Антон Ханыгин - Грани лучшего мира. Дилогия (СИ)

- Южный ветер... - пробормотал Мит, заметив странный закат. - Дорана, ты знаешь что-нибудь про южный ветер?

Дочь Ванара смутилась и отрицательно помотала головой. В руках она несла переломанные ноги Паланы, от которых избавил свою жену любящий сапожник.

- Я тоже ничего не знаю, - сказал убийца и обратил внимание на ее ношу. - Тебе не тяжело? Давай мне три, а ты две оставшиеся понесешь. Раз я твой названный муж, то давай хоть поддержим видимость...

Взяв у сияющей счастьем Дораны три сильных и красивых ноги ее матери, которая до начала гражданской войны была танцовщицей, он побрел дальше.

- Почему ты молчишь? - поинтересовался Ранкир, когда тишина проселочной марийской дороги начала давить ему на голову.

- Просто не могу понять, зачем ты тащишь их с собой, - ответил Тиуран, кивнув в сторону трех весел в руках убийцы.

- Мы поплывем.

- Почему их три?

- Кого?

Доп достал кружку и налил в нее медовуху из пустой бутылки.

- Держи, ты плохо выглядишь, - обеспокоенно произнес бард, поднося ароматный напиток стоящему на коленях Миту.

Болото засосало его уже по пояс. Не помогали даже отполированные сотнями ног крепкие доски таверны в Спасении.

- Название-то какое интересное...

- Я не молчу. Просто не знаю, что еще сказать, - мягко возразила Дорана и смутилась еще сильнее. - Я рада, что ты с нами.

- У тебя доброе сердце, - улыбнулся Ранкир.

- Спасибо...

- И нежное. Теплое, мягкое сердце, - перечислял убийца, аккуратно ощупывая его внутри груди дочери сапожника.

- Так кому третье весло? - не отставал Тиуран, шагающий рядом с другом по каменной мостовой Донкара.

Люди продолжали идти в болото и опускаться на непознанное дно, улыбаясь Миту, а сквозь их сжатые зубы сочилась кровь. Они звали его за собой, и отказаться от безмолвного предложения их застывших лиц было просто невозможно. Это те, кого он убил?

- Подай мне весло, - попросил Ранкир, протягивая единственную свободную руку из зловонной топи. - Вытащи меня отсюда. Она упала.

Наваждение убийцы понемногу рассеивалось. Или наоборот...

- Кто? - небрежно поинтересовался Ачек.

Мертвая Рука вернулся к созерцанию столицы, залитой багрово-черной смертью, вечной ночью и белесым трупным туманом.

- Девчонка, которая повсюду таскается с тобой.

По-Тоно обернулся и увидел Тормуну, лежащую на полу галереи. Он тут же бросился к ней и начал тормошить сектантку, пытаясь привести ее в чувство. Наконец она открыла глаза.

- Ой, как-то не получилось, - пробормотала девочка, не поднимая головы с колен Ачека.

- Не получилось? - переспросил взволнованный По-Тоно. - Что с тобой произошло?

- Ну, я дышать перестала, когда решила экономить силы на вдохах и выдохах, - смущенно ответила Тормуна. - А потом в глазах потемнело, и я подумала, что получилось. А нет, не получилось. Сейчас передохну и еще разик попробую...

- Не смей, идиотка, - прошипел Ачек.

Она удивленно посмотрела на него. Мариец был действительно зол. Ана видела его таким всего один раз, когда старик Мертвый Взор возложил на него обязанность вести последователей Нгахнаре в великой жатве, показав плотную пелену лжи, окутавшую всю его жизнь, и лишив его права выбирать судьбу. Тогда новый лидер сектантов еще не осознал правду смерти, единственно истинной вещи в жизни, и злился на старика, на багрово-черного владыку, на самого себя. Но сейчас его гнев был направлен на Тормуну Ану.

- Я обещал заботиться о тебе, - устало прошептал По-Тоно, пригладив спутанные волосы сектантки облаченной в перчатку омертвевшей рукой.

Она улыбнулась, став серьезней и старше, как всегда, когда на нее накатывает печаль - одно из последних ее настоящих чувств. От реальности Тормуна пряталась в непроницаемый панцирь безумия, выбираясь из него крайне редко. Но рядом с ней Ачек больше всего ценил именно такие моменты, когда она была собой. Мертвая Рука истово верил в правду жизни, открытую владыкой Нгахнаре, но Ана была для него последней отрадой в бесконечном багрово-черном водовороте смертей.

- Старикашка меня не обманул, - ответила Тормуна и прикрыла глаза.

Окончательно очнувшись от очередного кошмара, переплетенного с не менее ужасной реальностью, Ранкир безмолвно наблюдал за нелепой сценой, в которой глупая сектантка чуть не убила себя, решив избавиться от обременяющего дыхания, а лидер секты смертепоклонников обеспокоенно бросился к ней, постарался привести в чувство и теперь сидел, заботливо положив ее голову себе на колени. Абсурд.

"А так ли сильно он изменился?"

- Посмотри на это, - убийца обвел рукой жуткий вид города, открывающийся с галереи королевского дворца, и повернулся к Тиурану. - Сильно ли он изменился? Конечно. Мой старый друг Ачек По-Тоно ни за что бы так не поступил.

"А теперь посмотри на это, - подражая Миту, рыжий бард указал рукой на марийца, заботливо гладящего Тормуну по голове. - Разве чудовище способно с такой нежностью относиться к другому человеку? Ты только глянь, как они мило перешептываются..."

- Она тоже сектантка, - возразил Ранкир. - И к тому же при нашей первой встрече эта сумасшедшая пыталась убить меня. А потом я неоднократно видел, с каким весельем и легкостью она потрошила людей. Она сама чудовище, не говоря уж про того, кто способен относиться к ней с нежностью.

"Ничего ты не понимаешь".

- Не понимаю, согласен. Если и существует такой момент, когда уместно употребить старую поговорку: "Не время для любви", - то это именно он. Все, достаточно...

Прихрамывая, убийца подошел к Ачеку и Тормуне. Он бы с радостью прервал череду ненужных смертей двумя точными ударами кинжала, но лидер сектантов был ему нужен для поиска верхушки Синдиката. Договор все еще в силе.

- Я выполнил свои обязательства, - Ранкир обратился к По-Тоно с нескрываемой неприязнью. - Великая жатва закончена, Донкар ваш. Твоя очередь.

- Великая жатва владыки Нгахнаре не закончится никогда, - возразил Ачек. - Но кое в чем ты прав, мы действительно добились некоторого успеха в нашем следовании единственно истинному в жизни.

- Хватит пичкать меня своей истиной и прочим сектантским бредом, - прорычал убийца. - У нас был договор. Я участвую в жатве, а ты находишь для меня босса Синдиката. Но ты подсунул мне пару его подручных и решил, что я буду вечно прислуживать тебе?

- Ты даже имени этого босса не знаешь и описать нормально не можешь, - пожал плечами Ачек. - Его искали всей Тайной канцелярией долгие годы, а ты хочешь, чтобы я нашел его за пару недель по твоей туманной наводке, полагаясь на полуграмотных сектантов? Тебе придется запастись терпением.

Негромко хрюкнув, Тормуна перевернулась на бок, из-за чего ее голова скатилась с колен марийца и с глухим ударом упала на пол галереи.