Анна Жадан - Избранные (СИ)

По бегающему взгляду Эйдана я догадываюсь, что он думает о том же самом. Возможно, интерес, основанный на разных мотивах, может зайти слишком далеко. Но между нами никогда не будет ничего, что заставит нас захотеть остаться.

Я не хочу, чтобы Эйдан хоть когда-нибудь стал моей причиной задержаться здесь хоть на одну лишнюю секунду.

Я дотрагиваюсь рукой до шпаги, лежащей передо мной на столе, и, не глядя на него, произношу:

— Думаю, это было плохой идеей.

Я не вижу лица Эйдана, но представляю, как он задумчиво потирает рукой подбородок.

— Не нужно нам больше заниматься вместе.

Он не шутит на тему того, что я устала и так быстро сдалась. Он прекрасно понимает, что это серьезно.

— Мне несложно тренировать вас, — наконец, произносит он.

— Лжец, — ухмыляюсь я, наконец осмелившись взглянуть на него.

Эйдан смотрит мне в глаза и улыбается в ответ, как будто видит меня насквозь — даже там, где я сама о себе ничего не знаю. И в эту секунду я становлюсь чем-то большим, чем маленькой Искупительницей Эланис.

Мягкая поступь Оракул заставляет нас выпрямиться. Я с трудом могу что-либо понять по ее выражению лица, но сейчас она немного хмурится, словно недовольна.

— Эланис, тебе следует продолжить тренировки отдельно.

Я кидаю быстрый взгляд на Эйдана, но он не смотрит на меня. Его глаза прикованы к Оракул, которая поворачивается к нему и произносит:

— Пойдем, Эйдан, у нас с тобой тоже есть дела.

Эйдан кивает и приближается к ней:

— Да, мама.

Мир в одну секунду переворачивается с ног на голову. Ну конечно, если во всем этом дворце и должно было произойти что-то еще удивительное, то почему бы не это?

— Вы…мама Эйдана? — еле слышным голосом произношу я.

Оракул смотрит на меня так, как будто я не в своем уме.

— Ну конечно я мама Эйдана. Тебе об этом еще ничего неизвестно?

Действительно. Кто-то вообще считает здесь нужным ставить меня в известность хоть чего-то?

Я настолько устала, что даже не чувствую себя удивленной. Махнув рукой, я приближаюсь к выходу и говорю:

— Да, я слышала об этом.

Осторожное покашливание Эйдана говорит о том, что он в курсе о моем неведении, но это не должно его волновать:

— Была рада позаниматься с вами, капитан. До встречи, Оракул.

Это все было полной глупостью. Мне нужно выяснить, где мои родители, и бежать отсюда так далеко, как позволят ноги. А еще лучше сначала убежать, а потом начать что-то узнавать. Мне не нужно заводить друзей, привязываться к кому-то или притворяться, что меня все устраивает. И хватит об этом.

— Ну и как ты это сделала?

Я с удивлением оборачиваюсь и обнаруживаю у себя за спиной Еву. Одной рукой она почесывает свои короткие темные волосы, а в другой держит острый кинжал, перекатывая его между пальцами.

— Сделала что?

— Околдовала капитана, разумеется, — хмыкает она.

Я напускаю на себя самый безразличный вид:

— Совершенно не понимаю, о чем ты.

— Да брось, детка. Все знают, что Эйдан ни с кем не тренируется — а тем более, с учениками. Ему плевать на все, что не касается короля и его любимых Элитовцев.

— И Давины, — подсказываю я, приподняв брови.

Ева недоуменно смотрит на меня, а затем начинает медленно, размеренно смеяться:

— Это она тебе сказала?

— У меня есть глаза.

— Не знаю, что там твое бурное воображение тебе подсказало, но Эйдану нет никакого дела до Давины. Она-то наверняка влюблена в него по уши, но капитану от нее ничего не нужно. С тобой же другая история, — Ева задумчиво начинает поигрывать кинжалом, — так что же это? Вы в каком-то сговоре или он просто на тебя запал?

Я краснею с головы до ног, но стараюсь держать себя в руках. Ева ошибается. Не знаю, зачем Эйдану обучать меня, но, полагаю, все это как-то связано с обеспечением безопасности короля. В одном она была права: печется он только об этом.

— Мы не в сговоре, и он на меня не запал, — наконец произношу я, — у меня есть то, что ему нужно — я могу защитить короля.

— Мы все можем, — пристально смотрит на меня Ева, — и многие куда лучше, чем ты, — ее слова напоминают мне о том, как Эйдан отказался тренироваться с ней несколькими неделями ранее. — Но он выделил тебя. Делай с этой информацией, что хочешь, но при желании люди могут воспользоваться его слабостью по отношению к тебе. На твоем месте, я бы не радовалась. Не зря Элитовцам нельзя ни на ком жениться — они должны быть преданы только одному человеку и это король. Чувства любого из Элитного отряда делают тебя огромной мишенью.

Я хмурюсь и складываю руки на груди:

— Это угроза?

Ева перестает перекатывать кинжал в руке и смеется:

— Нет, глупая. Я-то как раз-таки на твоей стороне. Просто думаю, что тебе стоит перестать зевать и начать оглядываться по сторонам. А еще поменьше преданно смотри ему в рот. Что бы там ни было, он все же капитан. Если это будет в интересах короля, ему ничего не будет стоить тут же предать тебя.

Ева отходит от меня и идет по направлению в Боевую комнату, но я не решаюсь последовать за ней. Мне совершенно не понравился этот разговор, но я была вынуждена признать ее частичную правоту. Однажды мне придется покинуть этот дворец и всех его обитателей, и я собираюсь сделать это без сожалений.

Из мыслей меня выдергивает крик одного из парней, которого я раньше не видела. На нем костюм Искупителя, и он машет рукой в мою сторону:

— Эй, ты же Эланис? К тебе пришел принц.

Я не успеваю удивиться тому, как быстро в этом месте пополняется число Искупителей. Сколько же детей они забирают и как часто? Как они вообще умудряются выслеживать нас? Черт бы побрал этих Просветителей.

То, как Искупительницы смотрят на Адриана, наталкивает меня на мысль, что Скилар все же был прав. Они тихо перешептываются и кидают на него такие откровенные взгляды, что не по себе становится даже мне. Он стоит посреди Общего Зала, сложив руки на груди, а снующие мимо девушки с хихиканьем здороваются с ним. Возможно, они уже успели пройти через все те стадии, через которые пришлось пройти и мне — спутница на балу, парочка душевных разговоров, а потом самая блаженная ночь в жизни, после которой принц не сможет вспомнить твое имя. До последнего этапа я, разумеется, доходить не планирую.

Я ухмыляюсь и смотрю, как он приближается ближе. Сегодня на Адриане такой же черный костюм, как и на всех Искупителях — и я бы не удивилась, если бы он тоже к ним принадлежал, но, судя по словам Оракул, такой роскоши еще никто не удостаивался. Тут уж либо Просветитель, либо Искупитель.

Я не разговаривала с Адрианом со вчерашнего дня — да мне и не хотелось бы обсуждать это. Я уже поняла, что принцу тоже ничего неизвестно, а если мне так хочется сведений, то лучше стучаться прямиком к королю и надеяться на то, что на следующее утро моя голова не будет катиться по ступенькам дворца.