Ирина Орлова - Тёмная радуга

И тогда, некая древняя старуха, которой уже совсем нечего было терять, никому не сказав ни слова, взяла корявую клюку и отправилась на свой страх и риск в одно только ей известное место. Как выяснилось, к местному шаману, проживавшему внутри всеми забытой буреломной чащобы. Видимо, когда-то, по молодости, пользовалась бабка у кудесника повышенной благосклонностью. И уговорила-таки трухлявого пня помочь бедным женщинам продолжить свой род.

Шаман явился на зов страждущих, построил в кружок всех особ дамского пола, достигших возраста, когда деторождение уже не является проблемой, и долго что-то бубнил и вытанцовывал внутри круга, вертя во все стороны какими-то трещотками. Потрясенные до глубины души дамочки с благоговейным страхом взирали на это удивительное зрелище. Когда же оно закончилось, то каждая из них с изумлением обнаружила у себя в руках по большому стручку сладкого красного перца.

— Ешьте, и да продлиться отныне ваш род на долгие времена. Великий бог Эбосан благословил вас, — изрек шаман, после чего покинул высокое собрание и уковылял в сторону родного бурелома.

Пораженные до глубины души женщины дружно захрустели перцами, а семена приберегли и посадили на огородах. Через девять месяцев у дегустаторш родились замечательные малыши, все как на подбор мужского полу. Между тем и посаженые перцы успели прорасти и дать плоды, так что с приростом населения проблемы разрешились окончательно и бесповоротно как раз до той поры, пока подросшие младенцы не превратились во взрослых молодцев, и стали в состоянии способствовать появлению на свет себе подобных.

Селекцией в те дикие времена никто не занимался, так что овощи постепенно утратили свою волшебную детородную силу, но с тех пор повсеместно считается, что женщине нельзя подавать перец в ненарезанном виде, если только она не задумала иметь ребенка. Мужчине же стручок красного перца наоборот придает силу, особенно в тот период, когда он решил обзавестись наследником.

Мы хохотали как сумасшедшие. Отсмеявшись, я достала тетрадку и записала эту замечательную легенду, а заодно и происхождение города Весельчаков. Уж если мы собираем разные истории этой планеты, то лучшего повода оправдать наше «прикрытие» и не найти. Более того, мы решили, что эта тетрадка всегда должна лежать на самом видном месте, там, где мы будем останавливаться. Тот, кто захочет за нами шпионить, обязательно на нее наткнется и убедится в нашем «алиби». Естественно, писала я так, как привыкла с детства, но стоило мне закончить и убрать ручку, как текст самостоятельно, как будто был живой, переиначился, словно его писал коренной церрянин, а не пришельцы с другой планеты. Дракон похихикал и сказал, что это он постарался.

После этого Кеша научил нас с Шаманом древним рунам. Обучение продолжалось около двух часов. За это время Слай успел выгулять Дика и уснуть. Получив свою порцию знаний, мы тоже последовали его примеру.

Веселый город остался далеко позади. Странное он произвел на нас впечатление. Несмотря на встречавшиеся на каждом шагу улыбчивые лица, мы чувствовали себя не в своей тарелке. Создавалось впечатление — случись что, за помощью обратиться будет не к кому. Над нами просто посмеются и отмахнутся как от не стоящих внимания. Не со зла, а по беспечности.

Переправившись в тихом безлюдном месте через Северянку, наш маленький отряд продвигался на север. Где-то вдалеке уже угадывались горы, стало заметно прохладнее, и лиственный лес сменился хвойным.

Дороги из желтого кирпича за городом не оказалось. Это озадачивало. Мы уже как-то успели к ней привыкнуть. Но, может быть, мы и без нее шли правильно? Или она сама решала, где ей появляться? Или в горах ей нечего делать, и она будет сопровождать нас только на равнинах? Версии высказывались самые разные. В конце концов, сошлись на том, что если будет необходимость, наша желтая спутница сама нас найдет.

К концу дня мы остановились на привал в густом ельнике. Маленький, совершенно бездымный костерок освещал небольшую лесную прогалину. Вечер накрыл нас как-то незаметно, и на ясном холодном небе уже появились первые звезды.

Скромная трапеза подходила к концу, когда Дик вдруг глухо зарычал. Впрочем, мы и сами почувствовали какую-то неосознанную тревогу. Дракон покрутил носом в разные стороны и удивленно сказал:

— Ничего не понимаю. Вокруг нет ни одного живого существа, которое бы могло нам угрожать. Вампиров тоже нет. Но что-то мне, безусловно, не нравится.

Дик продолжал рычать в сторону елок, а Кеша, немного потоптавшись на месте, взмахнул крылышками и взлетел. Покружив какое-то время над нашими головами, он направился в сторону гор.

— Немедленно сворачивайте лагерь и уходите на север, — прозвучал у меня в голове его встревоженный голос. — Наш враг — этот лес. Кто-то или что-то заставляет деревья окружать нас плотным кольцом. И они движутся довольно быстро.

— Кеша, деревья разумны или нет? Может быть, мы их потревожили тем, что разожгли костер?

— Нет. Костер не причем. А деревья действительно разумны. Более того, они не хотят нас окружать, но не могут противиться чьей-то чужой воле. Быстрее. В часе ходьбы лес кончается и начинается предгорье.

Мы быстро свернули лагерь и двинулись в указанном направлении, но не прошли и двадцати шагов, как поняли, что дороги нет. Мрачные ели сомкнулись в кольцо, и оно катастрофически быстро сжималось вокруг нас. Более того, места оставалось так мало, что дракон, сидевший на плече у Слая, не мог увеличить свой рост до нужных размеров, чтобы вынести нашу группу отсюда на спине. Ловушка захлопнулась.

— Кеша, — спросил вдруг Шаман, — а ты можешь отследить наш путь по «нижнему» миру?

— Конечно, в этом нет ничего сложного, — недоуменно ответил он и почесал лапой нос.

— Тогда лети в это самое предгорье, о котором ты говорил, и жди нас там. У меня есть безумная идея попробовать уйти отсюда «нижним» путем. Как только мы выберемся из этих елок, дай нам знать. Впрочем, может быть, мы и сами это заметим.

— А если мы потеряемся? — Слай был не на шутку встревожен.

— Если потеряемся, значит выйдем в другом месте. Всё лучше, чем стоять и ждать, когда эти деревья превратят нас в лепешку, — мне очень понравилась Сашкина идея.

Между тем Шаман бросил на землю свою сумочку и, когда она раскрылась, я с удивлением увидела, как он выкладывает на землю знакомый абажур и то самое дурацкое окно (как оно только не разбилось!). Абажур он поставил посередине оставшейся крошечной полянки, сумку закрыл и убрал в один из многочисленных карманов (теперь их у него наличествовала целая куча), а окно взял в руки и уставился в стекло немигающим взглядом, приказав мне встать у него за спиной, одной рукой взять за загривок барбоса, а другую использовать для того, чтобы за нее мог уцепиться окончательно ошалевший Слай.