Майя Филатова - Арканы Мерран. Сбитый ритм [СИ]

— Куда эта ***** делась, ****?

Не дышать. Слиться со стеной и не дышать. Коротким перемещениям через свёртку научил меня Халнер, чтобы эффектно появляться посреди арены. Ради этого он даже уговорил Дарна ослабить Орры до крайности. Вот и пригодилось. Ну а скрываться у пустой стенки — это я с детства могу.

Уцелевший арбалетчик поднял оружие товарища, выпустил круговую очередь. Болту всё равно, обо что там спотыкается глаз: правое плечо онемело от укуса стали.

— Кровь! Там! Туда!

Перескочить через ящик. Оставив на нём клок верхней юбки, метнуться на улицу. Бежать. Бежать со всех ног. Пара болтов пронеслась мимо. Убью зануду Эвелин! «Надень платье, надень платье»! Хорошо хоть, я не дала затянуть лиф. Но даже без этого через пару кварталов лёгкие отказались набирать воздух, а ноги — делать хоть шаг.

Я остановилась, тяжело оперлась о стену. Вот, что значит, жрать пирожки и сидеть на месте! Плечо ныло, ладонь липла от крови, в нескольких десятках шагов топали три фигуры. Одна из них упала на колено. Болт воткнулся в стену чуть выше моей головы.

Собрав остатки сил, побежала снова. Недалеко: здесь, у края канала, деревянную мостовую давно не чистили от плесневых цветов лакусов , чей скользкий покров проедает даже самую крепкую древесину. Особенно рядом с камышовыми клумбами, которые суть не более, чем дыры в настиле… в одну из которых я и прыгнула вперёд головой. Пушистые стебли защекотали уши, шею, в нос ударило зловоние.

— Держи, держи её, *****!

Что-то схватило за лодыжку. Я задрыгала ногами. Кто-то охнул и отпустил. Разрывая переплетение корней и гнилых листьев, я ухнула вниз, в горькую маслянистую воду.

Далёкие крики, шум пузырей. Бешено молотя руками и ногами, я схватилась за что-то твердое и скользкое. Вынырнула, пытаясь вдохнуть. Стукнулась макушкой, ушла под воду. Почувствовав опору под левой пяткой, толкнулась. Вынырнула, схватилась за ствол мостовой. Глаза щипало, продышаться не получалось. Подборок и нижняя губа остались в воде, потому что снизу меня что-то держало.

Или кто-то? Вспомнились россказни про хозяев «водных подземелий», которые живут под городом, и утягивают под настил припозднившихся прохожих. Звучит бредово, но это Мерран, тут что угодно может быть! Я вцепилась в ствол крепче, начала лягаться, что есть мочи.

Сверху послышалась брань. Удары по камышу. Пара подрубленных стволов свалилась в воду. Кто-то перегнулся через край «клумбы». В глаза ударил свет.

— Ага, вот ты где, мразь! Спрятаться решила!

Что-то шевельнулось под водой. Мою ногу резко отпустило, я снова ткнулась макушкой в настил.

— Ща я те…

Он не договорил. Нечто белёсое обвило мужчину поперёк груди, начало тянуть в воду. Он заорал, молотя фонарём по твари. Тварь не пускала. Фонарь с шипением ухнул вниз.

Забыв, что не умею плавать, я подтянула ноги к груди и изо всех сил оттолкнулась от ствола-сваи. Это движение вынесло меня достаточно далеко, практически в канал. Уцепившись за край настила, я кое-как подтянулась и заглянула «в город». Вопя ругательства, двое моихнедавних преследователей пытались вытянуть третьего из клумбы.

Раненая рука соскользнула, я «повисла» на одной левой. Если бы не рана, я бы выползла на мостовую и попыталась смыться. Но сейчас все силы уйдут на первое, и быстро бежать точно не смогу.

Плеск и крики со стороны клумбы стали громче. Тварь явно одерживала верх. Что же делать? Наверх не подняться, внизу меня сожрут, до другого «берега» не добраться… а кстати, насколько он далеко?

Я обернулась. Вгляделась в темноту. Полную, непроглядную темноту без единого фонаря, окна, искры. К обычному для Дельты запаху воды и ряски, подмешался устойчивый запах тлена и пронзительной безысходности. Когда на фоне неба начали проступать силуэты домов, я поняла: это та самая изнанка Дельты, которую старательно замалчивали, но которая обязана существовать.

Громкий плюх, волна, крики, выстрелы из скорострела. Так, у этих всё кончилось. У твари теперь есть ужин, а у меня — какое-то время, чтобы смыться подальше. Но действовать надо быстро: свежая кровь слишком привлекательная вещь.

Я снова обернулась на заброшенный остров. Умей я плавать, всё было бы просто. Но, хоть ребята во главе с Маро и дали несколько уроков, усвоить эту науку не получалось. Однако сейчас выбора просто нет.

Второй сапог соскочил легко, а вот остатки юбки… снять её в воде и не потонуть оказалось невозможно. Зато во внутреннем кармане я наткнулась на кристалл кади . Треснутый, он уже не подходил для работы на представлениях, зато в повседневной жизни вполне годился для локальных фокусов с подсвёрткой. Сверткой. Ага…

Взяв камень в ладони, я легла на спину и начала болтать ногами, как учил Маро. Обычно из этого мало что получалось, но камень Кади помог создать небольшую пространственную «подушку» под плечами и головой, которая не давала уходить в воду. Эх, под задницу бы ещё… Сжав зубы, я заработала ногами — до боли, до рези, до судорог, пока не уткнулась макушкой во что-то холодное и твёрдое.

В отличие от большей части города, в основании этого острова оказалось не разросшееся дерево, а скала. Может поэтом, а может, из-за раненого плеча, но я взбиралась по склизским, пахнущим фекалиями, моллюскам, гораздо дольше, чем переплывала канал. Потом я бесконечно долго валялась на спине, дрожа от холода и напряжения, и глядя на необычайно яркую Дорогу Апри, сверкавшую сквозь вихрастые облака.

Собравшись с силами, села. Ободрав остатки ненавистной юбки, как могла, обработала рану: лёгкая, но крови пустила изрядно. И дротик какой-то мелкий, засел внутри, не выковорить просто так. Я вздохнула, опять вспомнив Эвелин и её занудное «ну зачем тебе аптечку везде таскать, сегодня вообще я с вами иду!». Сходила, называется.

Кряхтя, встала. Пошатываясь, обогнула ближний дом. Остановилась, высматривая какую-нибудь дверь. Внутри каменного здания, может, и не теплее, зато хоть ветра нет, да и до рассвета будет, где пересидеть…. Но план сорвался, не начавшись: внутренности каменных коробок оказались завалены рухнувшими перекрытиями и занесены пеплом. Ну ладно. Поищем ещё…

И я нашла. Буквально на соседней улице. Но только не строение, а костёр. Хороший такой костёр, в сложенном из камней камине. Вокруг сидело трое босых оборванцев, один из которых нанизывал на длинные прутья не то птицу, не то крысу.

— Вечер добрый, — сказала я, входя в круг света и тщательно выговаривая слова на Простом языке, — не подскажите, как отсюда выбраться?

Не успела я договорить, как троица уже очутилась за добрых полквартала, выкрикивая на бегу молитвы к Великому Апри. Хм. Это я так жутко выгляжу или пространство локально-нестабильное, что простолюдины на раз сворачиваются? Тут порыв ветра начал подвывать в каком-то проломе. Вторя ему, в темноте прошелестела дробь сначала мелких шагов, затем нечто побольше и помассивнее. Мда. Ну понятно. Местечко наверняка с дурной славой, глухая ночь, а тут нечто окровавленное из тьмы вылазит, да ещё с горным акцентом говорит. А с каким ещё, если все «учителя» родом с некоего Хребта? Надо бы местным «каноническим» произношением озаботиться, кстати. Пригодится, если всё-таки сбегу.