Ирина Орлова - Тёмная радуга

Вскоре мы вышли на луг. Далеко впереди, там, где кончалось разнотравье и начинались дюны, одиноко высилась на сером постаменте гранитная стрела. Неожиданно перед нами появилась знакомая дорога из желтого кирпича, бегущая вперед и исчезающая сразу у нас за спиной.

— Здравствуй, дорожка, — весело сказал Шаман. — Вот мы и встретились снова.

Через несколько часов стал слышен отдаленный шум прибоя, и на горизонте в солнечных лучах заблестела безбрежная водная гладь, морской воздух заполнил легкие, и мы на какое-то время позабыли о цели нашего путешествия. Море притягивало, как магнит. Нестерпимо хотелось окунуться в его теплые волны, несмотря на то, что обелиск находился уже в двух шагах.

Посовещавшись, мы решили, что обелиск никуда не денется, тем более что было неизвестно, чего он от нас потребует. Может быть, нам прямо от него придется бежать, сломя голову, к следующему. Поэтому, не подходя к стеле, мы свернули в сторону моря. Дорога из желтого кирпича с нами не пошла, но и не пропала, а остановилась. Позволение на маленькую слабость мы получили.

Море встретило нас легким прибоем и ослепительными солнечными зайчиками. Я извлекла из воздуха купальник и ширму. Отгородившись, таким образом, от представителей противоположного пола, скинула одежду, переоделась и помчалась в воду, где уже вовсю плескались мои спутники.

Шаман и Слай, гоняясь друг за другом, уплыли довольно далеко, Кеша и Дик резвились на мелководье, поднимая фонтаны брызг. Дракон нырял и хватал собаку за лапы, пес громко и радостно тявкал и пытался поймать Кешу за хвост. На меня они не обратили никакого внимания.

Я не очень хорошо плаваю, но, то ли море здесь было особенное, то ли знания, полученные в Академии заодно с остальными навыками, сделали меня сильнее и выносливей, но я легко и свободно поплыла к горизонту, не ощущая усталости. Рядом со мной вспенилась вода, и я нос к носу столкнулась с дельфином. Может быть, с научной точки зрения, я выражусь неправильно, но дельфин улыбался во весь рот. Его умные глаза смотрели на меня весело и дружелюбно. Я погладила его по носу, и, совершенно не задумываясь, поцеловала. Дельфин на мгновение замер, потом подпрыгнул в воздух и нырнул. Буквально через минуту он появился снова, держа в зубах большую перламутровую раковину, положил ее мне на ладонь и умчался так же стремительно, как и появился.

Мы стояли перед обелиском. Каменная стрела, уносившаяся ввысь, была холодной, несмотря на то, что солнце припекало достаточно сильно. Мы обошли ее уже несколько раз, дотрагиваясь до шершавой поверхности в разных местах, но никакого знака не появлялось, и потому никак не могли понять, что вообще делать, и каким образом мы должны получить послание. В конце концов, Сашка предложил посмотреть на стелу внутренним зрением. К магии прибегать не хотелось, но другого выхода, похоже, не оставалось. Взявшись за руки и закрыв глаза, мы сосредоточились. Несколько минут ничего не происходило. Потом серое марево, стоящее перед глазами, начало рассеиваться, и в основании постамента появилось небольшое углубление. Там лежал свиток. Не открывая глаз, я потянулась за ним. Со стороны это выглядело так, словно моя рука прошла сквозь камень и исчезла, а потом снова появилась на поверхности.

Осторожно, чтобы не повредить хрупкую пожелтевшую бумагу, я развернула послание, написанное древними рунами. Мы их не знали.

К нашему удивлению, их знал Кеша.

«Мы, великое племя драконов, воздвигли на Церре четырнадцать маяков-антенн, сохраняющих магическое и геологическое равновесие. Мы наделили их разумом и волшебной силой. Прежде всего, маяки помогают избежать глобальных геологических катаклизмов. Если опасность будет магическая, они помогут отважным героям, пожелавшим спасти этот мир и не побоявшимся препятствий, пройти путь от одного обелиска к другому. Прошедший все, получит награду, погибший в пути — славу по делам его, трус — презрение».

Надпись пропала и на ее месте появилась роза ветров. Пунктирной стрелкой был указан путь на северо-восток. Потом нечетко, но все же различимо, проступила карта Латирэна, с обозначением следующего обелиска. После этого свиток исчез.

Я «запросила» карту местности в академии магов и в ту же минуту она зависла перед нами в воздухе. Все сходилось. Озеро Лин и Сизые горы располагались на северо-востоке. В магическом свитке был нарисован только контур материка. Может быть, детали рельефа просто стерлись от времени, а может, их специально не отметили. Наша желтая проводница уже унеслась вперед. Я отправила карту обратно, и мы тронулись в путь.

Вечер принес прохладу. Солнце медленно опускалось за край пустынной равнины. Селений не попадалось, а до ближайшего города оставался еще день пути или около того. Усталость брала свое, и вся компания, не сговариваясь, чувствовала, что пора определяться с ночлегом. Кеша, сидевший всю дорогу на моем плече, взмахнул крыльями и взмыл в небо. Покружившись немного над нашими головами, он полетел вперед. Вскоре дракон вернулся и сказал, что неподалеку отсюда он заметил небольшую ложбинку, поросшую редкими колючими кустами. Ночевать посреди ровного поля почему-то не хотелось.

Костер решили не разводить, чтобы не привлекать внимания. И хотя дракон никого не заметил своими зоркими глазами далеко окрест, уверенности в том, что огонь останется незамеченным, ни у кого не было. Выбрав место, где кустарник рос небольшим полукругом, соорудили над ним навес, Слай постелил циновки, оказавшиеся не хуже самых мягких матрацев. По свойствам они напоминали известную в нашем мире «пенку», которую туристы берут с собой в поход в качестве подстилки. Запив молоком замечательную Татушкину стряпню, мы улеглись спать. В роли часовых выступили Дик и дракон, которые даже во сне учуяли бы любого, кто попытался бы незаметно к нам подобраться.

С утра небо затянули низкие облака, а ближе к полудню стал накрапывать мелкий дождь, и лишь у самого горизонта оставалась чистая голубая полоска. Тут мы с Шаманом воочию убедились, что название материку дано не случайно. Латирэн в народе звался Радужным. Над всем окоемом засияла яркими красками огромная разноцветная дуга. Потрясающее зрелище!

— Что, никогда раньше не видели? — Слай снисходительно улыбнулся.

— Такого великолепия никогда, — признались мы с Сашкой.

И это было правдой. Не потому, что на нашей земле не бывает радуг. Бывают. Просто на Церре создавалось ощущение, что это физическое явление, возникающее в результате преломления солнечных лучей, можно не только наблюдать, но и руками потрогать.

— Я побывал на всех материках, но такая радуга бывает только у нас, — объяснил Слай. — Уж и не знаю, почему так получается.