Антон Кучевский - Такая разная тьма

— Яхим, а как этим писать?

Он слегка наклонил голову, поражаясь дремучести наземницы:

— Раскалить докрасна и писать.

Я скривилась:

— Ты предлагаешь мне выжечь непонятно что на собственной коже?!

— Я предлагаю тебе стать рунным кузнецом, — совершенно спокойно произнес Яхим. — Выбор за тобой, однако, должен заметить, что самую болезненную часть процесса ты уже прошла.

Скрывать не стану, я долго колебалась. Упрямство все же взяло верх — не для того я сюда приехала, чтобы терять время. Руки покрылись еще парочкой шрамов. Не знаю, смогу ли потом их залечить, да и не имеет это такого уж большого значения! Сейчас мало что вообще имеет значение. Не устаю спрашивать себя — насколько далеко я готова зайти ради мести?

Не устаю одергивать разум, который тут же стремится ответить на поставленный вопрос. Не нужно.

Наконец, когда все подготовительные процедуры были завершены, Яхим отвел меня в другую мастерскую, где в одиночестве посреди зала стояла большая квадратная чаша из очень толстого, темного железа. Даже не чаша — целое корыто. Жара царила невероятная. Оно и неудивительно, когда перед тобой почти литейный цех: в корыте оранжевым светом переливался расплавленный металл. Я оглянулась в поисках печи или чего-то, поддерживающего температуру, но ничего подобного не обнаружила.

— Как он остается жидким?

— Внутри ванночки (ванночка? Это корытище целое!) специальный нагревательный стержень из гнадия. Он поддерживает расплав в нужном, жидком состоянии. Теперь смотри на меня очень внимательно.

Кузнец прошел вперед, встал по другую сторону корыта и развел руки в стороны, остановил, с силой свел, хлопнув в ладоши. Лязг от хлопка отразился от голых стен. Я недоуменно пожала плечами:

— И что?

— У меня — ничего. Делай.

В точности повторив его движения, я вызвала хлопком солидный всплеск, который, словно живой, вдруг рванулся к моим ладоням. Испуганно отдернула руки. Даже если так и должно быть, ничуть менее пугающим это не становится.

Яхим фыркнул:

— Пугливая какая.

Это, демоны тебя раздери, расплавленный металл. Большого ума не надо, чтобы смекнуть — живая плоть обугливается при температурах куда меньших.

— А теперь сунь туда руки.

— Ты совсем ополоумел?!

— Просто посмотреть на рунного мастера в деле тебе обойдется еще в столько же, сколько ты заплатила мне, — заметил он. — Поверь, наконец, мне и поверь в собственные силы. Ты научилась чувствовать, что делаешь, правильно нанесла руны — иначе расплав бы не среагировал — и теперь готова действительно начать обучение.

— Не слишком ли похоже на колдовство? — скептически спросила я, однако эти слова только вызвали усмешку на его губах. И ответ:

— Тебе лучше знать.

Глубокий вдох, медленный выдох. Пора.

Если б не возможные глубокие раны, прикусила бы язык от усердия. Потянулась пальцами, презрев жар, бьющий прямо в глаза, сощурилась и резко опустила обожженные символами руки в бурлящую лаву. Металл не обжег, не оставил меня без рук, а вместо этого плавно потек по предплечьям, не пересекая незримой границы.

— Что это за… — попыталась задать вопрос и внезапно поняла: мне нет нужды спрашивать. Я знаю. Неясно, откуда именно, но знаю, что за состав передо мной, какого металла и в какой пропорции туда намешано. Конечно, без названий. Названия знает разум, он же и соотносит их с величинами, а здесь, скорее, чувство.

— Самое время подумать, чего ты хочешь, — донесся голос Яхима, приглушенный и бледный.

Окружающий мир словно потерял в красках. Он и до того был серый, каменный, с небольшими вкраплениями золота и серебра, однако сейчас совсем поблек. Идея, какое именно оружие должно поразить тот рейдер, роилась у меня с самого начала. Конечно же, это должно быть копье.

Не представляю, однако, как с помощью обычного копья можно пробить металлический борт солидной толщины. Разве что если оно будет выпущено из мардской баллисты…

В глубине ванны начал формироваться крупный шар чистого пламени, видимый только для меня. Вероятно, металл под руками может принимать какую-то форму, что придаст ему воля рунного мастера. Я сосредоточилась на форме будущего копья — четырехгранное, с отдельными лезвиями для каждой грани, похожее на стилет или бронебойную стрелу с длинным, игольчатым наконечником.

В несколько мгновений из меня словно вытряхнули душу. Одновременно пришло и понимание — почему именно «душа» рунного мастера участвует в создании оружия. Да потому, что он наделяет итог своих трудов едва ли мыслящей частью. Порождает то ли жизнь, то ли аниму, которая внешне похожа на первую, но на самом деле являет собой лишь жалкое подобие.

Внутри раскаленного клубка что-то беспокойно зашевелилось, затем начало собираться в конечную форму. Опустив руку немного глубже, я выловила нечто твердое и подняла его наверх, стряхнув горячие капли. На щеке остался палящий след. Лицо, увы, рунами не защищено.

С недоумением уставилась на то, что лежало в руке.

На копье оно никак не похоже, как и на оружие в целом. Выглядит как чья-то неудачная шутка — бесформенный продолговатый слиток с едва намеченными линиями. Сложно даже примерно угадать, чего я хотела достичь, смотря на уродливое произведение искусства.

В тишине послышался добродушный смех мастера. Он крикнул:

— Бросай!

Я с непониманием уставилась на него.

— Бросай, а то обожжешься!

Бросив горячее нечто, обиженно затрясла руками. Горячо, даже жжется! Но почему?

Яхим подошел и двумя пальцами приподнял плод моих трудов. С интересом осмотрел со всех сторон, заключив:

— Лучше, чем ничего.

— Но? — ожидая продолжения, спросила я, не забывая дуть на пальцы.

— Хуже, чем все остальное. Сказать по правде, я даже у подмастерьев не припомню такого откровенно дерьмового результата. Как будто и не училась ты, а дурака валяла.

— Я вообще не понимаю, как я это сделала.

— Уже почувствовала себя повелительницей металла, а потом вдруг резко села в лужу? Ха. Понимать и не надо, — постучал он себя по лысой, вернее, обритой голове пальцем. — Надо чуять, что идет не так и в нужный момент поправлять. А ты начала формировать идею и бросила в первый же подвернувшийся момент.

Насупившись, я сказала:

— Так. Яхим, мне нужно подробное объяснение. Как дураку или младенцу. Что это за чувство, с чем его едят, как им управлять или хотя бы направить в нужную сторону. Иначе ничего у меня так и не выйдет.

Кузнец тяжело вздохнул:

— Постепенно вдолблю в твою голову, как нужно это делать. Не все же сразу!

— А еще мне нужна баллиста.

— Зачем?

— Требуется поразить вражеское судно на огромном расстоянии. Причем не просто поразить, а пробить борт и уничтожить вероятное место расположения парового котла. Рукой я ни одно оружие не доброшу, даже самое что ни на есть рунное, — пояснила я свой замысел.