Андрей Рейман - Тени над Эрдеросом. Рука со шрамом (СИ)

А Йорвин тем временем уже был далеко. Присев на корточки на крыше одного из самых высоких в округе зданий, он расслабил разум и закрыл глаза. Здесь, на высоте четырех этажей, вдалеке от зловонных улиц свежий зимний воздух приятно ласкал ноздри, а холодный ветер развевал длинные волосы и обострял чувства. Едва ощутимое сверхтепло Йорвин ощутил вдалеке. И с каждым ударом сердца оно ощущалось все слабее и слабее. Не тратя больше ни секунды, Йорвин отправился вдогон. Так же, по крышам, чтобы избежать путающейся под ногами толпы и ее ненужного внимания. Несколько раз Йорвин тревожил скопившиеся на крыше сугробы, и те падали вниз, прямо на шапку случайному прохожему. Но к тому времени, как прохожий поднимал глаза, чтобы выкрикнуть какое-нибудь ругательство, Йорвина уже и близко не было. Дома были налеплены так тесно, что Йорвину перепрыгивать с крыши на крышу не составляло никакого труда. Он буквально пролетал над погружающимся в ночь городом, все ближе и ближе приближаясь к источнику магической энергии. Вскоре глаз Йорвина различил суетливую фигуру, бугущую куда глаза глядят, не разбирая напрвлений. Эльфийка неслась со всех ног, насколько позволяла грязно-снежная каша под ногами и, как назло всающие на пути, люди. Почувствовав приближение Йорвина, ей обуяла самая настоящая паника. Крошечная эльфийка бежала, чуть ли не завывая от страха, и сшибала с ног оказавшихся на ее пути прохожих. Одному холеричному мужчине это очень не понравилось. «Грязная тварь, я убью тебя!» - заорал он и побежал за эльфийкой вдогонку, прихватив с собой друга, который тоже был не прочь почесать кулаки. Вселед за эльфийкой они свернули в подворотню.

Все это видел Йорвин, бежавший по крышам, параллельно улице. Настало время вмешаться и прийти на помощь, пока не случилось чего-нибудь нехорошего. Нет, эльфийку спасать было не нужно. В опасности были только оскорбленные «бычки-драчуны». Вряд ли они знали, насколько может быть опасна для жизни опытная эльфийская волшебница, тем более, если она в неадекватном эмоциональном состоянии. Гигантской летучей мышью Йорвин пролетел над улицей и практически бесшумно приземлился позади двух возбужденных мужчин. Едва один из них успел обернуться, как «летучая мышь» обрела человеческие очертания, взмахнула длинными руками-крыльями с едва уловимой глазу скоростью, и мир погас для него на следующие несколько часов. Обозленный его друг ничего не заметил, пока Йорвин не схватил его сзади за волосы и не прошелся ребром ладони по его сонной артерии. Все это Йорвин сделал быстро и непринужденно, и не было жестокости в его сердце, как могло бы показаться. Просто эти двое по глупости своей угодили между молотом и наковальней.

Эльфийка оказалась в тупике. Дорогу на улицу загораживала непреодолимая гора мусора. А позади возникла зловещая долговязая фигура в черной одежде, вселившая в нее такой неистовый ужас. Не помня себя, она сплела пальцы в единственном боевом заклинании, которое мог создать ее полыхающий ужасом разум. Огромный огненный шар сорвался с ее ладони и стрелой умтремился навстречу приближающейся фигуре. Прогремел оглушительный взрыв, сотрясший землю, выбивший все стекла в радиусе двух кварталов, расплавивший снег на расстоянии в пять шагов от эпицентра. На улице закричали перепуганные люди. В том месте, где взорвался огненный шар, бушевало пламя. Огонь охватил оба здания и самого Йорвина, но ему ни то, что никакого вреда огонь не причинил, ему, кажется, даже жарко не сделалось. Он негромко хлопнул в ладоши и весь огонь мгновенно погас. Потухла одежда, потухли и оба вспыхнувших дома. Из дымной пелены вышел Йорвин и подошел к эльфийке вплотную. Его спокойное лицо даже не закоптилось. Он заглянул в глаза оцепеневшей эльфийской магички. То были не глаза живого существа, а две черные пропасти. Агатово черные, огромные и пустые. Йорвин вскоре догадался в чем дело. Эльфийка странно пахла. От этого запаха свербило в носу и чесались глаза. Видимо, она находилась под действием какого-то наркотика, отчего ее зрачки расширились настолько, что бирюзовая радужка была еле заметна, тонкой окаемкой огибала зрачок. Неудивительно, что она приняла Йорвина за чудовище. Наркотики вызывают жестокие галлюцинации. Эльфийка не выдержала взгляда Йорвина и без чувств упала на землю. Йорвин ловко подхватил ее, не дав упасть на грязный мокрый снег и тут же поразился, насколько эльфийка легкая. Не просто легкая, как девушки ее роста и комплекции. Изящная эльфийка была буквально невесомой. Йорвин подумал, что, пожалуй, мог бы несколько минут держать ее на вытянутой руке. Усмехнувшись про себя, он растворился в тени с бесчувственной эльфийкой на руках.

Около одиннадцати часов утра эльфийка очнулась в гостиной дома Кейна на старенькой софе. Первым, что она увидела, был Йорвин, сидевший около софы на стуле задом наперед, подперев локтем голову, и внимательно разглядывал эльфийку. Оживив в памяти последние мгновения минувшей ночи, эльфийка вздрогнула и попятилась.

- Как вы? Все нормально? - спросил Йорвин, оторвав ладонь от подбородка.

- Фу! От тебя дымом разит, - шмыгнула носом эльфийка. Ее голос был подхриповат, но спокоен. Она уже поняла, что пока ее никто убивать не собирался.

- Еще бы, - пожал плечами Йорвин. - Вы вчера пытались зажарить меня.

- Кто ты такой? Я тебя знаю? И зачем похитил меня, сволочь? - Глаза эльфийки гневно блестнули. К слову сказать, глаза у нее были необыкновенные. Большие, ясные, в них отражались бесчисленные прожитые века, но вместе с тем играл юный задор и живость. Но что больше всего привлекало внимание, это их цвет. Точнее цвета. Левый глаз сиял бирюзой прибрежных морских вод, правый же был янтарно желтый, почти золотой. Они как будто принадлежали к двум различным сущностям, двум крайностям, которым волей судьбы пришлось ужиться в одном бессмертном теле.

- Во-первых, вас никто не похищал, - сказал Йорвин. - Вы можете в любую минуту уйти, если пожелаете.

- И уйду, что ты думал? - воскликнула эльфийка, срывая с себя покрывало. У эльфийки не было верхней одежды, а из той одежды, что имелась, были только батистовая блузка с кружевными манжетами и воротничком, хлопковые штаны (не в обтяжку, но довольно узкие), и сапоги из лакированной кожи с удлиненными носами. Их Йорвин заботливо снял, и тут же понял, зачем носы удлиненные - у эльфийки, что на руках, что на ногах ногти были длинные, но ухоженные, с заостренными концами. Эльфийка спустила ноги на пол и стала спешно обуваться. Затем почти бегом кинулась к входной двери, но едва коснувшись щеколды, остановилась.

- Раз мы так быстро перешли на «ты», то я бы не советовал тебе выходить на улицу в таком виде, - сказал Йорвин.