Робин Хобб - Судьба Убийцы

- Игнорируй его, - холодно приказала Двалия.

- Он пытается меня изнасиловать! - пронзительно крикнула она. - Он…

- Ему не хватит места, игнорируй его. Он не может снять свои штаны, не говоря уж о твоих. Представь, что он мелкая собачонка, которой вскружила голову твоя нога, - прозвучало ли в голосе Двалии жестокое удовлетворение? Упивалась ли она унижением Аларии? - Мы в ловушке, а ты голосишь из-за того, что тебя лапает какой-то мужчина? Едва ли это настоящая опасность.

Алария ответила испуганными причитаниями, которые вторили звукам возни Керфа.

- Эта девчонка, Пчелка. Она смогла пройти? Она жива? - потребовала ответа Двалия.

Я хранила молчание. Я освободила больную руку и, хотя раненое плечо протестовало, попыталась нащупать границы нашей тюрьмы. Камень подо мной. Слева — тело Керфа. Справа, так далеко, насколько я могла достать — каменная стена. Я потянулась дальше и скользнула пальцами по стене. Камень был обработанный и гладкий, как отполированный пол. Я вытянула ноги: снова камень. Даже если бы я оказалась в этом месте одна, то не смогла бы сесть. Где мы?

Темп толчков калсидийца ускорился, как и его судорожное дыхание.

- Алария, пощупай вокруг. Девчонка смогла пройти?

- Она… должна была… Ой. Я вылезла... держась за… нее, - голос Аларии звучал все тише и тоньше.

Калсидиец продолжал свое дело.

- Это мерзко! - взвыла она. - Он обслюнявил мое лицо. Он воняет! Прекрати! - вскрикнула она, но калсидиец начал кряхтеть под ней.

- Ты можешь ее нащупать? Она жива? - настойчиво спросила Двалия.

Я лежала, не шевелясь. Несмотря на страстную возню Керфа, я ощутила, что Алария пытается нащупать меня рукой, и задержала дыхание. Алария коснулась моего лица, затем груди.

- Она здесь. Она не двигается, но ее тело теплое. Винделиар! Заставь его прекратить!

- Я не могу. Меня тошнит. Меня так тошнит.

- Винделиар, тебе бы лучше вспомнить, что я, и только я, отдаю тебе приказы. Алария, замолчи!

- Их было так много, - простонал Винделиар. - Они все хватали меня. Меня так тошнит.

- Терпи молча, - рявкнула Двалия.

Алария задыхалась от ужаса. Она больше не говорила, но я слышала ее тихие всхлипы и низкий стон калсидийца, когда он, наконец, достиг удовлетворения. Она попыталась вывернуться, но я почувствовала, как мускулы на его руках напряглись, и поняла, что он удержал ее на месте. Меня это устраивало. Я не хотела, чтобы она скатилась с него на меня.

- Проверьте все, до чего можете дотянуться, - скомандовала Двалия. - Кто-нибудь нащупал выход из этой гробницы?

Выбор слов оказался неудачным.

- Гробница, - повторил Винделиар и издал продолжительный стон отчаяния.

- Тихо! - хрипло скомандовала ему Двалия. - Ощупай камень над головой. Там есть какое-нибудь отверстие?

Я слышала, как они возились в темноте, скребли ногтями стены и шаркали сапогами о камень. Я оставалась неподвижной.

- Что-нибудь нашли? - из темноты потребовала ответа Двалия.

- Нет, - угрюмо ответила Алария. - Везде, куда я могу дотянуться, только камень. Я едва могу приподнять голову. Рядом с тобой есть место?

Тело калсидийца расслабилось, и по его шумному дыханию я поняла, что он заснул. Возможно, безумие было милосердием в подобной ситуации.

- Позволила бы я Винделиару лежать на мне, если бы могла сдвинуться? - спросила Двалия.

Тишина. Затем Алария предложила:

- Может тебе следует переместить нас обратно?

- К сожалению, когда калсидиец вышел, он прижал меня к стене и затолкал на меня Винделиара. Он лежит на портале, до которого я не могу дотянуться.

- Мы набились тут, как селедка в бочке, - грустно заметил Винделиар и чуть тише добавил: - Я думаю, мы все здесь умрем.

- Что? - Алария чуть ли не кричала. - Умрем здесь? Голодной смертью в темноте?

- Ну, ведь выбраться мы не можем, - угрюмо ответил Винделиар.

- Молчать! - приказала им Двалия, но было слишком поздно. Алария сломалась. Она начала прерывисто рыдать, а через пару мгновений я услышала приглушенные всхлипы Винделиара.

Умереть здесь? И кто же умрет первым? Мне захотелось закричать.

Эти мысли не принесут пользы, - упрекнул меня Волк-Отец. - Дыши. Успокойся.

Я ощутила, как его твердость подавила панику, которая чуть не захлестнула меня.

Подумай о том, как спастись. Как думаешь, сможешь ли ты пройти сквозь камень одна? Сможешь дотянуться до выхода под калсидийцем и вернуть нас в лес?

Я не уверена.

Попробуй.

Я боюсь пробовать. Что, если я застряну в камне? Что, если я выйду одна непонятно где?

А что будет, если ты останешься здесь и умрешь от голода? Конечно, после того, как остальные сойдут с ума и начнут нападать друг на друга. А теперь пробуй.

Когда я свалилась с Керфа, то оказалась на спине. Теперь я перевернулась на бок, хотя для этого пришлось лечь на больное плечо. Эту же руку я должна была просунуть под совместный вес Керфа и Аларии. Я попыталась медленно протиснуть ладонь под его поясницей, где спина прижималась к камню не так плотно, и тихонько вскрикнула от боли. Сопение Аларии прекратилось.

- Что это? - выкрикнула она и потянулась ко мне. - Она шевелится! Она жива и очнулась.

- А еще я кусаюсь, - напомнила я, и она отдернула руку.

Теперь, когда они знали, что я в сознании, скрываться не было смысла. Я пропихнула руку под Керфа так далеко, как только смогла. Он пошевелился, придавив ее, рыгнул и снова захрапел. Плечо горело от боли, но я продолжала проталкивать руку, обдирая ее о камень. Услышав собственное испуганное дыхание, я закрыла рот, чтобы дышать через нос - стало тише, но я была все также напугана. Что, если я коснусь руны, и меня внезапно затянет внутрь? Может ли меня протащить мимо Керфа? Или они с Аларией упадут вместе со мной, как если бы я открыла под нами дверь? Ужас начал давить на мой мочевой пузырь, но я не обращала внимание. Я не обращала внимание ни на что, кроме руки, которой шарила по камню. На поверхности плиты под моими пальцами внезапно обнаружилась маленькая выемка. Я осторожно изучила ее - это оказалась руна.

Что-нибудь чувствуешь? Можешь заставить ее работать?

Я пыталась. Нехотя я надавила пальцами на руну и погладила ее выгравированную поверхность.

Ничего. Ничего не происходит, Волк-Отец.

Хорошо. Значит нужно придумать что-то еще.

Хотя слова его были спокойными, я почувствовала, что в нем зарождается страх.

Вытащить руку из-под Керфа оказалось больнее, чем протиснуть под него. Когда я, наконец, высвободила ладонь, меня накрыла внезапная волна паники. Все вокруг давило на меня: теплое тело Керфа, жесткий камень подо мной и такой же камень сзади. Я отчаянно хотела встать, потянуться, вдохнуть прохладного воздуха.

Не нужно сопротивляться, - убеждал Волк-Отец. - Это лишь затягивает силки. Не двигайся и думай. Думай.