Виктория Шкиль - Тьма надвигается с Севера [СИ]

— Пошлите весть эмиру Алясбада. — спокойно отвечал чародей. — Пусть он собирает армию и занимает ею Долину Гробниц, чтобы никто не смог подойти к зиккуратам. Обратитесь к верховному назыману салхитов — Ключ Гиброима надо как можно скорее спрятать, а лучше всего его вообще оттуда забрать. Если всё это будет сделано, то с колдунами я могу покончить и сам.

— Вы хоть понимаете, что говорите? — с обманчивой мягкостью переспросил шах. — Да стоит мне только заикнуться, что я хочу забрать салхитскую святыню, как в мой дворец тут же явится толпа их ассасинов! Да что там они… с последнего восстания в Алясбаде не прошло и десяти лет. Вы хотите снова обречь меня на жизнь в шатре, на бессонные ночи и нескончаемые военные советы?! Если бы приказывать северянам было так легко — я бы не дозволял им проповедовать свою ересь!

Поджав губы так, что они напрочь пропали в его густой бороде, Царь-царей состроил лицо человека со всех ног бежавшего в уборную и неожиданно обнаружившего, что она заперта на замок. Коэнна прикрылся бронёй абсолютного спокойствия, выдержав взгляд шаха, пока тот не осознал, как глупо он сейчас выглядит. Осознав это, вспомнил, что среди слушателей находятся посторонние люди и попробовал сгладить собственную вспышку, изобразив мудрого «отца народов».

— Держа под своей рукой весь Атраван, я не могу совершать необдуманных поступков, могущих оскорбить моих подданных! — сказал он совсем другим голосом, украдкой скосившись на свиту волшебника. — При всём уважении к вам, устади… я не могу совершать такие важные шаги сгоряча!

Под общее молчание Саффир-Шах вернулся на своё место, устроив зад на подушки.

— Завтра я устраиваю пир, устади. Приходите на него. За это время я всё как следует обдумаю и приму решение. Пока же, не откажитесь быть моим гостем.

— Это честь, повелитель. — Вежливым бесцветным голосом поблагодарил Коэнна, прикладывая правую руку к сердцу в неглубоком поклоне.

Это действительно было высокой честью получить приглашение от самого шах-ан-шаха, но Митру показалось, что радости тот по этому поводу не испытал.

— Слуги отведут вас в ваши покои, — меж тем продолжал Саффир-Шах, спеша скорей избавиться от Коэнны. — А теперь, прошу вас оставить меня. Мне надо уделить время своему племяннику.

Волшебник снова молча поклонился, после чего, сделав короткий знак Сораху и Лиллис следовать за собой, быстро покинул малую залу. По этому холодному прощанию Митру подумалось, что Коэнна очень сердит.

* * * *

Выбраться от шаха Митру удалось не скоро. После ухода Коэнны засобирался и Амар Аджин у которого были дела в его башне. Отпустив волшебника, Саффир-Шах изъявил желание перебраться в свой кабинет, куда распорядился принести лёгкий обед. Это было очень кстати, так как целую неделю Митр питался одной водой и сухарями, которые пихал в рот, не слезая с коня. Наслаждаясь трапезой, он обстоятельно поведал дяде о своём путешествии к руинам Аль-Амала, выслушивая по ходу язвительные шпильки от Майкулана и смешанные с похвалой наставления Саффир-Шаха. Укоряя племянника в излишней доверчивости, которая не к лицу воителю, он хвалил его за заботу о своих воинах и почтение к заветам Пророка, сказав, что если ему когда-нибудь придётся возглавить войско, то воины будут любить его как отца.

— Если только не возьмёт к себе из жалости очередного пройдоху! — не удержался от подколки Майкулан.

В итоге шах вынес вердикт, что Митру надлежит быть более осмотрительным и не поручать ответственные дела незнакомцам, а предателя обязательно покарает Аллуит.

— Да воздаст Аллуит! — Хором повторили дяди с племянником и, с небольшим опозданием, к пожеланию присоединился царевич.

Когда же двери дядиного кабинета закрылись за спиной Митрасира, агыза перехватили слуги, сообщившие, что его давно дожидается придворный волшебник по очень срочному делу. Пришлось менять планы и отправляться в Звездочётную башню, в которой обитал Аджин.

В юности он частенько поднимался по этим ступеням, идя к волшебнику на очередной урок астрономии или иноземного языка. С тех пор обстановка в жилище чародея не сильно изменилась, разве что ширмы, которые тот использовал вместо перегородок, расставились по-другому. В этот раз волшебник разделил свою башню на три разновеликие комнаты. Впервой, самой маленькой, волшебник спал. Во второй, самой большой, стояли низкий диван и несколько обитых потёртым бархатом кресел, придвинутых к круглому столу подле единственного окна. Обычно на этом столе лежала клетчатая доска для игры в халию, которая сейчас была небрежно сдвинута в сторону, вместе с кучкой чёрно-белых фигурок. Освободившееся место занимали разбросанные в беспорядке пергаментные листы и толстая книга с обложки которой на Митра радостно оскалился вычеканенный череп.

— Это книга некроманта Нуримана. — Пояснил маг, появляясь из третьей, отделённой ширмами, комнатки. — Стража нашла её при обыске в одном из духанов. Я пытался увидеть её последнего владельца, но после того как она прошла по рукам чуть ли не всех ас'шабаров, мои способности оказались бессильны!

— Это и есть те самые находки, о которых говорил мой дядя? — на всякий случай уточнил Митр, с неприязнью разглядывая нечестивую книгу. — Из-за них он призвал Коэнну? Думаете, это всё связанно?

Аджин в ответ только развёл руками, позвав Митра за собой в третью комнату. Там, в кресле сидел Керим, недвижимый как мертвец. Перед ним, на подставке из причудливо согнутых полос меди, изображавших цветок, покоился эльфийский подарок. Широко раскрытые пустые глаза гвардейца были устремлены в глубину «зрительного камня», словно он видел какие-то картины, в заполнявшей его матовой клубящейся темноте.

— Я просто смотрю его разум. — Успокоил волшебник. — Этот магверит просто потрясающая штука! — похоже, что Аджина давно распирало от невысказанного восторга и теперь, если он с кем-то не поделится им, то просто лопнет от неудовлетворённости! — Он не только может связывать меня с другим таким камнем и облегчает работу с чужими мыслями, но с помощью него можно даже просматривать чужие воспоминания! Алялатская чародейка показала мне все его возможности. Представляешь, Митр, он их даже запоминает и показывает на своей поверхности, когда это надо! Ай да алялаты… ай да придумщики!

Казалось, Аджин был готов говорить о чудесах магверита бесконечно. Митру пришлось напомнить волшебнику о деле прямым вопросом.

— Вы что-то хотели спросить, Амар-ока.

— Да-да-да…

Волшебника интересовала часть приключений агыза, произошедшая в Сокровищнице, а конкретно как проявлялось наложенное на неё проклятие, как вели себя под ним люди и сопротивлялся ли кто-то его действию так же как Митр. Пришлось заново повторять, то и дело прерывая рассказ, так как Аджин оказался дотошным слушателем, постоянно что-то переспрашивающим.