Unknown - Истории из жизни (СИ)

Аскольд замер, давая снайперу возможность привыкнуть к боли. Языки юношей сплетались, нежно исследуя друг друга. Но в какой-то момент убийце надоело ждать, и он осторожно продвинулся вперед.

Джейс разорвал поцелуй, чтобы судорожно схватить ртом воздух. Его руки скользнули на лопатки Аскольду. Но даже невзирая на букет ощущений, ладони асмодианина остались мягкими, хаотично шаря по телу элийца. Когтей юноша не почувствовал.

Балаурски трудно было не застонать в голос. Снайпер снова мелко задрожал и вдруг закинул ногу на поясницу Аскольду, ещё теснее прижимаясь к нему.

— Ты только не… не останавливайся, — с лёгкой запинкой попросил он. — Я выдержу любую боль.

Асмодианский шёпот улетел под потолок, и незваный гость снова вцепился взглядом в лицо своего врага, получившего необъяснимую власть над ним.

— Ты сам попросил об этом…

Более Аскольд не щадил своего любовника. Опираясь одной рукой на кровать рядом с плечом Джейса, второй он зарылся пальцами в его волосы, продолжая в ровном темпе вколачиваться в тело асмодианина.

Мальчишка не сдержал протяжного стона, выдохнув его на ухо Аскольду. Всё то, что он испытывал сейчас, шло в разрез с тем, как он привык жить. Враг, изнасиловавший его, теперь будоражил разум и тело. Джейс чувствовал, как с каждым грубоватым толчком, внутри будто оживает некая точка. Чем чаще Аскольд задевает её, тем слаще дрожь бежит по телу.

— Коснись меня… пожалуйста, — взмолился Джейс, совсем позабыв про гордость. Ему хотелось только руки Аскольда, ритмично скользящей по члену. Оргазм замаячил на грани ощущений буквально спустя пару минут.

— Не так быстро…

Аскольд выпрямился, с силой ухватив Джейса за бёдра. Теперь убийца сильнее прижимал его к себе под конец каждого движения. Быстрый темп и общая новизна ситуации делали свое дело. Очень скоро следопыт ощутил, что уже близок к финалу. Тогда он переместил одну руку и обхватил член снайпера, принимаясь ритмично двигать ею в одном темпе с собственными толчками.

Асмодианину хватило буквально пары мгновений подобных ласк. Он упёрся затылком в подушку, зажмурившись и разомкнув губы в немом стоне. Нахлынувший оргазм заставил снова дрожать и биться в руках элийца.

— Аскольд!.. — вместо стона хрипло выдохнул Джейс, чувствуя, как ниже пояса всё сжимается и пульсирует, заливая белёсой жидкостью живот.

Возможность здраво соображать осталась где-то далеко за гранью сознания. Потому мальчишка даже не услышал чужие шаги снаружи. Короткий стук в дверь оповестил о внезапном госте. Дверь плавно открылась, являя за собой светловолосого жреца, который пытал Джейса вместе с Аскольдом.

— Сколли, мама говорит, ты видел, где… — его реплика оборвалась на середине. Едва не раскрыв рот, Юстиэль круглыми глазами уставился на представшую картину.

В отличии от Джейса, следопыт слышал. Но удовольствие было так близко, манило своей доступностью, что остановиться сейчас было выше его возможностей. Потому Аскольд только ускорился, доводя себя до пика. Горячая жидкость заполнила снайпера изнутри — убийца не собирался отстраняться. Пару раз ещё машинально двинувшись, он наконец вышел из тела асмодианина и завалился на бок рядом с ним.

— Пап, — негромко попросил Аскольд, — давай потом?..

Оборачиваться и смотреть в глаза Юстиэлю следопыту совсем не хотелось.

Целитель молча закрыл дверь, оставив парочку наедине. В его голове заметался десяток мыслей, а кровь застучала в ушах. Он давно не испытывал подобного. Беспределил кто-то другой, а стыд окрасил лицо самого Юстиэля. Он даже позабыл о мучившем его похмелье и той самой бутылке с лечебным зельем, которое Аскольд куда-то дел сутками ранее. Воровато осмотревшись по сторонам, жрец торопливо шмыгнул в ванную.

Тем временем Джейс лежал ни жив, ни мёртв. Ему хотелось провалиться сквозь постель и пол, очутившись где-нибудь в темноте и больше не испытывать этот жуткий стыд. От него буквально горели и уши, и скулы. Но при этом испытанный оргазм разлил по телу ленивую истому и приятно пульсировал внизу живота. Снайпер не глядя нащупал руку завалившегося рядом Аскольда и слегка сжал его пальцы. Мальчишка тяжело дышал и едва заметно подрагивал. Были ли тому причиной эмоции или тот удар током на заводе, он и сам бы не ответил.

— Мне лучше уйти, — одними губами выдохнул Джейс.

— И куда ты уйдёшь в таком состоянии? — хрипло поинтересовался Аскольд, переставая напоминать собой натянутую пружину. Он перекатился на спину и расхохотался. — Да уж, кто бы мог подумать, что сам сынок Рыжего снова придёт ко мне за порцией изнасилования… Вот уж судьба непредсказуемая штука. Нда, а перед отцом стыдно немного, конечно… Ладно, сейчас полежим отдохнём, а потом в душ. И завтрак. Будет неловко с моей стороны отпустить тебя на голодный желудок, извращенец.

— Юстиэ-э-э-э-эль, — голос Алетейи разнёсся по всему дому. Видимо бардесса не дождалась целителя с зельем и пошла его искать. — Ты где?!

Джейс аккуратно перекатился на бок, оказавшись поближе к следопыту, и чуть приподнял голову, чтобы устроить подбородок у него на плече.

— Между прочим, — тихо начал он. Асмодианская речь шёпотом могла звучать как проклятье или заклинание, но не в этом случае. Голос снайпера был ровным и не хрипел. Джейс закрыл глаза, так ему было проще смириться со своим смущением, и продолжил: — Ты первый начал в том подвале…

Мальчишка осёкся, ответом на зов бардессы был отчаянный вопль Юстиэля:

— В ванной я! Умираю-у-у-у-у!

Так мог бы кричать разве что умирающий паини, но никак не живой даэв.

— Конечно, — Аскольд поднял руку, зарываясь пальцами в волосы снайпера и тихонько их перебирая. — Ты бы в любом случае не начал, жертва обстоятельств. Но сам виноват. Не выпендривался бы, не сбегал — и не пострадал бы. Так что претензии не надо мне предъявлять.

Громко хлопнула дверь в ванную и зашумела вода. Видимо старшее поколение даэвов наконец-то нашло друг друга, перестав оглашать дом криками и будя всех его обитателей.

— Пиздец… — Сольвейг накрылась подушкой. Она безуспешно пыталась спать дальше, но после зычного зова Теи это было абсолютно невозможным. — Ну зачем же так орать…

Джейс больше ничего не сказал. Только крепче сжал руку убийцы и снова поёрзал, сменив подбородок на губы. Ему было не особо удобно лежать в такой позе, но по крайней мере так его внутреннее непонятное ощущение успокаивалось. Как будто близость Аскольда стала лучшим успокоительным… или наркотиком.

Пока двое врагов нежились в постели, Юстиэль тяжело привалился плечом к стене ванной. Включив довольно прохладную воду, он позволял струям литься себе на голову и что-то бормотал. «Как же мне плохо… Боги, ну почему я такой дурак? И сын по моим стопам пошёл», — увиденная в комнате сына картинка уступила место похмелью и чувству вины. Целителю предстояло извиняться и перед Шисеем, и перед Сольвейг.