Робин Хобб - Судьба Убийцы

Но это справедливо для всех нас.

– О чем ты вздыхаешь?

– Я размышляю о том, как это изменило всю нашу жизнь. Я был... Я был на пути к тому, чтобы стать хорошим отцом, Шут.

Да уж, сжигание тел убитых гонцов ночью - отличный опыт для растущего ребенка! - подумал я про себя.

– Да. Что ж… – он сел на нижнюю койку. Верхняя была аккуратно застелена. Две другие койки, казалось, служили складом для слишком большого гардероба, который они со Спарк таскали с собой. Он вздохнул, а затем признался: – Мне снились сны.

– Да?

– Значимые сны. Сны, которые требуют, чтобы их произносили вслух или записывали.

– И? – ждал я.

– Трудно описать давление, которое испытываешь, чтобы поделиться значимыми снами.

Я постарался быть проницательным:

– Ты хочешь мне их рассказать? Возможно, у Лефтрина или Элис есть перо, чернила и бумага. Я мог бы записать их для тебя.

– Нет! – он закрыл рот на мгновение, как будто запальчивое отрицание что-то прояснило для него. – Я сказал о них Спарк. Она была здесь, когда я проснулся в ужасном состоянии, и я рассказал ей.

– О Разрушителе.

Он помолчал. Затем сказал:

– Да, о Разрушителе.

– Ты чувствуешь себя виноватым из-за этого?

– Она слишком юна для столь тяжкого бремени. Она уже так много делает для меня, – он кивнул.

– Шут, я не думаю, что тебе нужно беспокоиться. Она знает, что я Разрушитель. Что мы идем низвергнуть Клеррес. Твой сон просто повторяет то, что мы все знаем.

Он вытер ладони о бедра, а затем сцепил их вместе.

– То, что мы все знаем, – глухо повторил он. – Да, – он резко добавил: – Спокойной ночи, Фитц. Думаю, мне нужно поспать.

– Тогда спокойной ночи. Надеюсь, твои сны будут мирными.

– Надеюсь, я совсем не увижу снов, – ответил он.

Странно было встать и оставить его там, взяв с собой фонарь. Оставить Шута в темноте. Когда он был в темноте все время.

Перевод осуществлен командой https://vk.com/robin_hobb (целиком и полностью на на бескорыстной основе)

Глава десятая. Дневник Пчелки.

К изготовлению дротиков нужно подходить с твердой рукой. Перчатками воспользоваться не получится, и нужно быть предельно осторожным, ибо малейшая царапина может привести к заражению, и паразиты быстро распространятся. Лекарства не существует.

Мною было выяснено, что для медленного и болезненного убийства эффективнее всего использовать сочетание яиц сверлящих червей с яйцами кишечных цепней. Заражение одним видом будет мучить жертву, но не вызовет летального исхода, в то время как совместная атака этих паразитов приведет к самой подходящей смерти для трусов и изменников, посмевших предать Клеррес.

Различные приспособления моей собственной разработки,

Коултри из Четырех.

Спустя несколько дней на борту Смоляного я начал привыкать к тому, что на меня постоянно слегка давит сознание корабля. Мне по-прежнему не нравилось, что корабль узнает о любом сообщении, которое я пошлю с помощью Скилла, но, после некоторых раздумий, я решил рискнуть и установить контакт с домом. На корабельной койке напротив меня сидела леди Янтарь. На маленькой полке рядом стояла чашка с дымящимся ароматным чаем. В тесноте наши колени почти соприкасались. Она со вздохом сняла с головы мокрый платок, встряхнула его, и теперь уже Шут взъерошил волосы, чтобы они высохли быстрее. Они больше не походили на пух одуванчика, как в детстве, но не были и золотыми, как у лорда Голдена. К моему удивлению, среди золотистых волос проглядывали седые, как у старика, пряди, которые росли из шрамов на голове. Он вытер пальцы о юбку Янтарь и устало улыбнулся.

— Ты готов? — спросил я.

— Готов и запасся всем необходимым, — заверил он.

— Как поймешь, если потребуется твоя помощь? Что будешь делать, если меня захватит Скилл-поток?

— Если не будешь отвечать на вопросы, я тебя встряхну. Если не отреагируешь и на это, я выплесну чай тебе в лицо.

— Не думал, что именно для этого ты попросил Спарк сделать чай.

— Не для этого, — он сделал глоток: — Не совсем.

— А если и это не поможет меня вернуть?

Он пошарил рукой по койке и поднял маленький мешочек.

— Эльфовая кора мелкого помола, любезно предоставленная Лантом. Ее можно размешать в чае и влить тебе в горло или просто всыпать тебе в рот, — он наклонил голову. — А если эльфовая кора не подействует, я приложу пальцы к твоему запястью. Но уверяю, что к этому я прибегну в последнюю очередь.

— А что, если я утяну тебя с собой?

— Что, если Смоляной наткнется на скалу, и мы все пойдем ко дну в едких водах Реки Дождевых Чащоб?

Я молча посмотрел на него.

— Фитц, или делай, или нет. Но перестань сомневаться. Мы далеко от Кельсингры. Попробуй использовать Скилл.

Я сосредоточился и расфокусировал взгляд, выровнял дыхание и медленно опустил стены. Я почувствовал поток Скилла, такой же холодный и мощный, как река под нашим судном. Такой же опасный. Не такой агрессивный, как в Кельсингре, но я знал, что он таит в себе скрытые течения. Я колебался на границе, а затем вошел, нащупывая Неттл. Я не нашел ее. Я потянулся к Олуху. Далекий отзвук музыки мог быть им, но он исчез, будто его сдул ветер. Дьютифул? Тоже нет. Я снова попробовал дотянуться до Неттл. Мне показалось, будто мои пальцы коснулись лица дочери и соскользнули. Чейд? Нет. У меня не было никакого желания раствориться в потоке Скилла вместе со своим старым наставником. Когда я в последний раз видел старика, его рассудок был маленьким островом в море тумана. Его Скилл, когда-то столь слабый, теперь иногда кричал, и он использовал его неосмотрительно. Последний раз, когда мы общались с помощью Скилла, он чуть не утянул меня за собой. Лучше не пытаться дотянуться до Чейда…

Чейд схватил меня. Это было, словно меня сзади схватил неугомонный товарищ по играм и бросил с головой в дикий поток Скилла.

О, мой мальчик, я так по тебе скучал, - его мысли заключили меня в тесные объятия нежности. Я почувствовал, как превращаюсь в образ, который представлял Чейд. Как глина, которую прессуют в кирпичную форму, а те части меня, о которых он никогда не знал, выдавливались наружу.

Остановись! Отпусти меня! У меня есть сообщение для Дьютифула и Неттл, новости о Кельсингре и драконьих торговцах!

Он тепло усмехнулся, но я почувствовал холод от мягкого прикосновения его мыслей:

Брось. Бросай все и присоединяйся к нам. Здесь нет одиночества, совсем нет разделения. Не болят кости, не беспокоит изношенное тело. Нам солгали, Фитц! Все эти предупреждения и ужасные предостережения - тьфу! И мир также спокойно проживет без нас. Просто отпусти его.

Это правда? Его слова были пропитаны убежденностью. Я расслабился в его объятиях, когда Скилл-поток пронесся мимо нас. Мы не растворяемся.