Алеф Элдер - Глазами Странника [СИ]

— Давно вы здесь? — спросила Миридис.

— Только появился, — отозвался Граниш.

— Также, — подтвердил Дъёрхтард. Белый Охотник кивнул.

— А где Легкие Ноги? — снова поинтересовалась альва. Никто не знал.

— Предлагаю для начала осмотреться, — рассудил Граниш.

У стен оказалось великое множество книг: квадратных, круглых, причудливых многоугольных форм, некоторые из них были столь велики, что их невозможно было даже открыть. Одна на другой они лежали высокими рядами, но на них не было и пылинки. Имелись здесь и другие хранилища слов: таблички с иероглифами, свитки, клубки узелковой письменности и даже камни слов. Последние в силу сложности изготовления редко используются волшебниками, принцип их действия аналогичен свиткам, но в отличие от них, камни в прочтении не нуждаются, маг разламывает пальцами кусочек ломкого мела или графита, и заклинание высвобождается.

Дъёрхтард развернул первый попавшийся свиток, им оказался скрученный лоскут тонкой кожи. Красные буквы родного языка рассказывали:

«Вне жизни и вне смерти, вездесущий и несуществующий, отец отцов, и сын сынов, над собою король и свой собственный раб. Много позже родилось имя: Аяра…»

— Что нужно искать? — отвлек его Белый Охотник.

Только сейчас предвозвестники вспомнили, что борут не имеет представления, где и для чего здесь оказался.

— Мы в Намару — мире имен, — начал объяснение Дъёрхтард. — Мы ищем знания о тех, кого называют предвозвестниками и человеке по имени Рогдевер.

Белый Охотник размышлял всего секунду.

— Вы обхитрили хримтурса? — полувопросительно сказал он.

— Да.

Беродлак удовлетворенно кивнул. Но, даже не приступив к поискам, заметил:

— Потребуются годы, чтобы пересмотреть все эти книги.

— Орун-Хад позаботился об этом, — Дъёрхтард вытащил из-за пояса каменную табличку. — Ан-мо-ко-си-ва ра-ва-да-го-ра-ми, — прочитал он.

Раздался звук шелеста тысяч страниц, стены покачнулись. В центре помещения возник человек в белой робе. Нет, не человек, просто белая роба, потому как никого она не укрывала.

— Было сотворено заклинание призыва имени, — прозвучал высокий громкий голос из-под робы. — Упомянутое имя не может быть прочитано.

— Почему упомянутое имя не может быть прочитано? — спросил маг.

— Упомянутое имя под запретом. — Вновь раздался звук шелеста страниц, роба сложилась и исчезла.

— Кто это был? — спросила Миридис.

— Смотритель имен, — ответил маг. — Они следят за порядком в Намару.

— Взглянете сюда, — крикнул Белый Охотник. Он отошел саженей на сто к стене.

— Что там? — одновременно спросили Миридис и Граниш.

— Черная полоса, втрое меня длиннее. Других подобных я не вижу. Похожа на цифру один.

— Первая страница, — озвучил мысль остальных Граниш. Миридис посмотрела на рисунок в центре пола.

— Мир только родился. Нам нужно идти дальше.

— Но как далеко? — поинтересовался цверг.

— Подождите, — остановил их Дъёрхтард. — Я приведу Легкие Ноги.

— Нам нельзя разделяться, — твердо возразил Граниш.

— Идем вместе, — согласилась Миридис.

— Нет, я могу взять с собой только одного, — маг посмотрел на Белого Охотника. Он не знал, где задержался Легкие Ноги, но в случае непредвиденной опасности хотел иметь подле себя сильное плечо.

— Я пойду, — без раздумий заявил борут, подходя ближе.

Дъёрхтард развернул вырванный лист из книги заклинаний Луазарда и вызвал внепространственную дверь, затем взял руку Белого Охотника и вдвоем они шагнули в неизвестность.

Горний ветер приятно холодил легкие. Шевеля иголками, укрытые снегом незыблемо стояли древние сосны, суровые боруты умиротворенно прогуливались меж каменных домов. На пришельцев они не обращали внимания.

Поначалу Дъёрхард испугался, что действие заклинания Орун-Хада закончилось, и они вернулись в Яраил, хотя по какой-то причине и оказались в Волчьей Пасти. Но частые ряды острых столбов окружали поселение, не было огромных занесенных снегом тролльих туш, обломков бревен, осколков камней, следов крови — этот город не принимал памятного боя. Дъёрхтард узнавал людей: одних вспоминал победителями, других — застывшими мертвецами, влачимыми на санях. Он подошел к случайному жителю.

— Мы ищем Легкие Ноги.

— Хёвдинг устраивает пир на площади. — Маг нахмурился, Белый Охотник, как всегда остался бесстрастным.

Легкие Ноги восседал во главе длинного стола, возле которого сновали женщины и дети, расставляя яства. Его глаза были закрыты, лицо выражало полное умиротворение. По обе руки от него устраивались боруты. Многие лица маг узнал. Приблизившись почти вплотную, он негромко позвал хёвдинга.

— Вы? — удивился Легкие Ноги. — Не помню, чтобы звал вас. Но присаживайтесь, места есть, только не трогайте ближайшие десять, я жду родных.

— Ты знаешь, где находишься? — продолжал маг.

— Вы настоящие, — добродушие мгновенно пропало из голоса хёвдинга. — Оставьте меня здесь. Уходите.

— Это иллюзия, сладкий сон. Но всякий сон рано или поздно заканчивается.

— Возможно, Яраил такая же иллюзия. Его нет, и нет всего Яргулварда. Может, мы всегда спим, а пробуждение лишь обман? Или мир есть сон какого-нибудь злого бога? И тот бог тоже иллюзия, потому что он снится другому богу, и так до бесконечности. Или нет, вполне возможно, что единственный, кто существует, это я, а все вы лишь мое воображение.

— Я не знаю, кого ты потерял в битве с троллями, но это, — маг обвел руками город, — не твой народ. Твой народ ждет тебя в Яраиле, и ты должен жить, чтобы помочь ему оправиться.

— А здесь я спорить не стану. Ты не знаешь, кого я потерял. Кого? — всех! В бою пали все мои братья, а одна белая тварь проломила мой дом и похоронила мою мать и моих сестер. Уверен, вы об этом ничего не слышали.

— Я не скажу, что мне жаль. Это верно. Но подобные слова приносят больше вреда, нежели пользы. Но в одном ты ошибаешься: в Волчьей Пасти сотни людей по древнему праву крови зовутся твоими братьями и сестрами.

— Они мне никто.

— Слова недостойные борута, — вмешался Белый Охотник.

— Здесь я решаю, что достойно, а что нет. Уходите, — повторил Легкие Ноги, на этот раз строже.

Дъёрхтард разочарованно развел руками. Украдкой он сделал знак Белому Охотнику.

— Колун Красного Короля!

Перед ним появился огромный красный топор. Одно топорище имело два аршина длины, а широкое обоюдоострое лезвие могло бы одним ударом надвое разрезать человека средней комплекции. В оружии не было стали и дерева, все оно казалось цельным куском красного камня.

— Схватить их! — тут же приказал Легкие Ноги.

Все зашевелились. Люди вскакивали из-за столов, оборачивались волками. Опрокидывалась попавшая под руку посуда, расплескивалась брага. Белый Охотник обхватил топорище правой рукой, выше разместил левую, которой лучше владел.