Юлия Кир - Тревоги пути (СИ)

Она стреляла навесом, не наугад, а всегда искала цель. И почти всегда, стрела находила её.

Лук звали Н астал осс, в переводе на всеобщий язык, это звучало как – «жалящий цветок». Хоть и небольшая сила натяжения (в 27 килограмм) однако позволяла стрелять на довольно большие расстояния. Насталосс помог изготовить отец. Но дома остался вылёживаться уже лично изготовленный брат Насталосса. Имя ему она еще не дала, так как, ни разу его не пристреливала.

Алинель машинально поправила сипер (костяной желобок, крепившейся на запястье и служивший направляющей для стрелы) и отправила в полет еще одну стрелу.

Внизу кипел бой, и, если честно, ей не особо хотелось лезть в самую его гущу. Страшно.

Армия людей сверху напоминала беспорядочное темное месиво. И хоть человек на сером в яблоках коне пытался командовать своими ратами, стройности и слаженности, как у эльфов у них не наблюдалось.

Несмотря на кипевший бой, стройные ряды трех фаланг у эльфов четко прослеживались. В середине, словно жаркое сердце огромного боевого организма, билась сотня рыжих гномов. Они еще не потеряли ни одного товарища. Толпы врагов разбивались о них, как прибой о скалы и грозная песня гремела над полем, повергая всех в трепет.

Первую линию обороны составляли теперь пехотинцы, вооруженные мечами, совнями и алебардами. При поддержке лучников им пока удавалось успешно теснить неприятеля.

Когда воины стали уставать, Тэлион решил ввести мобильную кавалерию. Левый фланг составляли эльфы, правый - псы. Он троекратно протрубил в рог и на поле боя вылетели всадники, с двух сторон тесня неприятеля, и сбивая его в плотную кучу. Вооруженные легкими луками, они еще на ходу расстреляли запас стрел, и, взявшись за мечи, принялись разить людей по головам.

Пёсьелюды полжизни проводившие в седле, без труда справлялись с этой задачей.

Когда раты людей были схвачены в кольцо, с их стороны двукратно протрубил рог и вверх поднялись белые знамена пощады.

Люди стали бросать мечи и поднимать руки вверх.

Сражение было окончено.

Тэлион протрубил в ответ один раз, что означало конец бою и Алинэль опустила лук.

«Неужели все? Неужели конец этой ужасной мясорубке? Надо спуститься и посмотреть, как там Элфин?»

Иногда в пылу боя, ей казалось, что она видит его светловолосую голову, различает именно его куртку, среди сотни других, таких же.

Не обращая внимания на протесты Даэну, она кинулась вниз.

На бегу, она видела, как расступаясь перед серой в яблоках лошадью, люди отходили в стороны, словно волны перед форштевнем корабля. Вперед выезжал их предводитель.

Тэлиону подвели вороного жеребца, разговаривать стоя на земле с человеческим выскочкой ему не хотелось.

Они встретились на пустом пространстве поля под прицелом сотен стрел, нацеленных с обеих сторон.

Тут и там, жухлую траву усеивали мертвые тела обеих армий. Эльфы уже оттаскивали своих погибших товарищей, которых, к слову сказать, было меньшинство.

***

Браногену нужна была только передышка, Он получил приказ не заключать мирного договора и наголову разбить неприятеля, во что бы то ни стало. С часа на час ждали подкрепления с корранов. Магическое сообщение, полученное несколько долей назад, говорило именно об этом. Надо было тянуть время, вот именно поэтому, он сейчас приказал поднять белый флаг.

Он ждал, пока эльфийский старейшина подъедет к нему. Можно было прибить его сразу, но Браногену было пока интересно. Кто ж тогда с ним воевать будет?

— Сдавайтесь, или будете полностью уничтожены. Люди не простят вам сожженную деревню и жестокого убийства её безвинных жителей — он постарался произнести это наиболее громко, чтобы первые колонны людей это отчетливо услышали. В шеренгах прокатился грозный галдеж….

Хорошо!

Эльфийский выродок гадко ухмыльнулся, поднял руку и щелкнул пальцами.

Тут же середина колонны неприятельской армии расступилась, выпуская из своих недр троих эльфов тащивших на веревке плотно связанного избитого орка.

— Забирайте ваше дерьмо.

Орка толкнули в сторону людей. Пленник споткнулся, не удержавшись на ногах и осел на взрытую лошадями, залитую кровью землю.

— Мы оба знаем, кто это сделал с Дором, так что дальнейшие переговоры считаю необоснованными. Или вы убираетесь отсюда, или будете уничтожены.

Староста эльфов смерил его презрительным взглядом, в котором, не было и тени страха. Голос звучал спокойно и Браногену, казалось, даже надменно.

Похоже, эти идиоты решили стоять до конца.

Браноген нехорошо ухмыльнулся в ответ и с досадой подумал, как интересно, им удалось взять в плен главаря разведывательного отряда?

— Ты не смутишь нас вашими провокациями, — крикнул он громко.

Ему вторили людские шеренги, колотящие топорами и мечами по щитам. Их залитые кровью лица были искажены праведным гневом и патриотической гордостью.

— Ваша глупость не знает предела, — зло процедил эльф.

— Это ваше коварство не знает границ! – Браноген старался, чтобы его голос звучал как можно более патетично — ратов нужно воодушевлять.

— Ваши выродки, мерзкая помесь ваша, не имеют права управлять столицей Норидалла, теперь, он по праву и по справедливости переходят под покровительство его светлости Вугарда Ноара, а пока его наместника Онара Тергила!

Эльфийский староста, казалось, вовсе не слушал. Он смотрел куда угодно, но только не на него. На серое низкое небо, на гнущиеся от ветра далекие верхушки деревьев, на тонкую полосу свинцового моря, темнеющего на горизонте, на скалы, острыми иглами опоясывающие равнину. Лошадь под ним стояла смирно, в отличие от животного Браногена. Тот постоянно перемещался, опасаясь нацеленных на него эльфийских луков.

Браноген оскорбился, эту речь он сочинял всю дорогу от Итиля.

— Где свидетельство того, что именно мы сожгли деревню? Предоставьте мне их.

Наконец-то что-то конкретное, чем можно утереть нос этому длинноухому лесному смерду.

Браноген поднял руку вверх. Теперь его черед хвастаться трофеями.

Испуганный рат, с бледным, словно свежий творог лицом, суетливо выскочил из толпы, неся в объятьях грязный, продолговатый сверток.

Браноген наклонился с лошади и перехватил его. Неторопливо, словно смакуя, развернул на коленях.

На когда-то белой, а теперь, запачканной землей ткани, лежали несколько стрел. (Все, что удалось найти в деревне).

— Что это? – нахмурился эльф, явно удивленный.

— Вы что не узнаете собственных стрел? – с веселым удивлением воскликнул Браноген, оглядываясь на толпу ратов, словно актер на уличных подмостках.

За спиной поддержали.

— Это не наши стрелы, — спокойно ответил темноволосый староста.