Карен Линч - Непреклонность

Реми должен знать, как обеспечить Нейту безопасность. Мне надо увидеться с ним как можно скорее, поскольку самое малое что я могу сделать, так это попытаться защитить Нейта.

Мои травмированные спина и рука болели, когда я раздевалась, чтобы лечь спать. Царапины заживали с невероятной скоростью, и Крис сказал, что они полностью исчезнут в течение нескольких дней. Мне нужно было удостовериться, что я надеваю одежду с длинным рукавом, пока они не померкнут, потому что я никак не смогу объяснить происхождение этих рубцов.

Я выключила свет и откинула стёганое одеяло, но вместо того, чтобы забраться в постель, меня поманило к окну. Распахнув шторы, я посмотрела вниз на тёмную набережную и задалась вопросом, был ли здесь Николас или Крис прямо сейчас, стоя на страже по ту сторону моего дома. Роланд сказал мне, что Николас отказался покидать дом, даже после того, как приехали Максвелл и все остальные, невзирая на то, что некоторые молодые волки были крайне недовольны тем, что парочка Мохири держится неподалеку. Кое-что в нём я должна была признать: он был очень серьёзно настроен в вопросе всей этой защиты. Мне просто хотелось знать, как долго это будет длиться. Неужели у него нет воинских дел, которыми надо заниматься?

Движение в полумраке привлекло мой взгляд, и я осознала, что кто-то в данный момент находился там, просто стоя вне области света ближайшего уличного фонаря. Словно услышав мои мысли, тени вновь сместились, и высокая фигура шагнула на свет. Я не смогла разглядеть лицо Николаса, но я знала, что это был он. Ощущение похожее на удовлетворенность поселилось в моей груди, и я отступила от окна. В этом ничего такого особенного не было. Я просто почувствовала себя лучше, поняв, что он здесь... во благо Нейта.

Вторую ночь подряд кошмары не являлись мне.

* * *

Ускользнуть на встречу с Реми или кем-то ещё оказалось гораздо сложнее, чем я ожидала, из-за того, что оба мои телохранителя-Мохири усилили своё наблюдение после нападения. Не похоже было, что я просто могу запрыгнуть на свой велосипед и погнать на встречу с моим другом троллем, и если я честно признаюсь сама себе, прямо сейчас я не слишком жаждала гулять по лесу в одиночестве. Но то, что кто-то наблюдает за моими приездами и отъездами в круглосуточном режиме, было чертовски раздражительным.

И так было вплоть до полудня среды, когда я, наконец, узрела благоприятный случай, чтобы улизнуть. Я вернулась домой после школы, и обнаружила записку от Нейта, в которой говорилось, что он был на одном из своих собраний защитников окружающей среды. Выглянув в окно, я увидела, что в карауле был Крис, он как бы беззаботно сидел на скамейке, словно ему совершенно не о чем было волноваться. Неужели ему не наскучило вот так просто здесь сидеть? Я считала, что дела воина должны были быть немного более будоражащими.

Пока я за ним наблюдала, к нему подошли две девушки и присели на скамейку по обе стороны от него, завлекая его в разговор. В этот момент я могла расцеловать Джесси и Мэри. Я не испытывала никакой жалости к Крису, потому как, похоже, он был более чем способен защитить сам себя от двух девушек-подростков, и это было прекрасное отвлечение внимания, чтобы удержать его занятым на довольно долгое время, которого мне вполне хватит, чтобы совершить свой побег. Через несколько минут я уже протолкнула свой велосипед через заднюю дверь, а через мгновение – через проход между двумя зданиями я выскочила на Маркет Стрит.

Когда я приехала, Реми стоял чуть поодаль от дороги, поджидая меня. Было нечто сверхъестественное в том, что он всегда знал, когда я приезжала повидаться с ним. Однажды я поинтересовалась у него насчёт этого, а он лишь улыбнулся и сказал, что такова была особенность троллей.

Сегодня он не улыбался. На целые пять минут он разразился тирадой о нападении крокотт и о том, как я чуть было не погибла. Я должна была знать, что он уже был в курсе всех дел. Не было никакого шанса, чтобы нечто такое серьёзное произошло близко к территории троллей, и они не были бы осведомлены об этом.

– Вот что происходит, когда ездишь в большой город. Плохие вещи исходят из большого города, – напыщенно декламировал он, пока мы шли к утёсу.

– Знаю, знаю. Но я не могу вернуться и изменить теперь положение вещей. Полагаю, ты, вероятно, также знаешь и о моих новых телохранителях, да?

Он серьёзно кивнул.

– Воины сильные. Они защитят тебя.

Я рассказала ему о том, что на прошлой неделе приезжал Николас, чтобы встретиться со мной, и о его известии, что я была Мохири. Реми и глазом не моргнул, пока я делилась с ним новостями.

– Ты всё это время знал кто я такая?

Вероятность того, что он знал, послала по мне внезапную вспышку резкой боли от обиды.

– Нет, – искренне ответил он. – Я знал, что ты не обыкновенный человек, но даже тролли не всё знают.

– Ты знал, что я не была обыкновенной?

Он нечестиво улыбнулся.

– Все это знают.

– Шутник! – я резко возразила, ударив его в плечо.

Мы просидели в пещере целый час, пока я рассказывала ему о Николасе и о его желании, чтобы я уехала и стала жить с Мохири.

– Я не хочу отсюда уезжать. И не хочу жить вечно. Все кого я знаю постареют и умрут, а я всё также буду выглядеть, как сейчас.

– Я долго живу.

Мои глаза широко распахнулись.

– Верно!

Я ничего не могу поделать, чтобы изменить своё бессмертие, но впервые простирающиеся передо мной долгие годы не показались мне такими уж и мрачными.

– Думаешь, мы всё ещё будем друзьями через сотни лет, Реми?

Даже просто сама идея о нас двоих всё ещё находящихся здесь через столетие и выглядящими точно также, как мы выглядели сейчас, была чересчур сложна, чтобы можно было это представить.

– Мы всегда друзья, – заявил он с убеждённостью.

Моя радость притупилась, когда ещё одна мысль поразила меня.

– Мне придётся уехать надолго, потому что если я здесь останусь, люди поймут, что я не старею. Я не смогу вернуться до тех пор, пока они не уйдут в мир иной, – я послала ему обнадёживающую улыбку. – Ты можешь уехать со мной, если захочешь. Я смогу найти нам место где-то в сельской глуши, может быть высоко в горах.

Он печально покачал головой.

– Должен остаться с семьёй.

– Ох, – я тягостно вздохнула.

Реми был авантюрным для тролля, но он всё равно обладал глубоким чувством доверия и принадлежности к семье, прочно укоренившимся во всём его роде. Он был непреклонным другом, но его самая сильная преданность всегда будет адресована его семье. Я понимала и уважала это, несмотря на то, что даже сама мысль покинуть его на многие годы, огорчила меня.

Я стряхнула своё уныние; я буду переживать из-за того, что мне придётся покинуть своих друзей, когда наступит время сделать это. Прямо сейчас у меня были более важные дела, о которых мне надо было позаботиться.