Софи Келли - Сквозь закрытую дверь

Я покачала головой. Она продолжала меня осматривать.

— Тебе не нужна скорая помощь.

Ларри и Мэри переглянулись, и он спрятал телефон в карман.

— Спасибо, — прошептала я. Дыхание уже почти восстановилось.

— Похоже, ничего не сломано, — Рома осторожно коснулась моего плеча. — Но если бы у тебя было четыре ноги, а не две, я могла бы утверждать более уверенно. — Она протянула руку, чтобы помочь мне встать.

Ларри взял другую мою руку, с отвращением посмотрел на размотанный рулон, покачал головой.

— Это же пароизоляция, — пробормотал он, — зачем она им здесь понадобилась?

— Не могли бы вы смотать его, пока кто-нибудь ещё не споткнулся и не пострадал?

— Конечно, — сказал он.

Я осторожно подвигала плечом, стараясь не скривиться от боли. Рома скрестила руки на груди.

— У тебя будет ужасный синяк. Попробуй приложить лёд.

— Приложу. Спасибо, что опять помогла мне, — я смахнула неожиданно выступившие слёзы. В плече что-то щёлкало.

Рома улыбнулась и покачала головой.

— На этот раз ты так легко не отделаешься. За пару дней травмируешься уже второй раз. Тебе стоит показаться доктору, и не тому, у которого пациенты вылизываются. Плечо надо бы на рентген, просто на всякий случай.

Я открыла рот, чтобы возразить, и Рома подняла руку.

— Не трать попусту слова, Кэтлин. Мне случалось удерживать на месте девятисотфунтовых коров. Не вынуждай меня закидывать тебя в мой пикап.

Мэри торжествующе ухмыльнулась. Мне хотелось показать ей язык, но это как-то не очень подходило к роли начальницы.

— Ладно, — согласилась я. — Но сейчас пятница, вечер. Я могу попасть на приём в клинике не раньше следующей недели.

— Кто твой врач? — спросила Рома.

Я сказала. Она вытащила телефон, набрала номер и отошла на несколько шагов.

Я повернулась к Мэри.

— Спасибо за заботу. Я правда в порядке. Можешь вернуться за стойку.

Она взглянула на Рому.

— Ладно.

Ларри свернул полиэтилен и прислонил рулон к стойке.

— Как Эдди мог оставить такое у людей над головой и уйти? — возмутилась Мэри. — Или Уилл. Ты могла серьёзно пострадать.

Могла. Или Мэри. Или Абигайль, Джейсон и любой другой, пришедший в библиотеку. Я спускала Уиллу с рук слишком многое.

— Я буду за этим следить, — пообещала я Мэри. Она не казалась особенно убеждённой, но вернулась за стойку.

Рома сунула телефон в карман и подошла ко мне.

— Я тебя записала на полпятого. Рентген плеча, а потом доктор посмотрит.

— Спасибо, — меня немного смущала её заботливость. — Как тебе удалось?

Рома подавила зевок.

— Извини. День начался рано. А насчёт договорённости — я у твоего доктора няней была, — она положила руку мне на плечо. — Так что иди в клинику.

— Рома, спасибо, что позаботилась о моём плече и с доктором договорилась. Я тебе обязана.

Она улыбнулась и пошла в сторону музыкальной секции.

— Ну да, обязана, — сказала она, оглянувшись.

Мэри сидела за стойкой. Я подошла к входной двери, выглянула наружу. На парковке ни следа пикапа Уилла. Я вернулась в холл, осторожно обошла леса, осматривая каждый угол. Больше ничего, что могло бы на кого-нибудь упасть, но рисковать мне не хотелось. В дворницком чулане нашлось четыре жёлтых вывески-сэндвича с надписями «Осторожно» и «Мокрый пол». Я вытащила их и прикрепила к лесам при помощи светящейся оранжевой ленты из ящика с хламом, оставшимся от Хеллоуина. Течь в компьютерном зале уменьшилась, превратившись в тонкую струйку.

— Ларри, вы случайно не ехали мимо Стрэттона по пути сюда?— спросила я электрика.

— Ага, ехал. А что?

— Там стоял пикап Орена?

Он минуту подумал.

— Да, он там был. Хотите, чтобы он зашёл посмотреть на эти окна?

Я кивнула. Потом подвигала рукой вверх-вниз, назад, вперёд. Почти не больно, или, может, мне хотелось, чтобы так было.

— Я присмотрю за этим ведром, — сказал Ларри.

— Спасибо, — улыбнулась я.

Я пошла к себе за дождевиком, остановилась у стойки, сказать Мэри, что ухожу.

— Если без меня вернётся Уилл Редферн, не отпускай его.

Мэри взглянула на рулон полиэтилена, все ещё стоящий у стойки, и недобро улыбнулась.

— Не волнуйся, не отпущу.

Дождь перестал. Я пошла по Олд-Мэйн-стрит. Дул ветер с озера, и воздух был свежий и чистый. Пикап Орена стоял на парковке у театра, и я чуть было не запрыгала от радости. Дверь служебного входа оказалась не запертой. Дежавю. В голове промелькнул образ Грегора Истона на рояле. Я вспомнила, как неестественно неподвижен он был. Даже во сне наше тело движется, мы дышим и поворачиваемся, у нас дрожат веки и дергаются пальцы. На фоне мертвенно-бледной кожи рана на его голове казалась нарисованной каким-то гримером. Я тряхнула головой, чтобы избавиться от видения, но это не помогло. Я почти забыла, как сильно был ранен дирижер. Детектив Гордон тоже не спрашивал меня об этом. На секунду закрыв глаза, я представила себе голову Истона.

Да, она напомнила мне сценический грим, наверное потому, что я видела литры фальшивой крови и множество «ужасных» ран — отрубленные головы, ампутированные конечности, торчащие из груди ножи — за те годы, что засыпала под фильмы ужасов. Странность заключалась в том, что рана Истона была чистой. Голова была разбита, рана свежая, но никакой запекшейся крови на коже или седых волосах. Ни крошки приставшего песка или грязи. Уверена, самому Истону затруднительно было позаботиться о чистоте.

Я открыла глаза. Наверняка Грегор Истон не сам промыл рану, но тогда кто это сделал? Кто был с ним, когда его ударили? Может, тогда его кровь и оказалась на полу в библиотеке? Я провела рукой по затылку, и острая боль в плече напомнила о моей собственной травме и необходимости прямо сейчас найти Орена и что-нибудь сделать с протечкой в библиотеке.

Внутри театра за кулисами горел свет. Я прошла через холл мимо прожекторов и прочего оборудования. На сцене кто-то играл на фортепиано. Я остановилась у края занавеса. Музыка была мне незнакома, но от неё хотелось двигаться, кружиться вместе с мелодией, словно танцующей на сцене. Я забыла про Грегора Истона, текущее окно и потерявшихся подрядчиков. Забыла про своё ушибленное плечо.

Я сделала пару шагов вперёд — посмотреть, кто играет. Может, Вайолет? Или Эми. Или Руби. К моему удивлению, за роялем сидел Орен, сильные пальцы порхали над клавиатурой. Я не сошла бы с места, даже если бы театр загорелся, прекрасная музыка потрясла меня, пронзила насквозь. А потом она закончилась, Орен оглянулся и увидел меня.

Он смущённо отвёл взгляд, провёл рукой по затылку, возвращаясь к реальности. Я медленно поднялась на сцену и остановилась позади фортепиано. Он смотрел на меня, наклонив голову.

— Это было прекрасно, — сказала я. Слова неожиданно позабылись. — Я... я не знала, что вы играете.