Скарлетт Томас - Драконий луг

В школе Тузиталы для одаренных, трудных и странных выделялось много мест для одаренных, и много мест для трудных детей. Кто из них кто, официально не объявлялось, хотя многие, зачастую ошибочно, предполагали, что дети в синяках и с футбольными мячами — трудные, а в очках и с виолончелями — одаренные.

О магических местах для "странных" ходили лишь слухи — в основном потому, что официально магии не существовало — однако в школе имелся очень странный шестой класс, который вел учитель Квинн, требовавший от учеников носить шелковые мантии, так что как знать!

Некоторые из родителей, полагая, будто их детям недостает ума претендовать на места для одаренных, поощряли их притворяться особенно трудными. Неизвестно, на что бы пошли эти родители, поверь они в места для странных.

Пожилой директор кивнул Эффи.

— В это время я пью утренний кофе, — сказал он. — Для разнообразия, выпью в учительской. Полагаю, этот молодой поверенный хочет обсудить с тобой один важный вопрос.

Он вышел, и дверь за ним закрылась.

— Так ты получила копию кодициля? — спросил Лонгфелло.

— Откуда вы знаете?

— Ты меня вызвала. Автоматически, как только взяла кодициль в руки. К тому же, я его нюхом чую. Хороший стряпчий всегда учует кодициль. Давай-ка на него посмотрим!

Эффи передала Лонгфелло полученный от Максимильяна листок.

— Это копия, — начала она, — а оригинал…

— Да-да, знаю, — отмахнулся Лонгфелло, доставая лупу. — Всё нормально. Так, посмотрим. О, вижу. Вполне ясно сформулировано. Тут просто говорится, что если с твоим дедом что-то случится до твоего совершеннолетия, тебе должен быть предоставлен доступ к Дому Трулавов на Драконьем лугу — туда ты уже сама попала, — и возможность раз в год сдавать экзамен на получение главной подмоги, и звание главного Хранителя Великой Библиотеки. Любопытно… Так. Ну что ж, начнем экзамен.

— Экзамен?

— Именно так. Вот… — Пелам Лонгфелло извлек из портфеля папку. Внутри лежали листы разлинованной желтой бумаги и один большой лист белого пергамента. — Первый вопрос… Тебе лучше сесть, тут несколько вопросов.

Эффи села. Экзамен? Ей бы выспаться, а не экзамен сдавать! Однако девочка уже дрожала от нетерпения. Главная подмога? И звание Хранителя Великой Библиотеки? Пусть она не очень понимала, что это значит, но ничего в жизни не желала так сильно, как сдать этот экзамен.

— Так, готова? Первый вопрос. Излюбленная пища драконов?

— Это просто. Принцессы.

— Хорошо. Следующий вопрос. О, этот потруднее. Чем торгуют гоблины?

— Фруктами.

— Хорошо, не стану интересоваться, откуда тебе это известно, учитывая, что тебе не полагалось в одиночку посещать Иномирье. Хотел бы я знать, о чем думал Гриффин, вводя этот вопрос. Хм-м. Ну что ж. Что такое "жезл"?

— Это волшебная палочка, которой пользуются истинные ведьмы.

— Верно! Ах, — Лонгфелло наморщил лоб. — Вот этот похитрее. Сколько жизненной силы можно купить на три монеты драконова золота? О, Гриффин! Слишком трудный вопрос! Не догадываешься? Я могу вернуться через год, когда ты…

— 600 в М-валюте, — заявила Эффи. — Хотя у меня такое впечатление, что на большой земле эти цены не так уж много значат.

— Надо же! Да, верно! А теперь… Переведи с росианского на английский следующую фразу…

Вопрос следовал за вопросом. Не успев опомниться, Эффи ответила на двадцать вопросов о разнообразных сторонах жизни Иномирья.

— Последний вопрос! — провозгласил наконец Лонгфелло. — Ох, боже мой… — он откашлялся. — Итак: представь себе комнату Реальномирья, освещенную тремя электрическими лампочками. В коридоре расположены три выключателя. Тебе разрешается войти в комнату всего один раз, и при этом включенным может быть только один выключатель. Как выяснить, какой выключатель какую лампочку включает?

Лонгфелло почесал в затылке.

— Боже мой, Гриффин, — пробормотал он. — Это же невозможно. Это же… ох, боже мой.

— Ничего, я знаю ответ, — подумав немного, заявила Эффи.

— Знаешь?

— Да. Думаю, что знаю. — Эффи вспомнила последние слова, сказанные ей дедушкой. "Ответ — тепло". С тех пор она много размышляла над этими словами и вдруг увидела в них смысл. Дедушка дал ей подсказку, чтобы она как можно скорее сдала экзамен и заняла свое место в семье как Хранительница Великой Библиотеки.

Ещё чуточку подумав, Эффи стала отвечать:

— Я на несколько минут включу первый выключатель, а потом его снова выключу. Лампочка успеет нагреться. Потом я включу второй и войду в комнату. Горячая лампочка управляется первым выключателем, та, что светится — вторым, а та, что холодная и не горит, — третьим.

Лонгфелло захлопал в ладоши.

— Браво! Ты сдала.

— Правда?

— Сдала! В следующий раз, как будешь на большой земле, пойдем с тобой на почту за меткой Хранительницы. А пока вот твоя главная подмога.

Лонгфелло достал из портфеля крошечную серебряную шкатулку и вручил её Эффи.

— Осторожнее, — предостерег он. — Когда касаешься настоящего…

Эффи осторожно открыла коробочку. Внутри лежала цепочка из очень светлого золота. Она, как многие волшебные вещи, ярко блестела, и в то же время выглядела очень-очень старой. На ней висел миниатюрный меч с широким острым клинком. Эффи достала и расправила перед собой цепочку. Маленький меч вспыхнул в бледном солнечном луче. Лонгфелло, встав, помог девочке надеть цепочку. Едва она оказалась на шее, Эффи коснулась золотого меча и… Ничего не случилось. Эффи взглянула на Лонгфелло.

— Нужно волшебное слово, — сказал тот. — Выбери любое. Выбирай, подумав. Произнеси его, когда первый раз коснешься меча. Потом, когда он будет нужен, стоит только коснуться его и сказать…

— Любовь, истинная любовь! — сказала Эффи. — Вот мое волшебное слово. Трулав!

Бах! В воздухе затрещало и зашипело, как в тот раз, когда Вольф коснулся меча Орфенния. Ну, почти так же. У Вольфа маленькая вещь стала большой. У Эффи то, чего не существовало в этом мире, вдруг появилось, как будто откуда-то пролился луч света, надежды и красоты. В её руках возник большой блистающий меч, выкованный из горного золота с примесью чистого света. Держа его в руках, девочка почувствовала, что может попасть, куда захочет, и сделать всё, что захочет. Она чувствовала себя непобедимой.

— Это меч Света, — объяснил Пелам Лонгфелло. — Он сотни лет принадлежит семье Трулавов. Воспользоваться им может только истинный герой. Не знаю, когда в семье в последний раз рождались истинные герои, — большинство Трулавов ученые, клирики, философы и композиторы. Ты, знаешь ли, совсем особенная. Между прочим, ты убедишься, что никто не может снять с тебя этого ожерелья. Разве что убив тебя.

— Чудеса! — восхитилась Эффи. — А почему он такой легкий?