Робин Хобб - Судьба Убийцы

Винделиар убрал одну из рук, которыми зажимал рот, заглушая рыдания.

- Керф? - осмелился спросить он.

- Бесполезен, - отрезала Двалия. Мстительно она добавила: - Дай им схватить его. Они будут заняты им, пока мы найдем местечко получше.

Она снова посмотрела на Винделиара.

- Ты был почти таким же бесполезным, как он. В следующий раз я оставлю тебя на расправу толпе.

Она увеличила темп, досадуя, что я иду достаточно быстро, чтобы держать цепь ненатянутой. Я нащупала застежку, закрытую Винделиаром. Пальцы нашли ее, но я не могла понять - как она открывается. Она еще раз дернула цепь, и я снова споткнулась.

Двалия вела нас по улице в гору, вдаль от высоких зданий у гавани. Каждый раз она выбирала путь, где было меньше людей и фонарей на улицах, а те люди, мимо кого мы проходили, казалось, не находили ничего необычного в том, что она тащила меня за собой. Винделиар торопливо следовал за нами, догонял и снова отставал, всхлипывая и тяжело дыша. Я не смотрела на него. Он не был моим другом. Он никогда не был моим другом, и он сделал бы со мной все, что угодно, все, что повелела бы ему Двалия.

Мы свернули на темную дорогу, освещенную только светом от домов. Это не были добротные дома; свет пробивался сквозь трещины в стенах, а улица была грязная и вся изрезана колеями. Кажется, Двалия выбрала дом случайным образом. Она остановилась и указала на него.

- Стучи в дверь, - приказала она Винделиару. - Заставь их впустить нас.

Он сдержал всхлип.

- Не думаю, что смогу. Голова болит. Кажется, я болен. Я весь дрожу. Мне нужно…

Она ударила его свободным концом цепи, уронив меня на колени.

- Тебе ничего не нужно! Ты сделаешь это! Прямо сейчас.

Я прошептала:

- Беги, Винделиар. Просто убеги. Она не сможет поймать тебя. На самом деле она не сможет заставить тебя что-либо делать.

Он посмотрел на меня, и на мгновение его маленькие глаза стали большими и круглыми. Затем Двалия дважды сильно хлестнула меня свободным концом цепи, и Винделиар бросился к порогу дома и забарабанил в дверь, словно предупреждая о пожаре или наводнении. Человек, открывший дверь, требовательно спросил, что случилось. Затем его лицо внезапно смягчилось, и он сказал:

- Входи, друг! Входи, на улице уже стемнело!

При этих словах Двалия поспешила к двери, и я была вынуждена следовать за ней. Человек посторонился, пропуская нас. Шагнув за Двалией через порог, я поняла ее ошибку. Молодой человек, который держал дверь и кивал, был не один. Двое старших мужчин сидели за столом и смотрели на нас. Старуха, которая помешивала что-то в котелке над невысоким очажным огнем, спросила у него:

- О чем ты думаешь, впуская незнакомцев в дом глубокой ночью?

Мальчик моего возраста посмотрел на нас с тревогой и подхватил полено, как дубинку. Взгляд женщины остановился на лице Двалии.

- Демон? Это демон?

Винделиар повернулся к Двалии с лицом, полным отчаяния.

- Я не могу больше это делать. Я просто не могу!

Он всхлипнул.

- Каждого из них! - пронзительно потребовала Двалия. - Прямо сейчас!

Я как раз переступала порог. Я крепко обхватила цепь под горлом и отступила как можно дальше.

- Я не с ними! - крикнула я безнадежно. Все в домике смотрели на нас, оцепенев от страха. Мой крик подстегнул их.

- Убийцы! Демоны! Воры! - внезапно закричала женщина, и парень бросился на Винделиара с поленом. Винделиар вскинул руки над головой, и парень нанес ему несколько звучных ударов. Двалия поспешно выскочила за дверь, но не успела избежать тяжелой кружки, брошенной одним из мужчин. Та попала в лицо, окатив пивом, и Двалия сердито закричала. Потом она убежала, таща меня за собой. Винделиар бежал за нами, взвизгивая, когда преследовавший парень бил его по плечам и по спине под одобрительные крики отца и дядьев.

Мы побежали дальше, даже когда семья прекратила преследование, потому что крики и грохот разбудили остальных жителей этих незатейливых домов. Мы спаслись от них, хотя вскоре Двалия, постоянно оглядываясь через плечо, сменила бег на шаркающую рысь, а затем на торопливый шаг. Винделиар догнал нас, рыдая и хватаясь руками за голову.

- Я не могу, я не могу, я не могу, - он повторял и повторял это, пока даже мне не захотелось ударить его.

Двалия вела нас обратно в город. Я дождалась, пока мы не окажемся на улицах с добротно выстроенными домами, с застекленными окнами и деревянными крыльцами. Затем я схватила цепь обеими руками, уперлась пятками и рванула ее изо всех сил. Двалия не отпустила, но остановилась и посмотрела на меня. Винделиар стоял рядом со мной, его приоткрытые губы тряслись, руками он все еще хватался за растрепанную голову.

- Отпусти меня, - твердо сказала я. - Или я буду кричать, кричать и кричать, пока эта улица не заполнится людьми. Я скажу им, что вы похитители и убийцы!

На мгновение глаза Двалии расширились, и я подумала, что выиграла. Потом она наклонилась ко мне.

- Сделай это! - подзадорила она. - Сделай это. Здесь найдутся свидетели, которые узнают нас, я не сомневаюсь. И будут люди, которые поверят, что ты была нашим партнером, служанкой, которая помогла нам ограбить и убить эту женщину. Вот история, которую мы расскажем, и Винделиар заставит Керфа это подтвердить. Мы все будем поддерживать друг друга. Кричи, девочка! Кричи!

Я уставилась на нее. Неужели так и будет? У меня не было никого, кто мог бы подтвердить мои слова. Торговец Акриэль была мертва, изрублена на куски. Внезапно эта потеря подкосила меня, как удар в живот. Она умерла из-за меня, как и предупреждал меня Винделиар. Я покинула тот Путь, о котором он говорил, и снова кто-то был мертв. Моя замечательная идея бежать от Двалии в очередной раз провалилась. Я не хотела верить россказням Винделиара о Пути. Было глупо и смешно думать, что у меня есть только один правильный путь, чтобы прожить свою жизнь. Но вот я снова жива, а те, кто помог мне, мертвы. Мне хотелось оплакать Акриэль, но мое горе было слишком глубоким, чтобы вызвать слезы.

- Я так и думала, - она усмехнулась и, отвернувшись, злобно дернула цепь. Цепь вырвалась из моих израненных рук, и я двинулась за Двалией в темноту.

Глава шестнадцатая. Пиратские острова.

Мне снилось похищение ребенка. Нет, не снилось. Шесть ночей этот кошмар кричал в моих снах ужасным предостережением. Ребенка похищают. Иногда из колыбели, иногда с праздника, иногда во время утренней игры на свежем снегу. Как бы это ни происходило, ребенок взмывает вверх, а затем падает. Когда украденный ребенок приземляется, он становится чешуйчатым чудовищем с блестящими глазами и сердцем, полным ненависти. «Я пришел уничтожить будущее». Эти слова – единственная часть моего сна, которая остается неизменной. Я знаю, что я лишь коллатор с каплей крови Белого в венах. Снова и снова я пытался рассказать о моем сне, но от меня отмахивались, говорили, что это всего лишь кошмар. Прекрасная Симфи, ты - моя последняя надежда на то, что я буду услышан. Этот сон достоин быть записанным в архивах. Я говорю тебе это не ради славы или признания Белым, который может видеть сны, но лишь потому… (далее бумага обуглена)