Элисон Гудман - Эона. Последняя заклинательница драконов

Киго взглянул на меня:

– Эона?

Я глубоко вдохнула, выныривая в реальность. Такая власть не принесет ничего хорошего. Она сожжет все на своем пути. И каждую минуту каждого часа будет питать зерно недоверия, пока оно не вырастет в предательство.

– Я не такая, как ты, Идо, – сказала я. – И я не уничтожу драконов.

Идо сжал протянутую ладонь в кулак:

– Ты предпочла не иметь никакой власти с ним, хотя могла заполучить всю силу мира со мной?

Я вскинула подбородок:

– Тут и выбирать не надо, Идо. Я предпочла драконов и землю. А не свои или твои амбиции.

Киго улыбнулся.

Идо издал резкий смешок:

– Император и его нейзо едины во всем.

Напевы жемчужин вокруг нас изменились, вибрация дрожью отдалась в ушах.

Идо крутанулся на пятках и оглядел драконов, что качались из стороны в сторону.

– Что происходит? – спросил Киго.

– Драконы готовятся сложить жемчуг, – ответил заклинатель.

Я вспомнила, что он рассказывал мне на пляже. Сняв жемчужины, звери уже не смогут их вернуть, и Нить жемчуга будет не остановить. Она либо запустит перерождение драконов, либо разрушит землю.

Идо повернулся ко мне, глаза его сузились от ярости.

– Твоя ошибочная преданность лишила нас обоих силы. Теперь остается только спасать себя от истребления. – Он воззрился на белый сверток в руках Делы: – Дай мне фолиант.

Она отпрянула от протянутой ладони:

– Я не повинуюсь твоим приказам.

Идо втянул воздух сквозь зубы.

– Слушай внимательно, Эона. Только Зеркальный заклинатель может направить энергию Нити жемчуга к драконам. Иначе все тут сровняет с землей, и нас в том числе.

– Направить? – Мой голос сломался. – Как?

– С помощью черного фолианта и риги.

Я выпучила глаза, в памяти вспыхнули стремительное пламя и ужасающая мощь древних слов.

– Но это песнь смерти.

– Разве не ею Диллон убивал солдат в лагере? – тревожно уточнила Дела.

– Она не только разрушает, – пояснил Идо, – но и создает. Она удерживает хуа драконов в черном фолианте, чтобы мы могли использовать их силу.

– Откуда тебе все это известно? – требовательно спросил Киго.

– Я много лет изучал Нить жемчуга. Риги разожжет Императорскую жемчужину, чтобы начать обновление драконов, и выпустить их хуа из фолианта.

– Хуа драконов в фолианте? – повторил Киго.

Я разглядывала Идо, пытаясь прочесть правду за разъяренным оскалом на его лице. Резкая перемена в его поведении не внушала доверия. Он бы не сдался так легко. Но что я могла сделать? В воспоминаниях Кинры тоже говорилось, что Нить жемчуга уже не остановить, как только драконы сложат жемчужины в круг силы, но там ни словом не упоминалось, что я должна вызвать риги, дабы освободить зверей от власти фолианта.

Я схватила Идо за руку, впиваясь ногтями в кожу, и он вздрогнул.

– Это правда? Риги – единственный путь к перерождению?

– Думаешь, я захочу умереть только потому, что не получил тебя? – усмехнулся заклинатель.

Я отдернула руку.

– Ты не та женщина, какой я тебя считал, – продолжил он. – Из тебя бы не получилось истинной королевы.

– Что ж, а ты как раз такой, каким я тебя считала.

Я надеялась, что он не увидел горькой правды в моем сердце. Все же часть меня поверила, когда Идо сказал, что я его изменила. Как я могла быть такой наивной? Он остался все тем же безжалостным и себялюбивым Идо. А изменилась только я, втянувшись в его мир власти и возможностей.

Киго пихнул заклинателя в плечо:

– Ответь ей! Риги – единственный способ?

Идо отступил и напрягся, готовый защищаться:

– Да.

Он не врал, и меня захлестнуло волной страха. Тогда, с Диллоном, я с трудом контролировала риги, а теперь в песнь вплетется мощь возрождения и сила всех драконов. Да защитят нас боги… А если нет, то я по крайней мере должна защитить Киго.

Я стиснула его ладонь:

– Уходи с помоста. – Я взглядом передала ту же просьбу Деле. – И ты, Дела. И уводите Тозая. Спускайтесь. Вы же видели, что случилось с Диллоном.

– Я никуда не уйду. – Киго наклонился и поднял меч, который я выронила. Меч Кинры.

– Я тоже, Эона, – сказала Дела.

– Нет, вы должны. Я не знаю, смогу ли вас защитить.

Киго покачал головой:

– Я не оставлю тебя наедине с лордом Идо.

Заклинатель кружил на месте, запустив пальцы в волосы и наблюдая за драконами.

Киго посмотрел на Делу:

– Бери Тозая, и спускайтесь к нижней ступени. Вы оба должны быть в безопасности. Это приказ.

Она поколебалась.

– Иди!

Дела поклонилась:

– Хорошо, ваше величество.

Она передала мне сверток. Жемчуг извивался под тканью, тычась в ладони.

– Эона, прошу, будь осторожна. Я уже потеряла… – Двоедушница запрокинула голову, и горло ее дернулось от попыток сдержать горе. – Просто будь осторожна.

Вместе с Киго они подняли Тозая на ноги. Тот все еще был рассеян, но идти смог. Дела взвалила его на себя и повела к краю помоста. И прежде чем шагнуть на первую ступень, обернулась и прижала руку к груди. Воинский салют. Я не чувствовала себя воином. Я чувствовала себя ужасно. Вдруг вспомнилось, как Рико на дворцовой аллее говорил, что мне присуща воинская отвага. Он так верил в меня. И умер за свою веру.

Я подняла кулак к груди. Для Рико. И для Делы. Кивнув, она повернулась и повела Тозая вниз по ступеням.

– Что я должна делать? – спросила я.

– Выйти на трибуну. – Идо кивнул на малый помост. – Это самая высокая точка, и как только риги разожжет Императорскую жемчужину, Зеркальный дракон явится за ней.

Я посмотрела на красного дракона. Ее огромные глаза следили за мной. В голове шелестела мольба Кинры: «Исправь все». Я двинулась за Идо к возвышению, удерживая извивающийся сверток подальше от тела. Киго шагал рядом.

– Жемчужина у тебя?

Он раскрыл ладонь. Поверхновсть камня кишела серебристыми линиями и вспышками.

– Горячая, – сказал Киго.

Я коснулась пальцем мягкого бледного изгиба. Да, горячая настолько, что почти обжигает.

Мгновение мы стояли друг против друга с Императорской жемчужиной меж нашими ладонями.

– Для меня ты королева, – нежно произнес Киго и прижался губами к моему лбу.

– Очень трогательно, – протянул Идо. – Эона, поднимайся на трибуну.

Я бросила на него угрюмый взгляд и шагнула к возвышению. Киго расположился рядом, направив на Идо меч.

Из-за круга качающихся драконов за нами настороженно наблюдали потрепанные остатки двух армий. Темные тучи заслонили ясный день, погрузив равнину в ранние сумерки. В воздухе все еще витал пряный аромат драконов и чувствовалось тепло, как от их земных оболочек, так и от жгучего ветра, что трепал мне волосы.

Я глубоко вдохнула и развернула черный фолиант, сбросив обрывки туники на доски. Белые жемчужины вскинулись, будто пробуя воздух на вкус, затем зацепились за мою руку и поползли вверх, увлекая за собой книгу. Два быстрых витка – и она уже привязана к моему предплечью. В разум хлынула кислота, сжигая тропы, нашептывая древние слова власти. Идо стоял перед возвышением, сгорбившись и обхватив себя руками. Он явно тоже не забыл боль от риги.