Сергей Соколов - Феникс в пламени Дракона. Часть 3 [СИ]

— Интересное предложение, — снова сказал Орас Темплен. — Оно представляется многообещающим, но прежде, чем принимать окончательное решение, я должен оценить все возможные последствия для Ксаль-Риума.

А вот это уже был намек для Тэраути, прайм-канселиор спрашивал: «Что Империя получит взамен»? Посол сдержал усмешку. Разумеется, Темплен ни на что не согласится даром. Но цену можно обсуждать, и посол имел ясные инструкии из Кинто на сей счет.

« Великий Бог-Дракон , — подумал Одзен Тэраути. — Когда я был солдатом и воевал в Айнелине, было намного проще. Даже несмотря на то, что там пришлось получить пулю… » — в последние децимы агинарриец все больше скучал по старым добрым временам.

Но выбора у него не осталось, и, ничем не выдавая свое раздражение, Тэраути продолжал торговаться.

— Впечатляет, правда? — Мориоль осматривался с видом крестьянского сынка, впервые в жизни оказавшегося в цирке. — Любой ученый отдал бы половину оставшейся жизни за такие сокровища.

— А вам они достались совершенно даром, — заметил Тагати.

— Угу, — кивнул геаларец. — Это и настораживает. Когда судьба слишком щедра, поневоле начинаешь беспокоиться.

— Поживем — увидим, — философски заметил агинарриец. — Что вы думаете об этом месте, Мориоль? Похоже на командный центр.

— Думаю, так и есть, — отозвался ученый.

Он прошел к одному из кресел, стоявших перед странного вида агрегатами. Кресла имели необычную форму и были довольно маленькими. Удобно в них расположиться могла разве что женщина, причем миниатюрная. Очевидно, Зенин были щуплым народцем, мысленно прокомментировал коммодор. Он попытался представить себе рост существа, которое могло расположиться в таком сиденье — получается, встань они нос к носу, макушка Зенин в лучшем случае была бы на уровне носа мужчины среднего роста. И фигура у чужака была довольно своеобразная. В сравнении с человеком — неестественно длинные руки, а ноги, наоборот, коротковаты.

— Действительно, — Мориоль догадался, о чем думает Тагати. — Красавчиками их не назовешь. Впрочем, красота, как известно — понятие относительное.

— Эстетические представления Зенин меня мало волнуют, — заметил агинарриец. — Если таковые и были.

— Я помню, Тагати, — проворчал Мориоль. — Ладно, извольте.

Геаларский ученый жестом велел отступить одному из лаборантов и сам занял его место перед аппаратом, генерирующим электромагнитные импульсы. Большинство оборудования Зенин работало, получая команды в виде радиосигнала, профессор Юдзуки вместе с Мориолем даже предполагали, что представители древнего народа обладали врожденной способностью генерировать слабые радиоимпульсы. Возможно, эта способность даже заменяла им голосовое общение. Тагати трудно было поверить в подобное, да это и не имело значения. Важно было только одно: используя сложное радиооборудование, можно было наладить контакт с механизмами Зенин. У Мориоля это очень хорошо получалось, его успехи впечатляли Тагати, и, более того — несколько настораживали. У Мориоля получалось слишком хорошо. Коммодор порой задумывался: почему? Агинаррийцы вели исследования больше двадцати лет, геаларцы — всего четыре года, но Артуа Мориоль сразу доказал, что превосходит профессора Юдзуки.

« Он ссылается на заметки своего учителя, Лемье , — очередной раз задумался Ису Тагати. — Но ведь Лемье никогда не видел технологии Зенин. По крайней мере, Мориоль верит в это или говорит, что верит. В таком случае от теоретических выкладок наставника ему должно быть немного пользы. Или Мориоль лжет нам, или Лемье лгал ему », — другого объяснения коммодор не видел.

Геаларец ловко подкручивал никелированные рукоятки на панели прибора, настраивая сигнал, затем, управляясь с другими ручками и маленькими рычажками, аккуратно загнал зеленоватую точку на овальном экране в центр шкалы. Как обычно, это сработало: агрегаты Зенин осветились, а зеленоватый туман над потолком, казалось, пришел в движение. Тагати бросил взгляд наверх, где клубился мерцающий газ, и спросил:

— Что вы сделали?

— Запустил систему самодиагностики. Центральный мозг проверяет состояние всех систем и должен выдать нам отчет. Это займет немного времени.

Он снова угадал, не прошло и минуты, как прямо в воздухе сформировалась объемная схема. Огромный комплекс — залы, соединенные коридорами. Как обычно, трехмерная модель Зенин отличалась удивительной четкостью — Тагати не удивился бы, увидев собственную крошечную фигурку в отсеке управления. База была велика — десятки крупных залов, расположенных в три яруса; они сейчас находились на самом верхнем. Тагати отметил про себя, что займет немало времени просто исследовать все помещения. У него не хватит людей, Шестнадцатый Отдел не так многочисленен, как хотелось бы, и часть персонала придется оставить на Тэххо с профессором Юдзуки.

Рядом с проекцией высветились столбцы символов. Странный алфавит Зенин, совершенно не похожий на письменность людей. Человеческий алфавит, видимо, был унаследован обитателями Дагериона от далеких предков, что жили на забытой прародине — и в Ксаль-Риуме, и в государствах Коалиции он был почти одинаков. Ивирцы писали иначе, у агинаррийцев также была собственная письменность, впрочем, простой и запоминаемый имперский алфавит был в ходу и там. Но здесь — нечто, не имеющее к нему ни малейшего отношения.

— Вы можете это прочесть? — поинтересовался Тагати у Мориоля.

— Лишь немногое, — ответил геаларец.

— Даже немного — уже впечатляет, — не смог в полной мере утаить свои подозрения коммодор. — Вы уверены, что вам учитель действительно никогда не видел наследия Древних, Мориоль?

— Коммодор Тагати, настоящий ученый никогда ни в чем не бывает уверен на сто процентов, — усмехнулся в ответ тот. — В бумагах Лемье нет ни единого упоминания о Зенин, но, думая над тем, как много он знал, я прихожу к тем же выводам, что и вы. Но Лемье давно на том свете, и правду мы уже не узнаем.

— Похоже, в нашу игру играет больше людей, чем мы ожидали, — заметил Тагати.

« Я давно знал про геаларцев, но что, если это не они? И эти люди, журналисты… — недавно коммодору сообщили об их исчезновении. — Ксаль-риумцы тоже замешаны? »

Седьмой отдел проворонил пленников; впрочем, люди Мио Тинга и не были заинтересованы в том, чтобы задержать их. Контрразведчики не верили в том, что они шпионят для Империи, затем влез еще и Чаори Кай, мотивы которого Тагати вовсе не понимал. Но чего бы не добивался генерал-дженгец, последующий побег женщины и ее спутника доказывал, что с ними все не так просто.

— Коммодор! — голос Мориоля вывел его из задумчивости. — Коммодор Тагати, посмотрите на это!