Юлия Кир - Тревоги пути (СИ)

Демир с поклоном ответил, что почтет это за честь, и поблагодарил за оказанное доверие.

На этом, собрание решили считать закрытым, и все начали потихоньку расползаться по своим «норам».

Эроль, как всегда ушел с Вугардом. И то, как тот отвечал на его вопросы, показалось ему подозрительным. Неужели старый друг не полностью откровенен с ним?

Сам он, сказать по правде, был с ним полностью откровенен, о чем теперь несколько жалел.

Вугард, конечно же, спросил его о том, что разузнал Уррис. И Эроль рассказал ему всё. Было принято решение установить за Демиром наблюдение.

Но что-то подсказывало прозорливому Эролю, что все, чему нужно было свершиться, уже свершилось, и теперь, только бы узнать, какую роль во всем этом действе судьба отвела ему.

***

На утро облетевшая новость о том, что в Вейли произошла смена власти, взбудоражила, повергла в шок, и заставила прижать языки несогласных с ней.

«Хорошо, что Мэйтона сейчас здесь нет», облегченно подумал Демир, ужасаясь набирающей мощь власти Вугарда. Казус с сообщением все не выходил у него из головы, и выводы напрашивались сами. Пока Вугарду выгодно делать вид, что ничего не произошло, но он знает, что Демир о нем знает. Вопрос в том, долго ли это будет продолжаться?

Самого его терзала тревога. Вроде, все хорошо – он пока на свободе, лаборатория восстановлена, на кафедре много дел, дневник учителя прочитан от корки до корки. Но, что же его беспокоит?

«Скорее всего», отвечал сам себе на вопрос Демир, «Это ожидание предстоящего путешествия. Все-таки придется показать остальным обнаруженную им пещеру. Он и так порядком скомпрометировал себя, с этим сообщением, так что разочаровывать коллег и правителя было бы глупо и опасно. Тем более, если даже он сам выявил там остатки отголоска магии портала, то сделать это Альберусу, или Лукасику тоже не составит труда.

Одно хорошо — Мэйтон уже очень далеко увел девушку. И старым стервятникам она пока не досягаема. Только плохо то, что сейчас он сам остался совсем один, помощи просить не у кого и доверять тоже некому».

***

В темном зале горело несколько черных свечей, установленных прямо на полу. Почти оплывших и освещающие десять рун, выложенных между десятью колоннами, опоясывающими огромный зал. И если бы кто-нибудь посторонний, сейчас зашел в этот зал, то наверняка, затруднился бы ответить, что за знаки были начертаны на полу. Ибо они не были похожи не на один из рунаров людей, эльфов, орков или песьелюдов.

У дальней стены светился угольками потухший камин, совсем не помогая разгонять царящий всюду мрак. Наоборот, брошенные в угли травы лениво дымились, распространяя по залу тошнотворный удушливый запах.

У одной из колонн, стоял массивный круглый стол, заваленный свитками и заставленный различными приспособлениями для опытов и перегонок. Над ним, освещая исключительно рабочее место, висел одинокий магический шар.

Невысокого роста, худощавый человек нервно ходил вокруг, и перебирая бумаги что-то неразборчиво бормотал себе поднос. Он полностью был задрапирован в объемный темно-синий плащ, и лица его было не видно, из-под глубоко надвинутого на нос капюшона. Лишь тонкие белые пальцы, уверенно порхали над ворохом древних свитков.

Человек был до крайней степени взволнован. Перелив последний раз жидкость из одной колбы в ту, что кипела на горелке, отпрянул от полученного результата, ибо из колбы полыхнуло огнем и совершенно отчетливо засмердело тиной, гнилью, озоном и еще чем-то неразборчивым и неприятным.

Удовлетворенно крякнув, и придирчиво осмотрев жидкость на свет, человек в плаще, не раздумывая ни минуты, выпил все до дна. Как только последняя капля пролилась ему на язык, он рухнул на холодный пол. Как раз в середину замысловатого рисунка, выложенного на полу цветной плиткой. Уже теряя сознание и борясь с подступающей тошнотой, он расставил руки по сторонам в середине символа, торопливо шепча слова. Тело его вдруг, изогнувшись дугой, зашлось в страшных корчах, изо рта пошла пена, вырвавшись из горла сдавленным, придушенным криком. Но это длилось не долго, он вдруг резко обмяк, затих, свернувшись клубком у витой ножки стола.

Глава 14

В плену

Сознание возвращалось к нему неохотно. И он, наверное, был бы рад, если оно не вернулось к нему вовсе, ибо с ним, возвращалась и боль. Она тошнотворными волнами разливалась по всему телу, парализуя, путая мысли. Отбойными молотами стучала в висках, выворачивала наизнанку кости, суставы, мышцы.

Воспоминания, мутным дымом всплывали из глубин памяти.

Вот, он, прощаясь с женой и детьми, садиться в личный экипаж, отбывая в Итиль по срочной просьбе Вугарда Ноара.

Накануне утром его принес Онар Тергил, помощник и заместитель. И тут, Альбитиарн вспомнил, что тот вел себя довольно подозрительно, да и сообщение было каким-то надуманным и нелепым. Якобы Вугарду понадобилось его личное присутствие, в каком-то деле. Прибыть надо было безотлагательно.

«И что за спешка такая?», мелькнула тогда тревожная мысль.

С гардом Итиля его связывали сугубо деловые отношения. Сколько бы раз Альбитиарн Маэн бывал в столице, столько Вугард уговаривал вступить в союз гардаланов. Альбитиарн всегда отказывался, по многим причинам, самой главной из которых являлись независимость и процветание его вотчины. Терять которые, значит влезть в «дружественную» экономическую кабалу.

На подъезде к городу, его экипаж был атакован людьми в масках. Шесть человек в черном, с замотанными лицами, на лошадях, играючи разделались с его охраной, а его выволокли наружу и оглушили. Альбитиарн не знал, остался ли кто живой из его подчиненных, но за мгновение до отключки, слышал, как его люди еще пытались сопротивляться.

И вот, теперь эта темница.

Если бы налетчики напали на его с целью поживы, то он так и остался бы там, на размякшей от дождя, лесой дороге. Раз он находится здесь, стало быть, он, скорее всего, в подвалах дворца Золотого города.

Скорее всего, Вугарду надоело уговаривать и ждать. Он решил играть по своим правилам? Скорее всего, он подкупил Онара и таким образом добрался до него.

Нет, все-таки нельзя было доверять человеку! – с болью в сердце отозвалось у Альбитиарна.

И ведь у него был выбор. Взять в заместители такого же, как он, полукровку. Но долг, порядочность и верность традициям – ведь Вейли всегда славился своей терпимостью ко всем расам, сыграли с ним, в этот раз, злую шутку.

Так и не открыв глаз, Альбитиарн дотянулся до затылка. Это место, со спутанными, залитыми кровью волосами, отозвалось резкой болью. Лучше пока не двигаться, иначе, накатывает тошнота.

Он замер, пережидая подступающее беспамятство.