Хелег Харт - Неприкаянный (СИ)

Ещё один шаг, и новая волна всепроникающего ужаса.

Что есть храбрость, если не умение побеждать страх? Трудно даже сказать, кто боится сильнее - трус или храбрец. Ведь трусливый сдаётся сразу, а храбрый вынужден побеждать снова и снова, потому что страх никуда не исчезает - он только отступает на время, поджидая нужного момента. Дождавшись, он снова вцепится тебе в глотку, и снова тебе придётся переступить через внутреннего труса, чтобы выжить. Ведь, как известно, храбрец умирает лишь однажды. Трус умирает всегда.

Два шага по гладкому полу и остановка. Верёвка, сцепляющая меня со спутниками, натягивается. Я замираю и жду, пока станет не так жутко, и продолжаю уговаривать себя: «Ну, давай ещё немного. Пройди же ты ещё хоть чуть-чуть, слабак!»

Вот он, враг, от которого не убежишь, с которым ты всегда один на один. В каком-то смысле жизнь - это одна сплошная война со страхом, и самая ответственная битва ждёт тебя в самом конце. Только когда умрёшь, станет ясно, победил ты или проиграл.

Я шажок за шажком продвигаюсь вперёд и тяну за собой остальных. Вдруг в уши вонзается вопль - Кир кричит что есть мочи, очевидно, тоже силясь переступить через себя.

Он хитёр и непредсказуем, твой вечный враг. То набрасывается, как бешеный пёс, то давит исподволь изо дня в день, лишая воли. Он может притвориться осторожностью, чтобы заставить тебя отказаться от желаемого. Он повсюду, но сдашься страху однажды - и в следующий раз одержать верх будет намного сложнее. Потому что побеждённым стать легко. Оставаться победителем - вот задача так задача.

Полушаг, полувдох - я продвигаюсь очень медленно, но верно. Ноги предательски дрожат, из-за чего тащить за собой ещё двоих становится почти невозможно. Но я тащу, потому что выход из Зала совсем рядом.

Страх тянет жилы, лишает сна и покоя, отбирает мечты и саму жизнь. У него тысячи лиц и форм, но глаза всегда одинаковые. Твои глаза. Разве кто-то знает тебя лучше, чем ты сам? Разве кто-то может сделать тебе больнее? Получается, что идя на поводу у страха, ты сам себя калечишь. Побеждает он, но раны всё равно наносишь ты. И самое ужасное, что в этот момент ты думаешь, что от ран защищаешься... Лишь много позже, когда время уйдёт и память остынет, ты поймёшь, какую ошибку совершил. А страх внутри тебя довольно оскалится и отойдёт в тень - ждать следующего удобного случая.

На последних шагах я не выдержал и закричал. Зев дверного проёма в последний раз рванулся навстречу, а в следующий миг я уже лежал на полу коридора просто не в силах подняться. Я словно снова вынырнул из кошмара: сердце колотилось сильно и часто, болью отзываясь где-то в горле, со лба на лицо скатывались капельки пота. Стоило только вспомнить о пережитом в Зале, как меня начало трясти, но уже не от страха - от смеха.

- Я всё-таки утёр тебе нос! - крикнул я, ничего не соображая. - Победа за мной!

«На этот раз», - добавил кто-то, и я тотчас пришёл в себя.

До меня вдруг дошло, что я-то уже выбрался, а вот спутники мои до сих пор лежат в Зале. Кир бесцельно скрёб руками по полу, Лина тихо поскуливала, сжавшись в комочек - что им виделось, оставалось только догадываться. Я с трудом взял себя в руки и втянул бедняг в коридор.

- Чтоб... мою... бороду! - выговорил гном, едва пришёл в себя. - Вытащил!..

Лину, лежавшую ничком, вдруг передёрнуло, будто она живьём проглотила слизня. Я прислонился спиной к стене и сполз по ней на пол.

- Ну, парень, даёшь, - бормотал гном, переворачиваясь на живот и становясь на четвереньки. - Ну даёшь...

Он поднялся на ноги и неверной походкой направился дальше по коридору - туда, где за непроницаемо-чёрным участком располагалась большая светлая комната. Собственно, именно эта чернота и напрягала больше всего: создавалось впечатление, что за стенами коридора первозданная темнота, а именно в этом месте стен, пола и потолка не существовало. Кир остановился в двух шагах от загадочной аномалии и внимательно её изучал.

Я повернулся к Лине, которая по-прежнему лежала без движения.

- Ты как, живая?

- Живее всех живых, - вяло отозвалась девчонка. - Я просто очень медленно встаю.

- Вода заканчивается, - сказал копатель, возвращаясь. - Так что вставай быстрее. А то через день или два вы в такой жаре засохнете.

- Мы? А ты что, не засохнешь?

- Засохну, - кивнул Кир, - но попозже.

- Он же гном, - сказал я в ответ на непонимающий взгляд Лины. - Им нужно меньше жидкости, но больше еды. Так что он без воды протянет дольше.

- Примерно в два раза, - Кир снял с пояса фляжку. - Вот, пейте. Это последняя.

Мы по очереди присосались к горлышку. Вода была не очень-то вкусная и почти горячая, но приходилось наслаждаться каждой каплей, потому что никто не знал, как долго потребуется без неё обходиться. На всякий случай мы оставили в сосуде половину - несколько глотков, которые подарят нам ещё несколько часов жизни.

- Не нравится мне эта хрень, - сказал Кир, глядя на чёрный участок коридора. - Нехорошо выглядит.

- Другого пути всё равно нет, - пожал я плечами. - Нам придётся там пройти.

- Ох, да ты просто образец здравомыслия, - ехидно отозвался гном. - Вопрос - что с нами будет, если пройдём? В угольки нас не зажарит? Никто ведь здесь не был, спросить не у кого.

Я аккуратно прощупал аномалию через Эфир. Чернота поглощала энергию, и потому была ей под завязку напитана. Для чего именно, я сказать не мог - мои энергетические импульсы исчезали за чёрной ширмой безвозвратно.

- Всё зависит от того, как оно на нас отреагирует, - сказал я. - Если никак, то пройдём без проблем.

- И как сделать так, чтобы он на нас не отреагировал?

- А пёс его знает. Но колдовать там точно смысла нет.

- Так я и знал, - вздохнул Кир. - Ни черта от тебя толку.

В другое время я бы напомнил ему, кто только что протащил всех через «Страх», но после «Гордыни» всё ещё был слишком кроток, поэтому промолчал.

Гном какое-то время размышлял, покусывая ус. Я вглядывался в яркую комнату, которой оканчивался коридор и думал - то ли это, что мы ищем? По всему выходило, что то. Семь статуй в древнем храме. Семь испытаний на Глубинах. Семь Начал. И как Тень назвал Оракула? «Источник»? Если следовать логике, он просто обязан располагаться в том светлом зале. Но что это за магическая аномалия перед ним?

- Так, я пойду первым, - сказал наконец Кир. - Если что, тяните меня обратно.

Он подошёл к самой границе черноты и первым делом бросил перед собой перчатку. Та бесшумно упала на невидимую поверхность на уровне пола.

- Может, это просто иллюзия? - подала голос Лина. - Ещё одно испытание?

Гном аккуратно занёс ногу над чернотой и мыском сапога прощупал опору. Потом поставил на неё ногу. Потом встал на неё двумя ногами. Попрыгал.

Ничего не происходило.