Робин Хобб - Судьба Убийцы

Забавно, как тяжело оказалось переносить скуку нашего бессобытийного плавания. Несколько месяцев каждодневной битвы на выживание – и вот мне практически нечем заняться. Никто не возлагал на меня никаких обязанностей. Снова и снова мне советовали отдохнуть. В часы безделья мне оставалось лишь вспоминать каждую деталь обрушившихся на меня событий. Попытаться осознать произошедшее. Мой отец мертв. Люди, которые украли меня, - в основном, тоже мертвы. Я возвращалась домой в Олений замок, к сестре, которую я почти не знала, и племяннице, которая была младенцем.

Я думала о том, что со мной творили, и о том, что сама творила, чтобы выжить. В некоторые вещи верилось с трудом. Укусила Двалию. Наблюдала, как истекает кровью торговец Акриэль. Стала Разрушителем, убила Двалию, подожгла Симфи и уничтожила все библиотеки. Неужели это была я, Пчелка Видящая?

Мне снились сны - и полные предзнаменований, и совершенно обычные. Иногда было трудно их различить. Вот я иду застенными ходами в усадьбе Ивового Леса, зову отца, но приходит только волк. Торговец Акриэль ползет за мной и кричит, что во всем виновата я. Я пытаюсь убежать от нее, но мои ноги как желе. Вот синий олень прыгает в серебряное озеро, а выскакивает оттуда черный волк. Дюжина драконов взмывает в величественном полете. Вот Двалия стоит над моей кроватью и смеется над тем, что я вообразила, будто смогу ее убить. Мне снилась женщина, которая вспахала огромное поле, и там выросли золотые травы, которые собирают и укладывают в скрипучие телеги. Мне снилось, как мама говорит: «Кажется, что он не любит тебя, но это не так». Снилось, что я смотрю на грандиозный бал в огромной праздничной зале через трещину в стене.

Некоторые из них я записала на бумаге, которую дал мне Любимый, а некоторые держала при себе. Однажды вечером он пришел ко мне и сказал:

- Давай посидим вместе: ты будешь читать свои сны, а потом мы их обсудим.

Но я не хотела ими делиться. Записав их, я сделала их важными. Если я прочитаю их вслух, они станут еще важнее. Я ничего не ответила.

Он сел рядом со мной на баке. По вечерам мне нравилось здесь сидеть. Его длинные ладони - одна в перчатке, одна обнаженная - свободно лежали у него на коленях.

- Пчелка, пожалуйста, дай мне тебя узнать. Для меня нет ничего важнее. Я хочу узнать тебя, хочу научить, как себя понять. Рассказать тебе о твоих снах и ​​о том, что они могут значить, и о том, что жизнь может потребовать от тебя. Когда-нибудь ты найдешь Изменяющего и начнешь вершить перемены...

При этом он не стал говорить, что хочет, чтобы я тоже узнала его. Вот этого самого Янтарь-Шута-Любимого. Я закрыла от него свой рисунок с торговцем Акриэль. Изобразила улыбку.

- Я нашла Изменяющего. И сотворила перемены. Теперь с этим покончено, – тут я подумала: чего бы от меня в этой ситуации захотел отец? Я глубоко вздохнула и постаралась не задеть его чувства: - Не хочу быть Белым Пророком, как ты.

- Было бы здорово, если бы мы могли это изменить. Но, боюсь, в твоем случае это неизбежно. Давай поговорим об этом позже. А сейчас расскажи мне лучше о своем Изменяющем, - он наклонил голову и мягко спросил: - Это Пер?

Пер? Я еле скрыла свое смятение при этой мысли. Пер был моим другом!

- Я тебе уже говорила! Моим Изменяющим была Двалия. Она создала условия, в которых я стала тем, кем должна - Разрушителем. Она изменила мою жизнь, доставила меня из Ивового Леса в Клеррес. Там я сотворила те изменения, которых все боялись. А потом я ее убила. Я Разрушитель, и я уничтожила Служителей.

Некоторое время он молчал. Его пальцы, в перчатке и без, играли друг с другом.

- И ты уверена, что Двалия была твоим Изменяющим?

- Так сказал Прилкоп, - поправилась я. - Прилкоп думал, что это она.

- Хм, Прилкоп, как оказалось, способен ошибаться, - он внезапно вздохнул. - Пчелка, я думал, что для нас обоих всё будет куда проще. Но тогда я надеялся, что с нами будет твой отец. Он помог бы нам стать друзьями. Помог бы тебе начать мне доверять.

- Но он мертв.

- Знаю, - он вдруг сел прямо, наклонив лишь голову, чтобы рассмотреть мое лицо. Что за глаза! Я отвернулась. Он все равно продолжил: – Пчелка, ты винишь меня в его смерти?

- Нет, я виню его самого.

Слова вырвались против моей воли. Но теперь, когда всё сказано, я почувствовала, что это правда. Он виноват в том, что погиб, и моя злость справедлива.

Любимый взял мою ладонь рукой в перчатке. Он больше не смотрел на меня - он смотрел на море.

- Я тоже. И думаю, что злюсь на него так же, как ты.

Я отдернула руку. Как будто сам он был невиновен!

Мы отплыли от изрезанной береговой линии, которую они называли Проклятыми берегами. День за днем ​​мы приближались к Бингтауну, пока однажды ночью не увидели вдалеке его огни. Любимый изложил наш план. Мы высадимся в Бингтауне, отправим почтовую птицу в Олений замок с просьбой переслать нам средства для возвращения домой и будем ждать оттуда вестей. Альтия пригласила нас остановиться в ее доме, пока не прибудут деньги и не решатся вопросы обратного путешествия, на что «Янтарь» ответила благодарным согласием. То есть, пока из Оленьего замка едут наши деньги, мы будем побирушками, зависящими от ее щедрости.

Погожим солнечным днем мы вошли в Торговую Бухту, а затем и в гавань Бингтауна. Проказница устремилась прямо в доки, зарезервированные для живых кораблей. Наше прибытие внесло заметное оживление, и вскоре другие живые корабли начали приветствовать Проказницу. Было странно слышать, как корабли кричат друг другу, требуя новостей. По-видимому, два маленьких дракона, которые когда-то были Совершенным, залетали в Бингтаун и звали за собой в Келсингру. Теперь живые корабли хотели знать, правда ли это? Действительно ли эти драконы когда-то были тем самым Совершенным? Некто по имени Кендри бушевал громче всех, мол, давно уже пора всем кораблям стать вольными драконами. Его носовая фигура являла собой красивого юношу с голым торсом. Он был пришвартован в отдельном доке, подальше от других живых кораблей, паруса были полностью сняты с мачт. Большинство кораблей проявляли любопытство, но яростный пыл Кендри просто пугал.

Переполошились не только корабли. Не успели мы пришвартоваться, как целая толпа людей в необычных одеяниях вышла на пристань. Когда я вслед за Любимым, Спарк и Пером сошла на берег, они требовали разрешения взойти на борт.

- Кто это? - спросила я, когда мы проходили мимо них. Мужчины и женщины были наряжены в разноцветные мантии, их лица были мрачны.

- Это члены Совета Торговцев Бингтауна, - негромко ответил мне Любимый в образе Янтарь. - Каждая из семей первых поселенцев имеет право голоса в Совете Бингтауна и возможность принимать решения, которые распространяются на всех. Предстоящее превращение живых кораблей в драконов многих из них крайне огорчает. Способность живых кораблей плавать вверх и вниз по Реке Дождевых Чащоб, а также скорость в открытом море давно стали неотъемлемым преимуществом Торговцев. Исчезнут корабли – и пострадают не только семьи, владевшие ими на протяжении поколений, но и те, кто рассчитывал быстрее прочих получать драгоценные товары из Дождевых Чащоб.