Кристина Юраш - Денег нет, но ты держись!

– Я знаю… Я об этом слышал… Но… неужели нет способа помочь этой бедной женщине? Ну, будь же милосердной! Если хочешь, то я встану на колени и буду умолять тебя об этой милости!

– Сколько ей надо? – поинтересовалась я, намереваясь уйти.

– Пятнадцать золотых. Ей нужно заплатить по долгам мужа и купить еды… А еще ей нужно починить старый дом… – прошептал Ленс, заглядывая мне в глаза.

– Сколько? – удивилась я. – Пятнадцать? Да я ей больше трех не дам!

– Ну дай хотя бы три… Я уверен, что она будет счастлива! Бедняжка даже на такое не рассчитывала…

Я отсчитала три золотых из намного похудевшего мешочка моей бывшей служанки. Честное слово, как от себя оторвала!

– Благодарю! Благодарю! Я поспешу порадовать ее! – заулыбался Ленс, принимая деньги из моих рук. – Но тут такое дело… Я видел у ворот замка девочку, которая просила милостыню. В замок ее не пустили. Она стояла на морозе с протянутой рукой. Это же ужасно, не так ли?

– Ленс! Я дала тебе деньги. Больше ты от меня сегодня не получишь! Если ты действительно хочешь помочь кому-то, то займись чем-нибудь полезным! Заработай деньги и раздавай их направо и налево. Пойди, наруби дров бедной вдове, в конце концов! – предложила я с едва скрываемым раздражением.

– Опять я слышу слова твоего дяди, звучащие из твоих уст! – вздохнул Ленс. – Кстати, где он? Я его давненько не видел!

– Он заболел… – мрачно ответила я, надеясь, что пушкинское «когда не в шутку занемог» не станет пророческим.

– Это Провидение его покарало! Так всегда бывает с плохими людьми! Я недавно пришел к той мысли, что Провидение существует. Оно карает бесчестных людей по заслугам! Рано или поздно кара постигнет любого, кто хоть раз в жизни совершил гнусный поступок! – произнес Ленс.

– А почему же тогда твое Провидение не помогает сиротам, обездоленным, бродягам и прочим доходягам? – поинтересовалась я, глядя в светлое и одухотворенное лицо философа.

– Этого я еще не понял. Но я обязательно постараюсь это понять и объяснить людям! – воскликнул Ленс, радуясь новому поводу повалять дурака.

– Лучше объясни им, что до конца месяца денег нет. Но приободри их, чтобы не унывали и держались! – язвительно ответила я, давая понять, что разговор окончен.

– Есть у меня еще одна просьба. Я возьму листы бумаги и чернильницу? – спросил философ. – Я просто подумываю написать книгу! Я долго думал о жизни и смерти. И пришел к выводам, что когда я умру, вместе со мной умрет мое слово. Я хочу оставить свое слово, свои мысли людям будущего.

– Отлично! – наигранно восхитилась я, радуясь, что даже для этого обормота нашлось дело.

Когда я переступила порог комнаты, то застала странную картину. На кровати в глухой обороне стояли насмерть два героя. Пес рычал с молчаливого одобрения усмехающегося хозяина, стоило только Джоан с кубком приблизиться к больному.

– Ты почему вредничаешь? – возмутилась я, стаскивая пса с кровати. – Если тебе позволили лежать на кровати, то это не значит, что ты теперь хозяин.

Пес заскулил и обиженно полез под кровать.

– Почему не пьем лекарство? – спросила я, радуясь в душе, что пациент заметно ожил.

– В меня уже не лезет! – огрызнулся дядя, демонстративно отворачиваясь. Я достала пучок петрушки, отряхнула его и протянула больному.

– Жуй! – сказала я, понимая, что стоит ему оклематься, как он на мне отыграется.

– Я тебе что? Козел, чтобы травку жевать? – возмутился Демон, сверкнув глазами.

– В петрушке содержатся полезные вещества. В нашем мире ее используют для лечения простуды! Так что давай, приступай, – ответила я, плюхаясь в кресло. Если честно, то я уже сделала одно интересное открытие. Стоит даже сильному мужчине заболеть, как он превращается в маленького ребенка. И если кто-то рассказывает о том, что сильные мужчины болеют, превозмогая жар, и мужественно терпят боль, стиснув зубы, то не верьте. Это неправда. –  Потом на мне отыграешься, а пока жуй. Если будешь следовать моим рекомендациям, то быстро поправишься! – заметила я, мысленно выдыхая. Если бы это было что-то серьезное, то вряд ли у него хватало бы сил возмущаться. Но радоваться рано. К вечеру температура снова может подняться. –  Джоан, принеси поесть. Только нормальную еду, а не то, что мясник там рубит! Ты ведь знаешь, что там нормальное, а что нет. И посмотри, выполняют ли они мой приказ! – попросила я. Джоан с радостью выбежала и закрыла за собой дверь.

– Я вижу, что ты воспользовалась моей слабостью и уже нашла себе служанку! – заметил дядя, рассматривая петрушку.

– Да. Это – немая воровка с кухни, – ответила я, улыбаясь. Нет, Демон, поверженный ОРВИ, не так страшен, как казалось на первый взгляд.

– Отличный выбор, – заметил дядя, приподнимаясь на подушке. – Кстати, как поживает наш дорогой друг – философ?

– Живой. Правда, он мне надоел. Постоянно канючит деньги. Может быть, его выгнать отсюда? – спросила я, задумавшись над такой возможностью.

– Пусть ходит, канючит… Проку с него маловато, да и вреда никакого, – улыбнулся Демон, пробуя петрушку на зуб. – Только ты с ним осторожнее. Наш философ не так-то прост, как кажется на первый взгляд.

– Как по мне, он просто лентяй! – воскликнула я, мысленно радуясь, что еще немного, и пациент вопреки ужасным прогнозам выздоровеет. Эту беду пережили. И слава богу!

Ухудшение наступило внезапно. Я уже была почти стопроцентно уверена в благополучном исходе, как к вечеру четвертого дня мой дядя решил умирать. Причем решил он бесповоротно и окончательно, обидевшись на весь несправедливый мир в моем лице. Я проверила температуру. Если она и была выше моей, то явно не настолько, чтобы бежать за духовником. Я снова наполнила бокал теплым отваром клюквы и предложила дяде не упрямиться и выпить. Пока что из симптомов оставалась слабость и кашель.

– Нет! – категорически заявил пациент, подавляя приступ кашля и закатывая глаза. – Я отказываюсь! Мне проще умереть, чем пить эту дрянь! Принесла бы лучше вина!

И тут мне в голову пришла гениальная идея! Глинтвейн. Правда, я сомневаюсь, что здесь найдется корица и прочие специи, но медом и красным перцем разжиться можно. Я видела сушеный перец на кухне. Через десять минут появилась Джоан, поставив на стол графин с вином, горшочек с медом, а потом, немного повертев в руках и недоумевая, для чего он мне нужен, стручок красного перца. Я молча опрокинула графин с вином в пустой котелок, добавила туда мед и красный перец. Все это я поставила на огонь. Джоан смотрела с плохо скрываемым любопытством.