Хелег Харт - Неприкаянный (СИ)

- Похоже, просто обманка, - сказал он, ещё раз аккуратно шагнув вперёд. - Давайте за мной, только медленно.

Я, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям, последовал за ним. Стоило чёрному своду сомкнуться надо мной, Эфир для меня резко исчез. Я больше не чувствовал энергетические токи, струившиеся повсюду на Глубинах. Это будто из шумной оживлённой улицы шагнуть в тишину склепа - даже в ушах зазвенело с непривычки. Следом за мной шла Лина.

Кир прошёл почти половину, когда аномалия ожила. Ноги словно подрубили, сознание поплыло и схлопнулось в крошечную точку.

Последнее, что я видел - как гном валится рядом со мной. Потом темнота вдруг выпрыгнула из стен, разметалась по воздуху, облепила все поверхности, запахи и звуки, а последними опутала мои мысли.

Рассветный Город рушился, на глазах обращаясь в прах. Вода, больше не подчиняясь магии, потоками летела к земле вместе с обломками платформ и мостов. В Красном чертоге из разбитых сфер вниз лились потоки чистого пламени - Город словно истекал горячей кровью. Каменная крошка не успевала упасть, как её подхватывала ударная волна очередного взрыва и разбрасывала во всех направлениях, шрапнелью разя ещё уцелевшие окна.

Фигурки пуэри мелькали тут и там: кто-то сражался с захватчиками, кто-то спасал свой дом, кто-то - свою жизнь, но всё было тщетно. Воздвигались щиты, летели молнии, лучи ослепительного света врезались в башни и шпили, срезая их точно травинки; в хаосе магических вспышек тонули и хозяева Города, и их крылатые убийцы. Цивилизация пуэри погибала быстро и кроваво.

Рэн в ужасе нёсся прочь от смерти, что расправила пернатые крылья над его Родиной. Верхние платформы уже давно обрушились; единственный способ остаться в живых был - добраться до земли, но там же увеличивался шанс погибнуть под обломками Города. Анима молодого пуэри пылала красным: он злился и меньше всего хотел выживать, когда всё, что ему дорого, превращается в пережитки прошлого. Но он получил прямой приказ и понимал так же, что нельзя идти на поводу у отчаяния. Это слишком примитивно для сына народа Орумфабер.

Рэн спустился уже на два яруса от места, где ещё недавно находился его дом. В ушах до сих пор звенел крик матери. Перед бегством Рэн успел бросить взгляд на отца, и теперь перед глазами застыла его фигура, преграждающая дорогу закованному в магические доспехи ангелу. Безликий крылатый монстр возвышался над пуэри на добрую сажень; если бы существовал хоть призрачный шанс одолеть Небесного Воина, Рэн остался бы с семьёй. Но отец приказал бежать. Он обменял свою жизнь на несколько драгоценных секунд для Рэна, поэтому тот просто не имел права предавать волю родителя.

В мост, на который Рэн лишь чудом не успел вбежать, ударила объятая огнём глыба. Воздушная галерея позади молодого пуэри тоже обрушилась. Все пути вдруг оказались отрезаны - кроме шара левитации, замершего над посадочной площадкой. Не долго думая, Рэн залез в него и направил к ближайшей целой платформе. Стенки шара были прозрачными, так что пуэри видел всё происходящее вокруг.

В голубизну неба вкручивались и застили солнце грязные дымные столбы. Синий чертог исчез в громадном рыжем пузыре взрыва. В Зеркальную площадь, сердце Города, непрерывно били молнии - там оборонялись основные силы пуэри, и почти все строения поблизости лежали в руинах. Крылатые воины Ванитар точно вороньё кружили над Рассветным Городом, набрасываясь на всех его жителей, которых только видели.

Рэн молил Творца, чтобы его не заметили, но подспудно наоборот жаждал этого. Чувство долга и жажда мести сравнялись внутри него; молодой пуэри не знал, к чему готов больше - жить или умереть. Впервые в жизни он утратил контроль над эмоциями, и хотя понимал, что это произошло не без оснований, чувствовал себя ужасно.

Заклинание левитации расплелось, и Рэн вместе со сферой рухнул вниз. К счастью, до платформы оставалось совсем немного, и пуэри отделался лёгким порезом - кусочек разбившегося вдребезги шара вонзился в ладонь. В который раз Рэн пожалел, что так мало изучал магию - он не знал даже заклинания, способного смягчить падение. Он всю сознательную жизнь пренебрегал чародейством ради охотничьих и воинских навыков, о чём теперь пожалел. Физическая сила не могла одолеть земное притяжение, а вот магия - вполне.

Спеша убраться с открытого места, Рэн нырнул в ближайшую галерею. Та привела его в зал Чтения, за которым начиналась лестница к следующему ярусу. Но едва охотник добежал до середины, как в один из витражей с треском влетело нечто с белоснежными крыльями. Рэн мгновенно отскочил на безопасное расстояние и заозирался в поисках врага.

Им оказался серафим, уже заметивший пуэри и готовый к бою. В блестящих доспехах и высоком шлеме, со щитом в одной руке и светящимся копьём в другой. Лицо не выражало ничего - словно принадлежало статуе. Может, отчасти так и было - каждой чёрточкой лицо этого серафима повторяло лица его братьев. Словно всё небесное воинство носило одинаковые маски.

«Его ещё можно убить, ещё не всё потеряно» - успокаивал себя Рэн, пятясь и пытаясь вспомнить хоть какое-то оборонительное заклинание. Попытался вызвать альтера - и понял, что отрезан от Эфира. А без поддержки энергетической половины дела Рэна становились плохи. Убивать магическое существо без магии - всё равно, что рубить дерево граблями.

Серафим быстро понял, что враг попытается сбежать, и порхнул вперёд, намереваясь пробить пуэри копьём. Тот увернулся, но оказался в тупике. Тогда небесный воин метнул своё оружие, но снова промахнулся. Светящееся копьё, пролетев в пяди от Рэна, растворилось в воздухе и материализовалось в руке серафима. Будь прокляты эти людские боги!

Крылатый бросал копьё снова и снова, пока совсем не загнал несчастного пуэри в угол. В отчаянии Рэн создал единственный щит, который умел - вокруг него проявилось тёмное поле, которое лучше защищало от яркого света, чем от настоящих атак.

- Будь проклят, - сквозь зубы прошипел он неспешно приближающемуся врагу. - Ты и твои хозяева.

- Твои проклятья бесполезны, - с прежним безразличием ответил серафим. - Ты не человек.

Рэн стиснул в ладони единственное своё оружие - трёхгранный стилет длиной в полторы пяди. Он мог метнуть клинок, но понимал, что это даже не задержит противника. Разве что если попасть в лицо...

Серафим приблизился почти вплотную и со всего маху всадил копьё в щит пуэри. Оберег затрещал, но выдержал. Сердце у Рэна билось вдвое чаще обычного, анима стала сиреневой. Он не знал, сколько ещё атак переживёт - две или три. Небесный воин неспешно замахнулся и ударил ещё сильнее, но щит забившегося в угол пуэри и на этот раз устоял.