Наталья Григорьева - Мир Диорисса. Дилогия (СИ)

— Я на это надеюсь, — пробормотал Дар, — поехали уже?

Эль.

— Граница с эльфийской Империей, — сказал Лан.

Перед нами расстилалась полоса пожухлой осенней травы, за ней, в десятке локтей от нас начиналась граница эльфийского леса. Не прогалине, перед въездом в него, виднелось какое-то подобие ажурной, сплетенной из ветвей и листьев арки. Возле нее стояло сооружение, похожее на палатку. А рядом с ней, на каких-то тонких, невесомых стульях сидели два эльфа.

— Стража границы, — сказал Лан, кивнув на них. — Все помним, что дальше? Вы молчите, говорю только я.

Мы согласно кивнули.

— Тогда поехали.

Мы тронули лошадей и неспешно двинулись по направлению к арке. Эльфы, завидев наш отряд, встали и заняли свои места по обоим краям от нее.

Один из них поднял руку, останавливая нас за пару шагов до них.

— Mae govannen, — произнес эльф напевным голосом, — Suilon gen a vellyn!

— Le suilon! Man i eneth lНn? — таким же тихим и не менее напевным голосом ответил Лан.

— Led Maethoriel, — прозвучал ответ.

Пока я понимала каждое слово, которое они произносили. Из Лана вышел хороший учитель.

— Я лэд Хаарондел из Дома Серебряного ручья, — ответил ему Лан на эльфийском, — это мои подопечные. Мы возвращаемся из Империи человечков.

— Учились? — с пониманием спросил второй эльф, — я лэд Байлинель.

— Приветствую, — ответил Лан, — да, подготовка к путешествию в «золотой единорог».

— Скоро будут равными, — с пониманием произнес лэд Маэсорель. — Понравилось? — неожиданно обратился он ко мне.

Я сидела как влитая, с каменным выражением лица, сделав вид, что не слышала его вопроса.

— Правильно воспитаны, — слегка склонил он голову перед Ланом.

— Благодарю лэд, мне весьма похвальна ваша высокая оценка моих навыков преподавателя, — степенно ответил Лан, так же слегка наклонив голову вперед.

— Что означает этот вход в Янтарный лес? — Лан указал глазами на арку перекрывавшую проход.

— Высокородный лэд Хаарондел с подопечными долго путешествовал? — поинтересовался второй, который назвался Байлинелем.

— Месяц, — ответил Лан.

— Долго, — с сомнением произнес Маэсорель. — Не знаете, что происходит?

— Откуда? — Лан высокомерно дернул плечом, — буду раз услышать вашу историю, высокородные лэды.

— Империя на грани войны, — произнес Маэсорель.

— С кем? — Лан слегка качнул головой.

— С темными, — ответил второй эльф.

— Причина? — Лан был непоколебим как каменная стена.

— Смерть наследника Владыки Ландиэля Орр'сарлеен.

— Что? — каменное спокойствие Лана дало трещину. — Как?

— Ходят слухи, — понизив голос, сказал Байлинель, — что в этом замешан Владыка темных эльфов Аннуминас Алл'роаллен. Вчера в Авентарион прибыло посольство темных с ним во главе. Сегодня должны состояться переговоры между Владыками. По итогам будет принято решение. Война или мир.

— Вечного лета наследнику Ландиэлю Орр'сарлеен, в стране павших героев, — наклонил голову Лан, произнеся ритуальные слова в знак скорби.

— Вечного лета, — склонили эльфы свои головы.

— Мы можем двигаться дальше? — задал Лан вопрос, внимательно оглядывая стоящую перед ним парочку ушастых.

— Можете лэд, — ответил Маэсорель. — Проехать следует под аркой из остролиста.

— Зачем? — высокомерно поднял бровь Лан.

— Амулет, был создан Владыкой Алла'ателем и вставлен в ней. Снимает все мороки с проезжающих, чтобы ни один чужой не прошел на исконные земли светлых эльфов в минуты скорби.

Лан понимающе склонил голову и двинулся к арке.

Я изо всех сил напряглась, но… мы спокойно проехали. Внешность наша осталась неизменной.

— Aa' menle nauva calen ar' ta hwesta e' ale'quenle, — донеслось нам вслед.

— А я говорил, что ты сильнее, — произнес Лан, как только мы отъехали на достаточное расстояние от эльфийского поста. Я немедленно загордилась.

— Я думал, — нагнал нас Дар и поехал с нами вровень, — что вы между собой общаетесь нормально. Так нет, такие же каменные выражения лиц и ощущение что разговариваете друг с другом как с пустым местом. Почему?

Лан пожал плечами.

— Дар, почему у людей нет магии? — ответил он вопросом на вопрос.

— Я не знаю, — растерянно произнес Дар.

— Вот и я не знаю, почему мы так общаемся. Так принято и все. Нашими предками.

— Странные вы, — сказал Корин, слушая их разговор.

Дорога тянулась извилистой лентой по сбросившему листья лесу. Деревья были совсем другими, не такими как в человеческой Империи. Я крутила головой по сторонам, но не узнавала ни одного.

— Лан, почему лес называется Янтарным, — не выдержав, спросила я.

— Ты поняла наш разговор? — удивился он.

— Да, — кивнула я. — Все слова были понятными.

— А ты? — спросил он у Дара.

Тот тоже согласно покачал головой.

— Да, я все понял.

— Надо же, — удивился Лан, — не ожидал, что из меня получится хороший учитель.

— Почему ты плохо о себе думал? — понял Корин, — даже я, не уча вместе с вами ваш язык, много понял. Многие слова были знакомыми.

Лан хмыкнул.

— Слушайте. Лес в светлой Империи называется Янтарным, потому что большую его часть составляют янтарные клены, которые растут только здесь. Их листья даже летом не зеленые, а светло-желтого, янтарного цвета. Это очень красиво. Кстати в этом лесу можно встретить единорогов. Помнишь, мы как-то разговаривали о них? — спросил он у меня.

— Правда? — оживился Дар, а я согласно покачала головой.

— Правда, — улыбнулся Лан.

— А какие они? — спросил Корин, — я всегда думал, что это красивая сказка.

— Корин, месяц назад я тоже думала что эльфы, дроу и прочие — это красивая сказка, — хихикнула я, — но нет, вот он, во всей своей красе.

— И ты тоже, — хмыкнул Дар.

— И я тоже, — согласилась я.

— Я видел их всего один раз в жизни, — с видимой неохотой признался Лан. — У нас не принято рассказывать о них никому, даже в разговоре между собой. Даже членам собственного Дома. Когда я увидел их впервые, а мы тогда были на охоте в лесу, я немного отстал от отца, стал догонять и вышел на поляну. А там их было трое. Жеребец, кобыла и маленький жеребенок. Такие же белые, как и эльфийцы. Но грива, хвост и копыта серебряные. А рог, витой и очень длинный. А на конце как будто синий огонек горел. Они же тоже магические создания. Потрясающе красивые. Они не подпустили меня к себе даже близко. Жеребец заржал, стал бить копытом, а рог засветился ярко-синим. Я подумал, что не стоит его провоцировать и отошел. А жеребенок такой забавный был, так смешно взбрыкивал, бегая кругами вокруг своей матери. Когда я вернулся, попытался рассказать отцу и получил по первое число. Оказалось, что увидеть единорогов великая честь. Они показываются далеко не каждому. И рассказывать об этом тоже нельзя, потому что завистников хватает в любых землях. Даже у нас. И это знание можно повернуть во вред рассказчику.