Анна Жадан - Избранные (СИ)

— Борьба — не всегда выход, но она — форма твоего существования. Ты не можешь просто отказаться от своей сущности.

Я сжимаю его руку, чтобы он знал, что я его понимаю. Я его слышу. Порой все, что тебе нужно — это не ответ, а две пары глаз, которые яснее всяких слов дадут понять, что кто-то тебя прочувствовал.

Прошло две недели после выздоровления Эсмеральды и Габриэля, а это означало только одно — наследному принцу пора возвращаться домой. Все эти две недели я провела в постоянных хлопотах — оказалось, что доктора не позволяют сестре исполнять ее обязанности, и они временно переходят ко мне. Почти на всех мероприятиях и Советах мы появлялись с Эсмеральдой вместе, поэтому я сомневалась, что ее работа сможет осложнить мне жизнь. Оказалось, что пока я охотилась или сражалась на мечах с братом, она занималась огромным количеством вещей, которые кто-то назвал важными. Каждый день мне приходилось почти постоянно сидеть у стола и лично отвечать на письма послов, членов Совета, принцев и принцесс, королей и королев… Я искренне думала, что это работа отца, но, как оказалось, посол мира — это не просто название. В мои обязанности так же входила проверка отчетов о Просветителях и прямая связь с Ищейками, а еще организация благотворительных мероприятий и планирование миролюбивых миссий…

— Я не уверена, что ее высочество одобрит то, как я хозяйничаю с ее проектами, — неуверенно пробормотала я, кивая на кипу бумаг.

Главная советница и помощница Эсмеральды леди Де Броуз, которую приставили следить за мной, лишь пожала плечами и позаботилась о том, чтобы мне заменили свечу.

— Пока принцесса не поправится, это ваш пост. Она сказала, что полностью вам доверяет, а если у вас есть вопросы, вы можете обратиться к ней.

— Вы прекрасно знаете, что принцессе не позволяют сейчас заботиться о делах.

Она неприязненно посмотрела на меня и снова передернула плечами. Что эта женщина вообще здесь делает?

В итоге я удалила ее и до окончания моего недолгого правления справлялась со всеми делами сама. Наверное, никогда в жизни мне еще не приходилось работать днями и ночами, не прерываясь ни на сон, ни на развлечения. Все это заставило меня усомниться в том, что Эсмеральда — человек.

Мой братец в это время занимался вещами куда более интересными. Он — будущий король, а вовсе не посол мира, поэтому негоже ему тратить свое время на такие глупые занятия. Через неделю после моих страданий и его каникул, отец наконец взял Адриана с собой в Кравер, где должен был состояться бал по случаю совершеннолетия Кристины и Совет, на котором обсудят условия их брака. Я даже перестала ему завидовать.

Никто во всем дворце не праздновал выздоровление сестры больше, чем я — раскидав все бумаги на ее столе, я влетела к ней в комнату и осыпала все ее лицо поцелуями. По случаю поправки Эсмеральды в ближайшее время обещался бал, на который съедутся представители всех регионов. Накал страстей после инцидента в Стейси поутих — беспорядки были устранены, а отец выступил с личным обращением к семьям погибших, принося свои извинения за то, что они были подвергнуты самому жестокому суду. Принимая во внимание условия происшествия, он все-таки согласен, чтобы Лакнес выплатил весенцы семьям пострадавших. А если кто-то что-то и знает о правлении, так это то, что деньги решают все. Я абсолютно не считала нужным извиняться перед семьями убийц за участь, которую те заслужили, но восстания — это то, что нужно нам всем сейчас меньше всего. Король Стейси выступил с ответной речью, где принес свои извинения за происшествие с принцессой и пообещал максимальную безопасность всем новоприбывшим в его регион.

Но это, конечно, все слова.

Выздоровление Габриэля тоже весьма меня волновало. Я навещала его несколько раз, но интенсивная работа не позволяла мне выкроить и лишней минуты на себя. К тому же, его постоянно отводили на какие-то процедуры или в кабинет Советов, где он связывался с семьей или что-то обсуждал с Адрианом. Будь он в более добром здравии, я предположила бы, что они пьют вино, закинув ноги на стол и обсуждают, каково это — быть королями. Хотя, впрочем, я слишком строга к своему брату.

В день, когда их обоих выписали из госпиталя, я постучалась в его комнату, и, дождавшись разрешения войти, приоткрыла дверь.

Габриэль, одетый в одни лишь штаны и высокие сапоги, сидел на кровати и перебирал документы, разложенные вокруг него. Когда я вошла, он поднял глаза и улыбнулся:

— Простите, ваше высочество, я не одет.

— Это могло бы волновать меня меньше всего, — я подошла ближе и опустилась на край кровати. — Рада видеть вас в добром здравии, ваше высочество.

— Спасибо, что навещали меня, — пробормотал он, отложив документы в сторону, — я был тронут.

— Вы спасли мою сестру. Не говоря уже о том, что вы — мой будущий муж. Я не могла поступить иначе.

На его лице появляется игривая улыбка:

— Я думал, вы не сентиментальны.

— Не путайте отсутствие сентиментальности с бессердечностью. Сантименты никому еще не приносили ничего хорошего, но черствость — это совсем не то же самое. Вы удивитесь, но я способна чувствовать благодарность.

— Значит, одного благородного поступка будет недостаточно, чтобы покорить вас?

— Боюсь, вам придется постараться еще.

Он тихо засмеялся, опустив голову.

— Что ж, думаю, это стоит того.

Я улыбнулась в ответ, и тут Габриэль потянулся вперед и сжал мою руку. Его серые глаза серьезно посмотрели на меня.

— Селеста, я прошу вас поехать со мной в Стейси.

— Но моя поездка запланирована не раньше, чем…

— Я знаю. Я хочу, чтобы вы увидели там все по-настоящему — без послов и советников, без Хранителей за вашей спиной. Только со мной.

— Габриэль, — я оторопело смотрела на него, — я убеждена, что вы спешите.

Он непонимающе качнул головой.

— Но разве это не то, чего бы вы хотели? Я предлагаю вам свободу. Сейчас. И я хочу, чтобы вы знали — каждый день жизни со мной вы будете свободной.

Я не знала, что сказать. Габриэль понятия не имел, как много он мне предлагал — больше, чем я могла бы принять. Я прямо сейчас взобралась бы на коня и понеслась за ним в Стейси, потому что я обожаю приключения, и мне осточертела жизнь во дворце. И мне осточертел Лакнес. Я так устала жить там, где моя жизнь мне не принадлежит — где я вынуждена подчиняться всем, кроме себя самой.

Но разве я действительно могу так поступить?

— Вы предлагаете мне сбежать?

— Нет, разумеется, нет… ваши отец и мать с братом уехали в Кравер и вернутся не раньше, чем через неделю. Мои родители сейчас тоже на приеме в Кравере. Ваша сестра не будет против. Я скажу, что возьму вас с собой на миссию. Не забывайте, что вы — моя будущая супруга. Если вы хотите…уехать со мной, то я обещаю, что вы вернетесь еще до возвращения его величества.