Настя Королева - Верная гончая

«На того, кто больше платит!» – горделиво ответил Двэйн, и рассмеялся, видимо считая свои слова верхом остроумия.

«Кто эта девушка?» – мне так хотелось оказаться там, где сейчас находился Квор и убедиться, что его вопрос касается именно меня, точнее моего тела, но никакие усилия не позволили мне этого сделать.

«Где?» – наигранно удивился мужчина, а потом безразлично протянул, – «А-а-а-а, эта… Всего лишь эксперимент, как ты успел заметить!»

– Таша? – голос хозяина стал для меня неожиданностью, погрузившись в себя, я забыла о том, где нахожусь.

Медленно открыв глаза, столкнулась с хмурым взглядом советника:

– Ами говорит правду?

Вместо того чтобы спросить, почему Квор оказался там, где Двэйн прячет моё тело, я лишь кивнула в ответ. Правду… Девочка сказала правду!

Мужчина хотел спросить что-то ещё, но голос Двэйна заставил меня похолодеть от ужаса:

«Эксперимент не удался.» – гадкий смех эхом отозвался в моих мыслях, – «Почти.» – всё же успела я расслышать, прежде чем всё стихло.

– Как человеческая душа оказалась в её теле? – задал вполне логичный вопрос Лерой, но ответил на него, возникший посреди комнаты маг:

– Очень просто, ошейники! – на руках блондин держал… меня.

Некогда белоснежное платье было похоже на лохмотья, а на шее красовался точно такой же ошейник, который был на мне.

– Кто это? – дрогнувшим голосом пролепетала Ами, пока маг укладывал меня на кровать и распарывал корсет, под которым расплывалось чёрное пятно, превращая кожу в обуглившееся полено.

– Она! – кивнул в мою сторону Квор и обратился к хозяину. – Нужно поменять ошейники местами!

Пока они производили все манипуляции, я неотрывно смотрела на то, как умирает моё тело, на котором совсем чёрными уже стали и руки, и шея, и подбородок.

Но стоило только одеть ошейник на собачью шею, как меня тут же вернуло в человеческое тело, и я задохнулась от боли, в беззвучном крике распахнув рот.

Пожалуй, так больно мне не было никогда. Но именно сейчас, несмотря на суетливые действия мага, я понимала, что умираю. Жгучее пламя бушевало в груди, заставляя биться в предсмертной агонии. И последнее, что я успела увидеть, так это наполненный ужасом взгляд моей бывшей соседки, она будто говорила: «Я тебя не отпущу!».

…и наступила темнота, тёплая, успокаивающая, бесконечная.

Советник смотрел на темноволосую девушку, которая металась по простыни, пытаясь руками разодрать почерневшую кожу на груди, и никак не мог поверить в то, что её душа была заперта в теле гончей. Наивно полагая, что человеческие поступки собаки всего лишь заслуга породы, он сильно ошибся. Да и впредь стоит доверять интуиции, не зря же ему показалось, когда Таша выпросила место за столом, что если бы она могла держать в лапах приборы, то непременно бы ими воспользовалась! Уж больно аккуратно она опускала морду к миске, стараясь не испачкаться. Мужчина почувствовал себя не дальновидным советником, а глупым мальчишкой, которого очень ловко обвели вокруг пальца. Но была ли причастна к этому сама девушка?

– Сделай что-нибудь! – не в силах смотреть на мучения несчастной, Ранделл впервые повысил голос на друга, но блондин даже не заметил этого и, с досадой ударив по кровати, прошипел сквозь зубы:

– Я ничего не могу!

Тот факт, что королевский маг вовсе не был целителем, не отменял его умение блокировать смертельные заклинания. Но на девушку все его попытки не действовали, и с каждой секундой чернота отвоёвывала всё больше пространства на её теле.

– Она умрет? – прошептала Ами, не сводя испуганного взгляда с незнакомки.

И как бы ни было неприятно признавать свою слабость, блондин отрывисто кивнул.

Но гончая, жалобно заскулив, бросилась к девушке, чтобы тут же отгородиться от любопытных глаз стеной ярко-голубого пламени. Мужчины смотрели на это действо не находя слов, а после вовсе стало не до разговоров, потому что пламя отличалось не только необычным цветом, но и было далеко не безвредным. Простынь, покрывало и балдахин вспыхнули вслед за потрёпанным платьем девушки.

– Это ещё что? – потрясённо прошептал Лерой, отпрыгивая назад от взметнувшегося вверх пламени и рывком задвинув сестру себе за спину.

Ответить ему никто не успел, огонь потух так же внезапно, как и появился, в то время как на месте собаки и незнакомки, осталось лишь обнажённое тело девушки.

– И что теперь с ней делать? – первым давящую тишину нарушил король.

Мужчины собрались в одной из гостевых комнат, с ними же напросилась и Ами, в то время как Ташу уложили на кровать, накрыв одеялом.

Девушка так и не пришла в себя, даже не подозревая о том, что в данную минуту решается её судьба.

– А что ты собрался делать? – блондин вальяжно раскинулся в кресле, закинув ногу на ногу, и не сводил внимательного взгляда с девушки, или, если быть точным, уже не совсем обычной девушки.

Лерой усмехнулся и посмотрел на советника:

– Вообще-то я жду предложений от тебя, как никак это твоя «собака», – на этих словах Ранделл поморщился.

Несмотря на то, что Квор рассказал, как нашёл тело девушки, как догадался о двустороннем воздействии ошейника и как попытался узнать у заточившего её мага подробности этого эксперимента, мужчина не мог придумать, что делать дальше.

– Понятия не имею, – недовольно обронил он, – но что-нибудь обязательно придумаю, – едва слышно прошептал, ещё раз посмотрев на свою «питомицу».

Темнота бывает разной – устрашающей, ужасной, или же мягкой, будто пушистая перина. Моя была именно такой: податливой, искрящейся теплом и нежностью, поэтому просыпаться и возвращаться в мир света, который не всегда приветлив и добр, вовсе не хотелось.

Покачиваясь на волнах этой самой темноты, я совсем не ожидала найти здесь собеседника:

– Я не хочу, чтобы меня называли Ташей, – женский голос был полон детской обиды, и я не удержалась от усмешки.

– А тебя кто-то заставляет? – темнота была по-прежнему непроглядной, и рассмотреть нежданную собеседницу у меня не получилось, хоть я и пыталась.

Недовольное сопение послужило мне ответом, а потом всё же прозвучали слова:

– Ты и заставляешь!

Сначала я хотела возмутиться, что ничего подобного, никого ни к чему я не принуждаю, но тут решила очнуться моя память, услужливо подкидывая кадры из последних дней моего существования.

Я стала собакой! Да, именно так! Самой настоящей, с огромными лапами, хвостом и мокрым носом, а ещё необузданным желанием играть в салочки с глуповатым Джессом.

– Ты кто? – вновь оглянулась, прищурилась, пытаясь рассмотреть собеседницу, и на этот раз темнота не казалась уже такой теплой и манящей, скорее пугающей.