Сергей Варлашин - Лууч (СИ)

Округа озарилась ровным, холодным лунным светом, воцарилась тишина, пропали человеческие останки, вместо них я стоял посреди корней и упавших шишек. Прошелся вокруг себя глазами, озираясь в поисках раненного и потому вдвойне опасного противника. Неподалеку в траве, мерцал голубым светом луны, мой меч. Крепко сжимая кинжал, подошел к своему обороненному в схватке оружию, осторожно присел, оглядываясь, поднял, убрал в ножны. Правую кисть слегка ломило. Подошел к первой ступени желанной лестницы, постоял, прислушиваясь, больше к своим ощущениям, чем к ушам. Внутренне чутье говорило, что опасность временно миновала, спокойно сделал шаг на первую, затем вторую ступень, убрал кинжал.

В целом, взбираясь по ступеням вверх, обошлось без особых происшествий. Разве что пришлось хорошенько попрыгать, и применить весь свой богатый опыт полазейства по деревьям. Спустя несколько часов, порядком запыхавшись, я достиг вершины. Невообразимая высота, на которую я забрался, превосходила все мыслимые и немыслимые высоты гор, в которых мне доводилось бывать. Виды на безграничный темный лес, окружали со всех сторон. Верхняя точка, которую я достиг, представляла собой некоторое плоскогорье, не имеющее под собой никакой порядочной точки опоры, кроме восходящей к нему, условно названной мною лестницы. Края плотного участка земли обрастали невиданной красоты плодовыми деревьями, с неизвестными, но вкусно пахнущими плодами, в целом создавая сладкое благоухание на всей вершине. В центре ни за что, не держась, витало в воздухе несколько десятков ступеней, состоящих только из корней, немыслимо переплетенных друг с другом, они вели к высоко висящему над самой последней из них крупному кристаллу. Я сделал шаг на первую из ступеней, как вдруг она внезапно отсохла и сломалась прямо под моей ногой. Кристалл мерцал и переливался радужными бликами, манил к себе и вызывал острое желание прикоснуться к нему. Желанию обладать им я даже не смел, придаваться, из за внутренних, неизвестной природы побуждений.

Я отошел на самый край, равнины, и сделав несколько глубоких вдохов, рванул, что было силы вперед, запрыгивая сразу на вторую ступень. Ступени, по мере моего касания с ними, отсыхали после каждого моего шага и тут же ломались, как и в случае с самой первой из них, обломками падали вниз. На седьмой ступени моя скорость подъема упала, по отношению к скорости разрушения точек опоры и я поднажал что есть сил. Последние две ступени вообще моментально растворились в воздухе, только я их коснулся, но я успел уловить короткий миг твердой опоры и прыгнул со всей прыти вверх, словно от этого зависела моя собственная жизнь. Изогнулся в полете подобно дикой крупной кошке, а потом выпрямился, всем позвоночником в одну линию, максимально придав своему телу длины. Вытянул вверх правую руку и на излете уцепился кончиками пальцев, в восхитительный кристалл, будто я та же хищная кошка, схватившая из последних сил, свою добычу когтями после долгих месяцев голодания.

Экстаз, полученный мной от удерживания кристалла за основание, переполнил величайшей радостью все мое естество и наполнил волнами эмоций и счастья. Свет луны прошел сквозь кристалл, зашел внутрь меня, и я скорее прижал его к груди и плотно обхватил двумя руками, от полученного восторга слезы брызнули из моих глаз. Все разом исчезло, и я непродолжительное время оставался висящим в состоянии близком к невесомости. Вокруг вспыхивали вспышки света и развертывались бури ветра. Меня била крупная дрожь, попеременно с сильной вибрацией идущей изнутри меня наружу и снаружи внутрь меня. Но я не смотрел, а лишь догадывался о них, сквозь неплотно притворенные веки, да ощущал лицом и особенно одеждой сильные воздушные порывы. Когда сильный ветер поутих, а вспышки постепенно прекратились, я осторожно приоткрыл веки. Первым я увидел, при дневном, но весьма тусклом свете, круг белой золы, обугленные головешки по ее краям, костер, что мы разожгли, перед тем как лечь спать. Вокруг неизменно каштаны, а Головуса и Софикеса, поблизости нигде не нет, даже трава не примята оказалась, там, где они должны были лежать. Не могли же они простой уйти.

Лежа калачиком, в руках, я по-прежнему, держал кристалл и бережно прижимал его к груди. Разогнулся понемногу, встал, посмотрел по сторонам еще раз, глянул на кристалл. Не поверил своим глазам, вместо выразительной, прозрачной, прекрасной друзы с одним самым выдающимся и крупным кристаллом в ней, я держал обычный серый камень, точно таких же, формы и размера. Тех самых эмоций он конечно тоже не вызывал, потому меня одолело легкое замешательство, но я не растерялся, осторожно положил его на траву рядом с бывшим костром и пошел пройтись по округе, поискать своих пропавших спутников. Внутри меня, до сих пор теплилось то радостное чувство приобретения, так быстро ставшее заветным, кристалла. Эта и подобные мысли занимали меня целиком, так что, продолжив углубляться в лес, я особо не переживал временную утрату своих спутников.

Друзья найдутся, никуда не денутся, следов только их нигде не видно, с этим уже сложнее будет, ну да ничего и не такое случалось. Следов пока не видно, искать надо лучше, разве бывает такое, чтобы кто то или что то бесследно исчезал. Скорее нет, чем да. Искать надо лучше, чем сейчас и займусь. Вот, например, следы, похоже на крупного грызуна, не то что нужно, ищем дальше. Вот, что тут у нас, крупное весьма, как бы, не волчий след, похоже очень, идем дальше. Вот, похоже на след от сапога, но это только на первый взгляд, внимательнее присмотреться, и станет видна особенность естественной лужицы, от очень старого следа, какого-то копытного. Идя от следа к следу, я прилично углубился от места нашей первой ночевки. Хотелось есть, но я ничего съедобного в округе не нашел. Одна особенность поразила меня больше всех остальных, стволы деревьев стали гораздо больше в обхвате, и в несколько раз длиннее в высоту. Сначала мне показалось, что это мои размеры тела уступают деревьям, но это заблуждение быстро развеялось, стоило мне увидеть знакомые мелкие белые цветы. Точно такие же белые бутончики, с ноготь каждый, я встречал их при самом заходе в лес, они росли тут повсеместно, похожи на альпийские ландыши, только листва совсем другая и растут ближе к земле. Уменьшился не я, деревья стали больше и выше, через еще некоторое время, стволы деревьев с огромными кряжистыми корнями, мне приходилось обходить по весьма большому радиусу. Насколько они станут больше и выше, в дальнейшем, мое и без того воспаленное воображение, уже не могло представить, но предположения не подтвердились, видимо я зашел достаточно глубоко. Самое, пожалуй, весомое дерево, визуально имело радиус ни как не меньше семи или восьми ярдов. Могу себе представить, сколько понадобится человек, чтобы взять такое дерево в кольцо из рук.