Владимир Пекальчук - Предай их всех [СИ]

Однако чтобы это осуществилось — надо вначале сбежать. Маг отодвинул в сторону часть соломенной подстилки и нащупал ладонью канавки руны владения. Отсюда, из Ямы, невозможно захватить разум даже убогой пичуги, кандалы не позволяют — но возможность видеть глазами самых мелких и безмозглых птиц все же осталась. Сегодняшний сеанс потребует выложиться на полную, преодолевая чудовищное сопротивление оков-душехватов — но он сможет. Недаром Норлаш — величайший маг из людей.

Губы беззвучно зашевелились, читая заклинание, весь мир потемнел и растаял, астральный аспект Норлаша оказался в черной пустоте, только мимо шмыгали яркие огоньки чужих душ. Пришлось немного поднапрячься, избегая столкновений и выискивая подходящую жертву, к которой можно было бы приблизиться и проникнуть в нее.

Процесс занял некоторое время, затем жертва — крохотный комочек простейших инстинктов — была найдена. Норлаш плавно приблизился и перетек вовнутрь. Несколько раз моргнул, справился с головокружением, вызванным необходимостью смотреть глазами, отличными от человеческих и видящих мир совершенно иначе и в других цветах, затем поборол приступ страха высоты. Ну да, птица. Судя по всему, голубь или воробей, сидит на ветке или карнизе. Или нет, невысокая крепостная стена, окружающая Цитадель.

Самое неприятное в попытке смотреть глазами птицы — это сама птица, точнее, ее поведение. Норлаша интересует происходящее внизу, но птицу может интересовать происходящее рядом, выше, ниже, другие птицы на соседней ветке — что угодно, но не то, что нужно магу. А если птица к тому же быстро меняла объекты своего интереса, ее постоянное верчение головой причиняло сильнейшее неудобство и вынуждало прекращать сеанс.

В этот раз, к счастью, пичугу интересовала земля, возможно, она высматривала оброненные крошки. Внизу — двор Цитадели, снуют люди, стоят в стойле лошади, производится утренний развод караула… Нергал возьми.

Все это Норлаш уже не раз видел. Сейчас его интересует местность за пределами Цитадели, потому как в столице Зоданги он сам никогда не был, города не знает, а для побега это критично. Не повезло с выбранной птицей. Тут вариантов два: либо ждать и надеяться, что пичуга куда-то переместится или голову повернет, либо прервать сеанс и попытаться еще раз, хотя силы может уже и не хватить…

В этот момент раздался странный шум и гам. Птицы слышат звуки совсем не так, как люди, и разобрать что-то нельзя… Часто ли такое бывает? И что именно происходит? Ну же, птица, ради всех богов и демонов, голову поверни хоть немного!

Тут в поле зрения попали солдаты-новобранцы, бегущие к воротам и пытающиеся поспешно их закрыть. Лязг и удар — и створки распахиваются настежь, опрокидывая людей, словно от удара тарана, а во двор, размахивая оружием, вбегают воины огромного роста.

К счастью, птица не испугалась — а чего ей пугаться-то, она же высоко сидит — и потому Норлаш, невзирая на частые повороты ее головы, сумел разобрать, что там внизу происходит.

Огромный рост нападающих был хорошо виден в контрасте с невысокими солдатами, хотя в храмовники берут только людей выше среднего. Огромные топоры, мечи и палицы, массивные наплечники, рогатые шлемы…

Вот один из них врезал подвернувшемуся под руку храмовнику, человек отлетел изломанной куклой в сторону. Нападающие, проявив нечеловеческую силу в придачу к нечеловеческому росту, крушили титаническим, неподъемным для человека оружием всех и вся. По меньшей мере два десятка их ворвалось в крепостной двор, который сразу же превратился в забойный. Это было даже не сражение — бойня. Караульных, выскочивших из помещения у ворот, разметал всего один противник, играючи разрубая их здоровенным топором.

Доигрался король Зоданги, мрачно подумалось Норлашу, с орками шутки плохи — и вот они уже в самом сердце столицы. Хотя… орки в доспехах? Это что-то новое под тремя лунами. Вот несколько рыцарей, оседлав своих лошадей, примчались на помощь избиваемым пехотинцам, надеясь повлиять на ход битвы, но куда там… Ближайший титан направил на них свой молот — и с него сорвалась ослепительная молния.

Птица в страхе сорвалась с места и Норлаш спешно разорвал связь.

Ну и дела. Орки в доспехах и с магическим оружием?! А вот идея совместить топор с боевым посохом небезынтересна, да…

Норлаш прикрыл руну подстилкой и уселся сверху. Эх-х, а как не вовремя орки пожаловали! Вот сейчас, сними кто с него оковы, был бы идеальный момент для побега — но оковы пока на нем. Тут до него донесся говор охранников — на этом ярусе Ямы их трое, два воина и жрец — встревоженно обсуждают происходящее наверху, они еще не знают того, что видел Норлаш. Сюда, в Яму, сверху долетает только неясный шум… Нападающие пошли на штурм главных помещений Цитадели? Кто? И зачем? С другой стороны, было бы наивно полагать, что они пришли только ради небольшой разминки в крепостном дворе.

Один из охранников отворил тяжелую дверь и выглянул наружу, в лестничный колодец, и как раз в этот миг приближающийся душераздирающий вопль влетел в дверь и прервался грохотом и звоном, с каким закованное в доспехи тело падает с высоты на камни, следом донеслись звуки сражения: удары металла о камень, металла о плоть, плоти — о камни. Вот особо мощный удар, словно тараном да в стену, вопли людей…

Норлаш напряг слух. Крики боли и ужаса избиваемых храмовников говорили о том, что эта братия — надо отдать им должное, не робкого десятка люди — столкнулась с непосильным противником. С кем — неизвестно, но это точно не орки, иначе от их громогласных боевых кличей уже тряслись бы стены, сражаться молча дети степей не умеют.

Маг еще раз тщательно пересчитал слагаемые, но результата не получил. Огромный рост, соизмеримый разве что с орочьим, и огромное оружие, соизмеримое с орочьим, но все остальное — доспехи, магическое оружие, сражение в полном молчании — совсем не вяжется с самими орками. Вместе с тем, откуда еще взяться таким силачам?! Огры-карлики? Слишком тупые для военного дела, а огр-маг это еще невозможнее, чем сухая вода или светлая тьма…

Тут сражение в Цитадели начало спускаться вниз, звуки битвы усилились. Троица охранников, колебавшаяся, оставаться на посту или попытаться вопреки приказу подняться наверх, приняла решение: дверь заперли, наложили засов и отошли на несколько шагов.

— Глупцы! Снимите с меня оковы и я помогу вам сражаться! — закричал какой-то узник, охранники, впрочем, не купились на эту уловку.

Прошло минуты две, затем в дверь — дуб, окованный сталью, покрытой рунами Велькиона — чем-то грохнуло. Стражники с мечами перегородили узкий проход между клетками своими щитами, жрец, стоя позади, принялся плести зачарование, подавляющее вражескую магию, и Норлашу это причинило почти физическую боль. В других условиях он бы только рассмеялся — но сейчас, лишенный возможности использовать магию защиты, лишь болезненно морщился.