Юлия Кир - Тревоги пути (СИ)

— Безмерно рада, что сумела тебе угодить.

Последнее, Лина сказала со всем сарказмом, на который была способна.

В недрах темного зала вновь фыркнули.

— Раз пошла такая пьянка, то я еще должен извиниться и за неудавшийся комплимент, но ты действительно выглядишь сегодня сногсшибательно!

Мэйтон уселся на пол напротив нее, скрестив по-турецки ноги, смачно «чпокнул» пробкой и вновь разлил вино.

Девушка вспыхнула, принимая налитый до краев бокал.

— Это все заслуга Кейт, она прическу делала и платье подбирала. Но я и так поняла, что ты хотел сказать, — смущенно потупилась она.

— Комплименты надо принимать с гордо поднятой головой, — звонко брякнув бокалом о бокал, нравоучительно наставлял Мэйтон, — За тебя, — искренне улыбнулся он.

Как-никак, а Лина, в самом деле, сегодня оказалась на высоте. Маленькая, смелая, честная девушка, не боявшаяся быть искренней. Ведь главное заключалось в том, что, будучи ни в чем не виноватой, она нашла в себе силы сказать первой то, что не смог сказать он.

Последнее, что Лина помнила в этот вечер, это то, что они, сидя на полу, пили вино, заедая его фруктами из огромной серебряной вазы, а Мэйтон пересказывал ей их первую встречу в его изложении. Потом, она рассказала свою версию.

Смеялись до слез.

***

Мэйтон! Мэ-э-эйто-о-он!

Не открывая глаз, эльф понял, что зовут именно его, что было довольно странно — в такую-то рань!

Крик доносился из коридора. Это явно была Кейт. Ее голос, похожий на брачные вопли болотной хохлатки, он не спутает ни с чем.

Открыли глаза практически одновременно, и повернув головы, увидели друг друга.

Мгновение, когда Мэйтон и Лина обнаружили себя в одной постели, накрытые одним одеялом, совпал с мгновением, когда Кейт, распахнув дверь комнаты, увидела то же самое.

Заорали все разом.

Мэйтон хватаясь за гудящую с перепоя голову. Лина, натягивая одеяло по самые уши, скатываясь вбок со скользких простыней на пол. Кейт просто от неожиданности.

Через мгновение Кейт уже нахально улыбаясь, демонстративно извиняясь и показушно кланяясь, закрывала за собой дверь.

Глава 21

Сражение при Энон Глиир.

Эльфийская армия расположилась на возвышенности — в разрыве горной цепи, что протянулась с запада на восток, начинаясь от самого моря, плавно срастаясь с Пограничными горами, словно отделяя Нэрт-а-Нэлл от Норидала.

Узкий вход в долину между скалами назывался людьми Ветряные Ворота. Если подняться на самую верхнюю точку самый высокой скалы, то «Ворота», представляли из себя большой круглый цирк, с запада и востока окруженный скалами, а с севера и юга два широких входа в него.

Тут действительно всегда было ветрено. Холодный «горник» с севера, через узкое горло прохода проникал в более теплую южную долину, сдувая все на своем пути. Превращая местную мягкую породу скал в острые непроходимые зубья, вздымающиеся в небо. Тут было пустынно, лишь ближе к подножию гор ютился робкий стланик, прячась от резких порывов ветра.

Эльфы называли это место Энон Глиир — Поющие Врата, оттого, что скалы здесь пели, ловя в свои сети местный ветер.

Место было очень выгодное, обзор был широкий. Если стать спиной к долине, то по бокам возвышались скалы, впереди лесостепь, плавно переходящая в леса Норидала. Левее, полоса моря до самого горизонта, справа, холмы подножий Пограничных гор.

Меж плоских, зубоватых скал можно спрятать и горного тролля, и резервный отряд конницы.

Да и прицельно бить из луков, что не говори лучше с холма, чем из-под него.

Армия людей была наспех сформирована частью из ополченцев местных деревень, частью из остатков Вейлийских ратей, и того, что на днях прислал Вугард. В срочном порядке были отозваны силы из Дора. С вооружением пока были проблемы, так как гномы показали людям большой кукиш. Но магическое письмо из Итиля обнадеживало, что и деньги, и обмундирование, и еда в скором времени появятся. Подкрепление обещало быть со спешащими корранами и обозами.

В наступление было решено идти с марша. Ставка была на молниеносность и быстроту Исинских егерей, поддержку лучников и копейщиков. Людей вёл опытный военачальник и верный соратник Вугарда Браноген Лейн.

К эльфам подкрепление с кораблей добраться по суше не успевало, поэтому они решили воспользоваться обещанной помощью псов, а флот оставить в резерве на случай атаки с моря. Три сотни отчаянных рубак пёсьелюдов уже спешили пещерами гномов в сторону долины. Было решено разместить их справа, в тылу врага, за небольшой грядой холмов. Их силы будут задействованы только в том случае, когда будет понятно, что самим не справиться. Эльфы рассчитывали в основном на своих лучников и конницу, которая разместилась по левому и правому флангам в скалах.

В середине эльфийского войска решено было поставить гномью сотню Брунбрана Рыжего. Он сам предложил свою помощь, взбешенный действиями Онара и его приспешников в Вейли. Город следовало отбить и вновь водрузить четырехцветный флаг независимого гардалана, вместо чёрно-золотого. На самый крайний случай у гномов был припасен небольшой сюрприз для людей. «Сюрприз» уже собирали гномьи мастера, тут же, за холмом.

Перед сотней гномов стояли эльфийские копейщики и пехота.

К утру перевес был на стороне эльфов, но лазутчики докладывали, что на помощь людским ратям идёт подкрепление из Исина.

День, как назло, был сырой, ветреный и промозглый. Резкие порывы северного ветра словно хотели сдуть засевших на холме эльфов. Высоко в небе, словно предчувствуя скорую поживу, кружились стаи воронья.

Алинель стояла рядом с отцом, отчаянно завидуя его холоднокровию и спокойствию. Её саму, отчаянно колотило от волнения, но показывать свой страх ей было стыдно. Лишь побелевшие костяшки пальцев, обнимающие рукоять любимого клинка Нонлунга «Несгибаемого», выдавали ее тревогу.

Тэлион запретил ей лезть в самую гущу. После стычки с орками он глаз с нее не спускал. В этот раз оставил ее под присмотром Даэну на вершине холма.

Элфин, напротив, чувствовал за собой вину из-за смерти Браноэля, и рвался в бой. Сейчас, он был где-то на передовой, в первых рядах лучников. Алинэль беспокоилась за него. Он был хорошим и отважным воином, но как она уже успела понять, смелость и отвага могут быть беспомощны перед случайной стрелой.

Она еще ни разу не видела такое количество народа. И даже собрание всего гвейса в Священном Древе, теперь меркло перед тем, что она видела сейчас.

Изумрудные, черные, белые и серебряные знамена - (цвет акаждой ветви), резко хлопали на ветру вырывая флагштоки у знаменосцев. Ветер изредка доносил ржание коней из-за скал в предгорьях. Кто-то произносил хвалу богам, призывая их быть сейчас на стороне правых, кто-то подбадривал себя песнями, шутками и матерщиной. Последнее относилось к гномам. Из середины их рядов, громогласно пелись скабрезные песни и позвякивали медные флягами с доброй брагой. И если эльфы постились перед сражением, то у гномов, наоборот, считалось неприличным воевать на сухую – скучно!