Олег Будилов - По дороге к высокой башне (СИ)

Способ побега, который пришел мне в голову наверно привел бы Химона в ужас. Чтобы я не думал о старике, какими бы словами его не называл, но он вел себя, как настоящий герой. В этом и была разница между нами, он был дворянином и воином, а я всего лишь послушником и крестьянским сыном. Что хорошо для одного не подходит для другого.

Я ворвался в темное сырое помещение и замер прислушиваясь. Тяжелый смрад ударил в нос. Днем комнату освещали несколько маленьких узких окошек, а ночью два чадящих светильника, один из которых уже почти погас. Странно, что в сегодняшней суматохе их вообще догадались зажечь.

Молодой стражник забежал следом и с разбега налетел на меня.

— Куда ты привел нас?! — завопил он, — отсюда же нет выхода!

Некогда было объяснять почему мы оказались в монастырском нужнике. Времени почти не осталось. Я бросился к дальней стене и ухватился за тяжелую крышку сливного люка.

— Помоги мне, — промычал я.

Нам с трудом удалось открыть круглый лаз, через который монахи-повара сливали помои.

— Это единственный безопасный выход из монастыря, — быстро сказал я, — через эту дыру мы попадем в выгребную яму.

— Я туда не полезу, — неожиданно заявил Холин.

Я заглянул в темный провал и содрогнулся. Снизу тянуло холодом и нечистотами. Слив был узкий. Взрослый человек не смог бы здесь пролезть, но худой послушник совсем другое дело.

— Ну и оставайся, — сказал я, расстегнул пояс с кинжалом, стянул с себя куртку и полез в дыру. Ноги мои заскользили, я успел поднять руки над головой и провалился в зловонную темноту.

Когда я отплевываясь выбрался на сухое место меня всего колотило от холода и отвращения. Пока я дополз до высокой травы меня несколько раз вырвало. Конечно Холин тоже полез в дыру. Сейчас он пробирался следом. Я слышал, как он икал и давился. Сначала мы ползли, но потом встали в полный рост и пригибаясь побежали прочь от монастыря. Нас никто не видел. Степняки грабили обитель, а дозорные держались подальше от вонючего озера разлившегося под восточной стеной.

На наше счастье пошел дождь. Конечно он не мог отбить ужасный запах, который успел вместе с нечистотами впитаться в нашу одежду, но упругие струи хотя бы омыли наши руки и лица. Я вел Холина той самой тропой, которой обычно пробирался к хижине Химона. Не думаю, что кочевники устроили там засаду. Кому нужен старый покосившийся сарай? Возможно они обыскали развалюху, забрали спрятанную старым безбожником еду и перевернули все вверх дном. Я очень надеялся на то, что степняки не смогли обнаружить тайник, который соорудил фальшивый монах-земледелец. Однажды я случайно увидел, как он что-то прячет между гнилыми половицами. Два дня я не решался забраться в подпол, а на третий Химон ушел по делам в монастырь, и я вскрыл тайник. Конечно ничего серьезного он там не хранил: немного денег, старую одежду. Это было весьма кстати, потому что нам сейчас не помешала бы пара сухих плащей. Возможно, если бы тогда я нашел в тайнике магический жезл или кольчугу, наши отношения сложились бы по-другому.

В темноте трудно было различить тропу. Иногда я останавливался и начинал беспокойно оглядываться по сторонам. Конечно, если бы в небе светила полная луна идти было бы намного легче, но именно кромешная тьма, окутавшая окрестности, спасла нас от неминуемой гибели. Все-таки степняки оставили возле хижины дозорного. Он укрылся от грозы под навесом и завернулся в попону. Шум дождя скрыл наши шаги, поэтому кочевник заметил нас слишком поздно. Сначала я ничего не увидел и только когда навстречу шагнула размытая тень, понял, что мы попали в западню. Возможно степняк принял нас за своих товарищей, потому что даже не стал доставать оружие. Он что-то сказал и Холин, который первым пришел в себя от неожиданности, бросился на чужака. Не знаю почему часовой не поднял тревогу. Наверно он посчитал, что сам сможет справиться с незнакомцами, ведь его оставили для того, чтобы ловить безоружных монахов, а может быть гордость не позволила ему позвать на помощь. Они с Холином сцепились и покатились по земле. Конечно я хотел помочь юному стражнику, но не мог разобрать в темноте кто где находится. Воины словно змеи сплелись друг с другом в смертельной схватке. Вдруг откуда-то снизу от самой земли донесся задушенный хрип.

— Помоги.

И тут я сделал то, чего совершенно от себя не ожидал. До сих пор я думаю, что в тот момент чья-то чужая воля управляла мной. Возможно это боги завладели моим телом или дух Химона материализовался на мгновение, чтобы помочь нам. Словно в забытьи я вытащил кинжал и ударил наугад, целясь в то место, где, как мне казалось должна была находиться спина кочевника.

Лезвие вошло в тело на удивление легко, раздался короткий вскрик и Холин сбросил с себя мертвого чужака. Какое-то время стражник барахтался в грязи, пока я не помог ему подняться.

— Ты убил его? — спросил он.

— Да, — ответил я и засунул кинжал обратно в ножны, — сам не понимаю, как получилось.

— Молодец, — Холин легонько толкнул меня в плечо, — если бы не ты он меня прикончил.

Наверно нам нужно было сломя голову бежать от опасного места, но после неожиданной встречи с кочевником, после внезапного ночного боя страх окончательно покинул нас.

Я разыскал огниво и сухую щепу, которую Химон всегда держал в одном месте, и высек огонь. Дрожащий свет горящей лучины осветил хижину. Кочевники перерыли все вверх дном, разломали лавки и старые корзины, но не нашли тайник. Старик припрятал совсем немного: вполне приличный плащ, дырявые сапоги, рубашку и четыре мелкие серебряные монеты. Теперь нам хотя бы было во что переодеться.

Мы сбросили с себя грязную одежду и полезли в озеро. Вокруг свирепствовала буря, дождь лил, как из ведра, а высоко в небе сверкали молнии. На наше счастье в хижине нашлись высушенные корни «мыльнянки», благодаря которым мы наконец смогли избавиться от отвратительного запаха, который преследовал нас всю дорогу.

Все наши вещи были безнадежно испорчены. Мы раздели степняка, распотрошили его дорожный мешок и кое как поделили добычу. Мне достались ужасно грязные кожаные штаны, шерстяная безрукавка, сапоги и плащ Химона настолько широкий, что я мог бы обернуться им два или даже три раза, а Холин нацепил на себя высокие сапоги степняка, цветные шаровары, рубашку из тайника и тяжелый панцирь из грубо выделанной кожи.

Видимо кочевники не стали охранять поля и оставили сторожей только на тракте, потому что, пробираясь огородами мы больше никого не встретили. Сначала мы шли осторожно и пугались каждого шороха, но потом, когда в свете молний удалось рассмотреть стены Пауса, забыли о страхе и прибавили шагу. В городе знали о нападении. Отправленный владыкой скороход успел проскочить мимо вражеских дозорных. Ворота оказались заперты, но после долгих уговоров стража впустила нас. Сначала они странно косились на моего спутника, который очень напоминал молодого степняка, пока один из солдат его не признал.