Станислав Гримайло - Истории Руана [СИ]

— Возьмите, лаэр, — нарисовался рядом дворецкий. Протянул чашечку на блюдечке и тарелочку с парой аппетитных бутербродов. Хорошую школу не растеряешь даже без практики!

— Большое спасибо! — благодарно кивнул я.

— Пятно… Да. Кровь… камня… обычная… Следы органики… Я тебе не ходячая алхимическая лаборатория! Нет. Пятно как пятно… Сера, фосфор, следы магния… Сам знаю что факел! Какое "все понятно"? Ничего не понятно! Ты факел о потолок трехметровой высоты тушил? В прыжке? Хорошо обгорел?

Судя по размеру пятна там как минимум побывала волейбольная команда. Да скакала, как зайчики… Нет. Ерунда вариант.

— Не было замыкающей печати… Понимаешь? — лар Еной помолчал, выслушивая ответ. — Дела у всех есть. Тебя я не прошу, ты мне из Академии кого-нибудь толкового пришли… Спят? Так рано? А работать кто будет? Завтра? А ты мне сразу сказать мог?

Кто бы сомневался. Небось, специально тянули время, чтобы скинуть вызов на завтрашний день. Подумаешь! Не война, боевые действия мимо не пролетят, да и склеп куда денется? А завтра другая бригада на дежурство зайдет, и расследование хлыща из мэрии станет чужой головной болью…

— Приедет Академия? — благодушно поинтересовался заглянувший в малую залу хлыщ. Отобедавший, отужинавший, посетивший опочивальню, представитель мэрии подобрел. А как возмущался поначалу. "Пусть пришлют лучших магистров!" — орал в свой амулет Рихардо, надрывая глотку и добавляя смачные эпитеты. Вежливый, мелодичный и красивый женский голос мягко посоветовал поберечь связки. Ибо, как толково объяснила девушка, путь запроса через мэрию будет излишне долгим. Поскольку придется составлять письменную просьбу в Гвардию, чтобы та, в свой черед, озадачила Академию. Так не проще ли сразу передать решение этого вопроса уважаемому лар Еною?

Хлыщ для проформы повозмущался, но был ловко окручен дворецким и выведен из малой залы. Профессионалы ценны в любом деле.

— Сегодня нет.

Рихардо де Лувье задумался: возмутиться или нет? Победила лень, или благодушие, или вкусный ужин. Кто же будет тратить силы, потребные организму на усваивание пищи?

— Тогда завтра еще раз наведаемся в это прекрасное место. Договоритесь с Академией о времени визита, — и убыл.

— Лангол? Не молчи, я знаю, ты слышишь… — помолчал. — Не мечтай… Умерли! Все умерли… И ты смотри, договоришься… Вопрос тот же. Кто есть на завтра? Не понял. Как это все заняты? Кем? Когда?

Я задумчиво изучил бутерброды. Судя по всему, еще на часик задержимся. Намекнуть на ужин?

Я с трудом продрал глаза. В голове, с настойчивостью прекрасно отрегулированного механизма — и с его ритмичностью, один ленивый гном постукивает. В бубен… или по любимому шлему, звенящему, аки колокольчик.

Что мне помешало вчера завалиться вовремя спать? Ах, голова болела и не давала уснуть? Считать скачущих через двухметровый заборчик арахнов надоело — после пятой сотни? Или желание пообщаться "за жизнь" с трезвым и недовольным Лени?

Вообще такого понятия как "недовольный Лени" в природе не существует. Мастер на все руки всегда в благодушном настроении, с легкой улыбкой на губах, внимательным взглядом. Бутылочка-другая добавляет лишь некую глубину во взгляд, будто на мир смотрит не обычный человек-выпивоха, а неизмеримо мощнейшее существо, практически бог. Ибо у кого еще может быть взор, пронизывающий до самых потаенных уголков души? Лени с такими способностями надо было бы работать в моем родном мире, в одном большом государстве, где неофициально правят именно такие люди. Тихие, улыбающиеся, и постоянно уточняющие: "Хотите поговорить об этом?"

Трезвый Лени другой. Добрый, ироничный, точный в формулировках и несколько жесткий. Но именно так, как и требуется. Пациенту…

— Не спится? — меланхолично вопросил Лени, попыхивая трубкой.

Я не стал отвечать на глупый вопрос, а поглубже вдохнул. Не дым из лениво курящейся трубки, а свежий ночной воздух.

Сантей уснул… Затихли улицы, погасли огоньки, слегка поскрипывает снег под ногами припозднившихся путников и патрулей стражи. На небе — ни облачка. Яркий диск Камешка, взошедшего в ярчайшую фазу, да мерцающие огоньки видимых простых глазом звезд. Красиво…

Холодно завтра будет…

— От головняка есть чего?

— Топор, — Лени причмокнул губами и продолжил: — Полено, снег, лед. Собрание сочинений мастера Торгнвуда "О любимой кирке" весом с добрый бочонок. Хм… Пожалуй, бутылочка "Огневки" сыщется в схроне.

— А не столь радикальное?

Лени сунул руку под полы теплого полушубка и выудил бутылку, молча подал. Я взял, но с опаской. Скрутил пробку, принюхался: легкий тонизирующий запах травок. О как! Простой отварчик-то…

Сделав пару глотков, вернул тару Лени.

— Поможет?

— Вторая дверь справа, слева в углу, за ящиком с барахлом торчит ручка.

— Где топор я помню, — мрачно отозвался я. Решил посоветоваться:

— Лени, а вот скажи… Попадаются нелюди… нет, они то люди, но по натуре — точно нелюди! Вертятся под ногами, работать не дают, лезут во все, да советы "умные" подгоняют, а приказы… вешайся.

— Новое начальство? — прозорливо уточнил.

— Давай без имен! — строго указал я, продолжил: — Как такого… "хорошего человека" на место поставить? Чтоб наверняка?

— Задачка… — протянул Лени. Достал из-за пазухи бутыль, хлебнул, спрятал. Пыхнул.

— Не, Кирилл, объяснить ничего не выйдет. Они ж в других империях витают. Ты ему одно — а он тебе иное, ты ему "да" — а он тебе "нет"… Средство одно — правой, хорошим замахом, да поточнее…

Впрочем, я тоже пришел к аналогичному выводу. Вот только начальство бить по морде — не эстетично. Да и наказуемо, чего уж скрывать. В любых ситуациях стоит оставаться человеком, используя принципы, принятые всеми в обществе. Да-а, принятые… Хлыщ из мэрии уж точно ими пользуется, только иначе: на свой манер. Извращая саму суть в нужном направлении.

— Нет. Слишком радикально.

— Вторая дверь справа, слева в углу, за ящиком с барахлом торчит ручка.

— И?

— Это радикально. А по морде — так, фикция.

— Ну, знаешь…

— Кирилл, — Лени указал трубкой на дерево, росшее посреди небольшого заднего дворика лавки, — ягодину десять годков тому посадили. Вишь как местечко выбрали? Точно по середке двору, чтобы деревце, когда окрепнет, дом не подкопало, и забор не завалило. А как иначе? Ему же не объяснить — сюда не расти, расти туда! Что выходит? Или ты задаешь приемлемые рамки, или… вторая дверь и ручка за ящиком. Иного не дано.

— Люди не деревья.

— Ой ли! — Лени кряхтя повернулся ко мне и пыхнул в мою сторону. — Высоко парящему на желания ниже пролетающих глубоко чихать. Как ягодине на нас с тобою. Ты хоть трактат пиши — не поможет! Да его и читать никто не станет…