пленители как раз вошли внутрь.

Дом беспризорника, сообщила суть вещей. Двухэтажный старый каменный особняк превратился в замусоренную помойку с кучами грязи и застывшими потеками нечистот на стенах. Рассохшиеся доски, прибитые крест-накрест, цеплялись к прогнившим рамам давно выбитых стекол.