Кристина Юраш - Денег нет, но ты держись!

– Итак, «руку принцессы Юстины я обещаю барону Актару, за то, что он преподнёс мне в подарок десять бочек отменного вина из своего виноградника», – прочитал старик, отдавая мне первый листок.

Барон Актар? Кто это?

– «За проявленную доблесть и мужество при ловле крысы, бегущей по столу, я обещаю руку моей дочери принцессы Юстины маркизу Ладоку, который сумел пригвоздить наглого грызуна вилкой к столешнице!»

Мамочки…

– «За неоценимую финансовую помощь государству в размере трехсот тысяч золотых я обещаю руку принцессы Юстины графу Алгорскому…»

Я медленно присаживалась на холодный и грязный пол.

– За чудесный рецепт приготовления поросенка я обещаю руку моей дочери принцессы Юстины сэру Виллмарту… За самую смешную шутку, произнесенную на пиру, я обещаю руку принцессы Юстины барону Оселоту… За разоблачение дворцового заговора я обещаю руку принцессы маркизу Улису… За подаренный кинжал ручной работы, украшенный драгоценными каменьями, и роскошные ножны я обещаю руку…

– Хватит! – заорала я, чувствуя, как по спине течет холодный пот. – Сколько всего кандидатов?

– Восемьдесят шесть, – сказал старик, доставая какую-то почерканную бумагу, где, очевидно, велись подсчеты.

Отлично, моя рука – это национальная валюта! А я-то думаю, почему казна пустая? А зачем ее наполнять, если есть рука принцессы? Пообещал, и все о’кей! И так все восемьдесят шесть раз!

Я на секунду закрыла глаза и представила восемьдесят шесть человек. Это та очередь из женихов, о которых говорила настоящая принцесса? Да такую очередь я последний раз видела в единственный рабочий привокзальный туалет, когда второй закрыли на ремонт. Хотя вру, там стояло человек тридцать… Восемьдесят шесть человек! Вы только представьте себе! Караул! А за принцессу придется побороться…

– Некоторым обещали по нескольку раз, – решил обнадежить меня старик. Не помогло.

– То есть за каждого я должна выйти замуж? – спросила я, чувствуя, что при всем желании столько мужчин я осчастливить не смогу. Может, запереть их всех в одной комнате, и пусть они там по-мужски разберутся, а?

– Я даже не знаю… – вздохнул старик, понимая всю глупость ситуации. – У вас скоро прием! Вам нужно потренироваться носить корону, чтобы не получилось такой неловкой ситуации, как на коронации… Такие инциденты очень подрывают ваш авторитет в глазах народа…

– А что нужно делать на приеме? – поинтересовалась я, все еще переваривая новость о моей многострадальной руке, которая, судя по распискам, обесценилась до пойманной крысы.

– Ваш покойный отец, король, просто сидел и слушал, – пожал плечами старик.

Я еще тут несколько часов буду сидеть с короной на голове и мучиться, постоянно поправляя ее? Ага, сейчас! Разбежалась! Я молча вырвала рукой гвоздь, на котором должен был повеситься один из восьмидесяти шести счастливчиков, и уверенными шагами направилась к трону. Сев на трон, приложив руку к голове, словно я хочу померять, докуда достаю макушкой, и отметив гвоздем нужную точку, я стала забивать гвоздь кубком. Ничего более тяжелого под рукой у меня не было.

– Что вы делаете, ваше высочество? – тревожно спросил старик, явно подозревая, что я на радостях от такого ассортимента женихов тронулась рассудком. В принципе что тут удивляться? Это у нас семейное.

– Укрепляю авторитет монархии! – процедила я, колотя кубком по гвоздю и сдувая с покрасневшего лица прядь волос. Годы одиночества научили меня не только вставлять пробки, но и забивать гвозди. И вот сейчас мне очень хочется «забить» на все и слинять обратно.

Либо дерево было очень прочное, либо я слишком слабая, но промучилась я минут десять. Нацепив на гвоздь корону, которая меня так опозорила сегодня, я загнула гвоздь на манер крючка. В итоге получилось примерно то, что я и хотела. Корона, прибитая гвоздем к трону. Теперь можно не париться по поводу ее тяжести или сползания вниз. Я села и проверила. Отлично! Главное, голову сильно не наклонять. Сидя на троне, снова увидела камзол и перчатку, лежащие на ступеньках. Я вылезла из короны, которая теперь напоминала сушилку в старой парикмахерской, и подошла к этим тряпкам. Подобрав подол платья, я пнула их как следует, вымещая злость на их владельца.

И тут я увидела, что перчатка как бы оплавилась или обгорела, словно на нее вылили серную кислоту. То же самое произошло с рукавом камзола. Я даже побоялась прикасаться к этой одежде руками. Интересно, а что было бы, если бы я выпила это? Мои мучения быстро прекратились бы. Вряд ли я бы успела оценить тонкий вкус, а восемьдесят шесть человек отправились бы искать себе новую принцессу.

Странно получается… В голове все перепуталось… Нет! Не может быть… Каждый раз, когда я собиралась выпить вино, этот высокомерный тип начинал измываться над моей гордостью, словно провоцируя меня. Неужели он знал о том, что меня попытаются убить? Или подозревал? Так почему же просто не подошел и не сказал мне этого? Или придворный этикет запрещает так поступать? Мол, тут собираются отравить принцессу и как-то не комильфо сообщать ей об этом прямым текстом? Давайте дружненько постоим в сторонке и посмотрим, как она корчится в предсмертных муках!

Так или иначе, случайность это или совпадение, но сегодня этот Демон, кем бы он ни был, спас мне жизнь.

Я не знаю, как обстоят здесь дела с часовыми поясами и какая разница во времени с нашим миром, но в отличие от нашего мира, где, по идее, скоро должно светать, здесь скоро должно было смеркаться. Несмотря на страшную усталость и непрекращающуюся зевоту, мне пришлось готовиться не ко сну, а к приему посетителей. Почему-то очень захотелось быть хорошей принцессой, прямо как из сказок, которые читала в детстве. Там принцесс все любят и уважают… Народная любовь – это просто замечательно, а поддержка народа важна для любого правителя, особенно во времена кризиса! Ну что ж! Приступим! Я готова!

Толпа страждущих и жаждущих, обиженных и обделенных ввалилась почти сразу, как только я успела залезть под корону. Даже ленивая стража особо не сдерживала напор желающих лично пообщаться с принцессой. Сразу же началась драка, которая грозила перерасти в массовое побоище со всеми вытекающими последствиями. Только с пятого раза я докричалась до стражи с требованием разнять особо рьяных посетителей.

– Давайте по очереди! Сначала женщины. Потом мужчины, – сказала я с тяжелым вздохом, прикидывая, сколько же времени мне понадобится, чтобы выслушать их всех.