Кристина Юраш - Денег нет, но ты держись!

Первой вышла какая-то грязная крестьянка с подбитым глазом в сером платье и в чепце и тут же бухнулась на колени, воспевая мне дифирамбы на все лады. Этот ритуал длился минут пять. И за эти пять минут я успела побыть: «кормилицей, поилицей, заступницей, защитницей» и всем, что только можно придумать. Я сразу смекнула, что если каждый из присутствующих перед тем, как задать вопрос или рассказать о проблеме, будет тут полчаса валяться в моих ногах, то процесс затянется на неделю и живая очередь плавно превратится в снулую, а потом чуток вонялую.

– Итак, – сказала я ласковым голосом Елены Малышевой. – Давайте договоримся. Не нужно тут ползать на коленях и рассказывать, какая я замечательная. Подходите, говорите имя и сразу переходите к делу. Пока вы ждете своей очереди, хорошенько подумайте над тем, что вы хотите мне сказать. Договорились?

– Меня зовут Марта Голодранка… – промямлила крестьянка, теребя подол. – Меня оклеветали, и теперь никто не берет меня замуж. Прошу вас, ваше высочество, помочь мне выйти замуж. Чай, мужиков нет, что ли, чтобы я тут одна горемычная всю жизнь одна-одинешенька прожила?

Первая просьба меня обескуражила. Я даже призадумалась.

– А какой муж тебе нужен? – поинтересовалась я, чувствуя себя Ларисой Гузеевой, ведущей программы «Давай поженимся!». Ничего, сейчас вытащим какого-нибудь мужика, распишем достоинства невесты и сыграем свадебку.

– Богатый, красивый, умный, работящий, ласковый… – начала перечислять крестьянка, загибая пальцы. – По бабам чтобы не гулял, не пил… И бил не шибко…

Крестьянка уже пальцы на второй руке загибает. Я прикинула, что раз люди приходят ко мне с такими вопросами, то это явно не единичный случай.

– Товарищи, – обратилась я к присутствующим. – Кто еще пришел сюда по вопросу поиска любви всей своей жизни? Поднимите руку!

Слушайте! Тут не королевский дворец, а прямо дворец бракосочетаний. Двадцать рук! Ничего себе. Это немного упрощает дело. Хотя нет, девятнадцать. Вон тот плюгавый мужик с бородой лопатой сразу две руки поднял, очевидно, в надежде обзавестись гаремом.

– Идите все сюда. Сейчас быстренько организуем любовь с первого взгляда. – Я быстро разбила народ на две группы по гендерному признаку. Восемь женщин, семь мужчин, остальные – лица неопределенного на первый взгляд пола были рассортированы наугад.

– Итак, девушки, женщины… бабушки… – удивилась я, увидев дряхлую старуху, которой тоже хочется любви. «Каждый хочет любить, и солдат, и маньяк!» – промурлыкала я под нос, радуясь столь быстрому и изящному решению проблемы. Я потерла руки и почувствовала себя вершителем людских судеб и купидоном по совместительству.

Я быстро, словно носки после стирки, «распаровала» всех желающих найти свою половинку. Остались, правда, три обделенные мужским вниманием дамы неопределенного возраста и сомнительной чистоты, но я обнадежила их, сообщив, что в следующий раз они получат своих мужей первыми.

Мне уже не терпелось перейти к другим проблемам, но тут мои «носки» стали возмущаться, мол, они хотели принцев и принцесс, а им тут не пойми кого подсунули! В этот момент я ощутила себя Ольгой Бузовой, которой приходится выслушивать истерические вопли участников «Дома-2» и копаться в половой жизни и грязном белье участников скандального шоу. Особенно громко возмущался одноглазый и рябой представитель сильного пола, потрясая деревянным костылем. Мол, его больше всех обделили, подсунув какую-то прачку. Судя по его крикам, ему минимум Анджелину Джоли подавай, а лучше – Памелу Андерсон, причем богатую, как Пэрис Хилтон, и умную, как Мария Кюри. Это вместилище всевозможных достоинств должно было полюбить его, как Пенелопа Одиссея, как Джульетта Ромео, и холить его и лелеять, чтобы у него росла холка и лелейка. Немного обалдев от такой наглости, я растерялась. Нет, я, конечно, все понимаю… Но чтоб настолько. Он себя в зеркало видел? Там зубы торчат из десен, как кривой штакетник. Все пять, исключая отсутствующие передние. К его крикам присоединилась какая-то рябая мадемуазель с тремя волосинами на голове, толстая, как кухонный гарнитур. Она, мол, тоже о принце мечтала, а не о каком-то плотнике. Пока большая часть несчастных новобрачных, вопя о несправедливости, дружно покидала средневековый «Дом-2», голося о том, что принцесса не оправдала их ожиданий, одна пара умильно взялась за руки и ворковала. Мое сердце тут же оттаяло, глядя на столь прелестную картинку.

– Спасибо вам, принцесса… Я так рад, что, придя сюда, я встретил свою любовь… – сказал квадратный мужик в кожаном фартуке, обнимая какую-то простоволосую женщину в лохмотьях. Ей бы, конечно, не мешало бы помыть голову, но, как видите, это не стало преградой к счастью в личной жизни!

Я улыбнулась, чувствуя, что из меня получилась вполне неплохая сводница. Вот! Вот что значит настоящая любовь с первого взгляда! И пусть плюнут в меня те, кто считает, что главное в женщине – внешность! Вот оно – прямое доказательство обратного сейчас целуется с возлюбленным на моих глазах. Вот так надо демографию поднимать!

– Совет вам да любовь. И детишек побольше… – мило сказала я, улыбаясь, думая о том, что каждый ребенок в будущем – потенциальный налогоплательщик.

– Будем стараться! – неожиданно выдала счастливая дама басом, почесав ранее мною не замеченный кадык.

Я закашлялась, подавившись слюной, глядя, как счастливая пара покидает дворец. Любовь зла, но я надеюсь, что всю злость этого светлого чувства никто, кроме меня и пострадавших, не заметил…» Два самца динозавра, попавших на ковчег, все-таки вымерли, несмотря на все старания!»

– Итак, кто пришел сюда с жалобами? – поинтересовалась я, чувствуя, что в животе уже урчит от хронического недоедания. – Поднимите руку!

Как сказала бы моя учительница, глядя на тех, кто пришел сюда с единственной целью – нажаловаться на глобальную или локальную несправедливость, лес рук! А кому еще жаловаться, кроме как мне? Судя по лицам бедолаг, я тут – последняя инстанция. Европейский суд по правам человека по сравнению со мной просто шарашкина контора, размещенная в подвальном помещении на выезде из города.

– На что жалуемся? – голосом врача спросила я, глядя на толпу жалобщиков, горящих желанием рассказать о наболевшем.

И народ наперебой начал орать, мол, на погоду, на природу, на соседей, на налоги, на всеобщую несправедливость, на тяжелые условия труда, на родственников… У меня сразу заболела голова.

Не буду перечислять каждый конкретный случай, но я заметила одну тенденцию. Фактов и доказательств у жалобщиков никаких нет, а то, что они предъявляют, поставило бы в тупик даже Дукалиса.

– Мой сосед украл и съел мою курицу! Посадите его за это на кол! – с таким милым предложением выступил один унылого вида крестьянин.