Стивен Эриксон - Полночный прилив

Трулл бросился было к ним, но Алрада Ан рывком вернул его обратно.

Кости летерийских солдат вертелись в небе над холмами. Купеческий батальон, батальон Рубак, батальон Змеиных Ремней, Королевский батальон… Столько людей! Погибли как один.

Столпы пришли в движение. Все они следовали своим особым маршрутом, одни на запад, другие на восток, вгрызаясь в толпы охваченных паникой солдат и пожирая их с неутолимым голодом.

Да разве это война?

– Вперед!

Трулл взглянул на Алраду.

Капитан встряхнул его.

– Приказано идти вперед, Трулл Сэнгар!

На глазах Удинааса смертельная магия выкосила теней-призраков и покатилась к высотке, на которой стояли он и Пернатая Ведьма. Бежать было поздно. Время остановилось.

Вот оно, совершенство.

Сзади подул холодный ветер – это тени-призраки разом сделали общий выдох. Они бросились вперед и столкнулись с летерийской магией в двадцати шагах ниже по склону. Сплетаясь, тени-призраки образовали сеть, в которой застрял обезумевший огонь. И призраки, и огонь исчезли.

Удинаас обернулся.

В пятнадцати шагах за спиной стояли Урут и четыре женщины эдур. Две из них рухнули на землю, сразу было видно, что они мертвы – кровь вскипела в их жилах. Урут, пошатываясь, медленно опустилась на колени.

Что ж, совершенство пока откладывается…

Раб опять повернулся к полю боя. Император вел свои войска через выжженную мертвую равнину. На позициях противника у противоположных холмов, похоже, не осталось ни одной живой души. Однако по обе стороны отряда Рулада еще продолжалась схватка. А точнее – бойня. С приближением столпов летерийские порядки сами собой распадались, и солдаты обращались в бегство. Дшеки опрокидывали их на землю, демоны топтали, отделения эдур азартно преследовали. Сухое русло ручья на правом фланге было уже захвачено. На левом фланге погибали остатки Дикой Багровой бригады.

Страшные чары Ханнана Мосага бушевали без передышки. Удинаасу начало казаться, что они, как и магия летерийцев, вышли из-под контроля. Отделявшиеся от вихрей колонны поменьше, не находя на своем пути живой плоти, рвали почву. Комья земли и камни поднимались все выше. Две наполненные костями колонны сошлись у остатков пруда и сцепились словно в схватке на взаимное уничтожение, рассыпая гигантские подземные толчки, от которых на многих холмах провалился грунт.

Вдруг на переходящие через нейтральную полосу войска тисте эдур с неба посыпались кости и доспехи. Целые конечности, оружие, шлемы, черепа забарабанили, словно смертоносный дождь, по сухому руслу. Живые гибли под градом из костей мертвецов. Вспыхнула паника, воины побежали.

Внизу, в шестидесяти шагах, у самой подошвы холма шагал Халл Беддикт. Держа меч одной рукой, он ошеломленно озирался. Прямо перед ним упал, подпрыгивая, череп в шлеме, но без нижней челюсти. Халл не отреагировал и, спотыкаясь, продолжал идти.

Удинаас подскочил к Пернатой Ведьме.

– Ради Странника, помоги чем-нибудь Урут и другим женщинам!

Та вздрогнула, широко раскрыв глаза.

– Они только что спасли нам жизнь! – крикнул напоследок Удинаас и бросился вниз к Халлу Беддикту.

Кости все еще падали, но теперь были помельче – фаланги пальцев, обломки ребер. Шагах в тридцати от холма прошел целый дождь из зубов, которые покрыли землю, как градины.

Удинаас догнал Халла Беддикта.

– Дальше не ходи, Халл! – крикнул раб.

Великан замер и медленно повернулся. Его лицо осунулось от ужаса.

– Удинаас? Это ты?

Тот наконец поравнялся с ним и взял за руку.

– Пошли. Там нечего больше делать, Халл Беддикт. Битва закончена.

– Битва?

– Ну, бойня. Только зря потратили деньги. Обучали солдат и воинов, закупали доспехи, оружие… Теперь к старому возврата нет. – Удинаас повел воина на холм. – У летерийцев десятки тысяч погибших, у тисте эдур, возможно, две-три тысячи. Ни те ни другие не успели даже взять оружие на изготовку. А сколько погублено теней-призраков? Пятьдесят, шестьдесят тысяч?

– Надо… остановиться. Больше ничего…

– Остановиться не получится, Халл. Вперед, на Летерас, бурным потоком. Еще предстоит добить отряды прикрытия, снести ворота, захватить улицы и кварталы, а в самом конце – дворец. И короля. Его охрана не сложит оружия. Даже если король прикажет. Ведь стражники служат не Эзгару Дисканару, а королевству. Летерасу достанется сполна, Халл. Не так сполна, как здесь, конечно, но в определенном смысле хуже. Я бы…

– Замолчи, раб! Иначе я тебя убью.

– Этим ты меня не испугаешь, Халл Беддикт.

Они поднялись на вершину холма. Пернатая Ведьма и полдюжины других рабов окружили женщин эдур. Урут лежала ничком и сотрясалась от конвульсий.

– Что-то не так, Халл Беддикт? – спросил Удинаас, отпуская руку летерийца. – Не получилось возглавить атаку на врага? На подневольных должников и доведенных до отчаяния простаков, поверивших в честь мундира? На презренного противника?

Халл Беддикт отвернулся.

– Я должен найти императора…

Удинаас не пытался его остановить. Дождь из костей прекратился, теперь в небе плавала только пыль. Разрушенная крепость горела; столб черного дыма не могли не заметить со стен Летераса.

Раб подошел к Пернатой Ведьме.

– Урут будет жить?

Та подняла унылый взгляд.

– Кажется.

– Это был Куральд Эмурланн, верно?

– Да.

Удинаас отвернулся. По речной пойме между обожженных трупов сородичей, отбеленных костей и сверкающего металла тут и там бродили группки эдур. Поле бескровного боя. Дшеки носились по склонам дальних холмов, гоняясь за отставшими. Но те, что не успели убежать, по большей части уже стали трупами или, точнее, ошметками трупов. Кое-где по земле вились уцелевшие тени-призраки.

Раб заметил Рулада в окружении воинов, они возвращались назад к позициям Ханнана Мосага. Удинаас побежал наперерез. Он хотел услышать, о чем они будут говорить.

Трулл со своей ротой остановился у края пересохшего русла. Параллельно их курсу с другой стороны ручья до самых холмов землю устилали мертвые солдаты. В тысяче пятистах шагах слева шли передовые части армии Томада и Бинадаса Сэнгар. Им, похоже, довелось поучаствовать в битве обычным способом – мечи против мечей.

– Несут захваченный штандарт батальона Ремесленников, – указал пальцем Алрада Ан.

Трулл глянул на поле с правой стороны от канавы.

– А здесь кто тогда был?

– Кажется, Белые Следопыты и Рубаки. Они видели, какая судьба постигла Купеческий и Королевский батальоны, и бросились наутек, когда колонны пыли повернули в их сторону.

Трулл, почувствовав тошноту, отвернулся. Но куда бы он ни смотрел, легче не становилось. Повсеместно медленно оседал пепел безумия.