Робин Хобб - Судьба Убийцы

Я видела, что он ударил торговца, видела, как посреди улыбчивой болтовни его глаза расширились, и слова внезапно подвели его. Я почувствовала, что Винделиар командовал ему:

Ты будешь делать то, что захочет Двалия.

И он передал ее изображение, а также ощущение от нее. Важной, мудрой женщины, которой повинуются. Женщины, которую будут бояться. Пристальный взгляд торговца прошелся по толпе и нашел Двалию. Он с ужасом уставился на нее.

Она кивнула ему и сказала Винделиару мягко:

- Я знала, что ты сможешь сделать это, если сильно захочешь.

Винделиар отпустил мою руку и хлопнул себя ладонями по губам, удивляясь содеянному. Что же до торговца, то он продолжал болтать, продавая золотые орехи и удивительные предсказания покупателю за покупателем, пока каждый ящичек его шкафа не остался открытым и опустошенным. Он объявил толпе, что на сегодня у него больше нет предсказаний на продажу, и они стали расходиться, праздно болтая, некоторые все еще перечитывали бумажки с написанными предсказаниями.

Мы остались стоять на месте, когда вся его публика разошлась. Он поглядывал на Двалию всякий раз, когда закрывал каждую небольшую дверцу своего волшебного шкафа, а потом медленно пошел от своей тележки. Его лошадь повернула голову и фыркнула вопросительно, но торговец с озадаченным видом шел к нам. Двалия не улыбалась. Винделиар отступил за нее, и я последовала за ним, насколько позволяла моя цепь.

- Ты поступаешь нехорошо, - обратилась к нему Двалия. Торговец остановился и уставился на нее. Его рот скривился, словно от боли. - Ты провез контрабандой орехи предсказаний из Клерреса. Ты знаешь, что это запрещено. Те, кто покупает там предсказания, знают, что это должно храниться в их домах с честью. Они знают, что это не должно быть ни отдано, ни продано. Но каким-то образом ты приобрел десятки из них. Твоя шарада с раскалыванием орехов не одурачила меня. Они были открыты, и предсказания внутри были даны тем, кто хорошо за них заплатил. Как ты получил их? Украл?

- Нет! Нет, я честный торговец! - его напугало предположение о краже. - Я покупаю и продаю. У меня есть друг - матрос, который привозит мне необычные товары. Он редко приезжает в этот порт, но когда приезжает, он приносит мне ореховые скорлупки и бумажки с предсказаниями, чтобы вставить их туда. Я известен редкими товарами, такими, как предсказания, которые составляет бледный народ. Я продавал их здесь в течение многих лет. Если это преступление, то виновен не я! Я только покупаю и продаю их людям, нуждающимся в них. Людям, которые знают, что серебро - справедливая цена за такие редкие вещи!

Двалия посмотрела на Винделиара. Его глаза расширились, и я почувствовала, что он направил свою магию к человеку. Это сковало торговца не надежнее мокрой тряпки, но он все же слегка склонился к Двалии. Она улыбнулась, и след от моего укуса отвратительно исказился на ее лице.

- Ты знаешь, что поступаешь неправильно, - обвинила она его. - Ты должен отдать мне серебро, поскольку я происхожу из Бледных, Белых и Четырех. Дай мне деньги, которые ты получил обманом, и я буду просить их простить тебя. И скажи имя своего друга и название судна, на котором он прибыл, я также попрошу прощения и для него.

Глядя на нее, он взял мешок серебряных монет, которые только что получил. Я посчитала дверки его шкафа. Их было сорок восемь. Сорок восемь кусков серебра, и некоторые из них были крупнее остальных. Это была огромная сумма, если серебро стоило здесь столько же, сколько в Бакке. Он посмотрел на Двалию с достоинством и сказал, тряхнув головой в ее сторону:

- Ты не обычная нищенка. Сначала ты обвиняешь меня в воровстве, а затем пытаешься ограбить меня. Я даже не знаю, почему до сих пор разговариваю с тобой. Но завтра я свяжу себя узами брака, а старая поговорка гласит: «Отдай до свадьбы долг, которого ты никому не должен, и у тебя никогда не будет долгов, которые ты не смог бы оплатить». Итак, вот серебро для тебя, - долг, который я никому не должен.

Произнося это, он порылся в своем кошеле и вытащил один-единственный кусок серебра. Он держал его двумя пальцами, затем внезапно щелкнул ими в воздух. Двалия попыталась схватить монету, но она проскользнула между ее пальцами в грязь. Винделиар присел на корточки, чтобы подать ей серебро, но она наступила на монету своей туфлей.

Торговец удачей отвернулся от нас и зашагал к своей тележке. Не оглядываясь, он добавил:

- Вам должно быть стыдно. Накормите этого ребенка чем-нибудь. И если у вас вообще есть сердце, снимите цепь с ее шеи и верните ее домой.

Двалия сильно пнула Винделиара. Задыхаясь, он повалился на бок.

- Название судна! - потребовала она от обоих, и я почувствовала отчаянный болезненный толчок магии Винделиара.

Человек взобрался на свое место в тележке и, не оглядываясь, сказал:

- Морская Роза.

Он поднял уздцы и встряхнул ими. Его лошадь спокойно пошла вперед. Я задалась вопросом, помнит ли он вообще, что говорил с нами.

Двалия присела, чтобы взять монету. Она столкнулась с поднимающимся Винделиаром и свалила его обратно.

- Не думай, что этой платы достаточно, - предупредила она его. Затем злобно дернула мою цепь, и я невольно вскрикнула. К моему стыду, слезы брызнули из моих глаз. Я собралась с силами и, всхлипывая, последовала за ней, как и Винделиар, который, поднявшись на ноги, поплелся за нами, словно побитая собака.

Двалия остановилась, чтобы купить еду. Дешевый сухой хлеб нам с Винделиаром, аппетитная слоеная булка с мясом и овощами для нее. Хищным пристальным взглядом она проследила, как продавец отсчитал ей сдачу, и спрятала монеты в складках одежды. Она ела на ходу, и мы тоже. После еды всухомятку меня мучила жажда, но она не остановилась около общественного колодца. Она повела нас на берег. Гавань была большим кругом спокойной воды с вытянутыми к ней пальцами причалов. Самые большие корабли встали на якорь в спокойном заливе, а небольшие лодки сновали туда-сюда как водные многоножки, перевозя людей и грузы. Ближе к нам суда меньшего размера, пришвартованные к причалам и пирсам, выстроили стену корпусов и лес мачт между нами и открытой водой. Мы, трое нищих, вошли в толчею мира тележек, портовых грузчиков и преуспевающих торговцев, приглашающих друг друга на чай или вино и обсуждающих последние покупки и продажи.

Мы брели и виляли между ними, на нас либо не обращали внимания, либо осыпали проклятьями, когда мы вставали у кого-то на пути. Двалия выкрикивала, словно торговка хлебом:

- Морская Роза? Где пришвартовалась? Морская Роза? Я ищу Морскую Розу!

Никто не отвечал ей. Лучшее, что она получала в ответ - отрицательное мотание головой. Наконец, Винделиар дернул ее за рукав и молча указал между двух кораблей. В узком просвете нам открылся вид на залив и прекрасное судно, на носу которого вместо фигуры был великолепный букет цветов с большой красной розой в центре. Оно было широким и длинным, - самое большое судно в гавани.