Царство женщин. Сердце Аризеля (СИ)

Покидая место боя, я обернулся, чтобы успеть заметить, как мёртвые тела опутали корни деревьев и затащили глубоко под землю вместе с брошенным оружием, не оставив и намёка на присутствие чужаков. Но больше никто не решился повернуть головы. Я хорошо натренировал отряд. Они научились здорово убивать и были недурны, особенно в сравнении с трусами, решившими избежать любого столкновения с сильным врагом, и явно не без причины. Но, ловко используя приёмы, которым были обучены, мои девочки не сразу поняли, что они натворили.

Лишь когда пред ними предстали бездыханные тела, пока только начинающие воительницы, осознали, те больше не поднимутся и не произнесут и слова на своём мудрёном языке. Арчи видел смерть, и на его лице застыла тень мрачного удовлетворения, он лишь начал вкушать месть за все причинённые ему страдания. Но об остальных сказать того же я не мог.

Запутавшись в собственных чувствах, девушки ушли спать раньше обычного. А на следующий день каждая из них подходила ко мне по одиночке, улучив момент, когда я оказывался один.

― Я ощущаю себя очень уязвимой, ― поделилась Димбо. ― На поле боя умереть может любая вот так вот просто от лезвия чужого топорика. И моя голова тоже лопнет как тыква, Васха?

― Такое возможно.

Казалось, ей только этот ответ и был нужен. Больше объездчица ничего не спросила, вернувшись к своим делам, отложила топоры, с которыми долгое время не расставалась.

Малка нерешительно схватилась за мой рукав, когда я приводил в порядок комнату и позабыл закрыть дверь, вынося мусор. Одна припасённая стрела так и торчала у неё за поясом.

― Я попала в цель, Васха, ― сообщила она и без того известный мне факт. ― Имперцы убили всех в Ракушке. Напали на беззащитных и безоружных, ― рука подростки стиснула ткань моего рукава. ― Я не допущу, чтобы Ракушка повторилась.

Только Новжа тянула с разговором до последнего и часто проверяла повязку, закрывающую рану на лодыжке. Я решил сам проведать подругу, как раз, когда она готовила ужин и увлечённо помешивала куриный суп.

― Ничего не хочешь мне сказать? ― поинтересовался я непринуждённо.

― Что например?

Я прислонился к натопленной каменной печке, глядя прямо на подругу:

― Может ты решила отказаться? Не стоит заставлять себя лишь ради меня.

― Мой мир вовсе не вертится вокруг тебя, Васха, ― отозвалась Новжа. ― Конечно, может так показаться. Но я, бесцельный человек без всяких желаний, была рада просто следовать чужим целям и желаниям. Твоим желаниям. Мне не грустно из-за того, что я убила тех дезертиров. Я просто думала, а что будет если в следующем бою убьют тебя...

― Или тебя.

Наши взгляды пересеклись. Я и впрямь переживал, с замирающим сердцем наблюдая, как Новжа билась с имперцем, но мысленно одёргивал себя, чтобы не вмешиваться. И теперь заметил, шутя:

― Я верю, что ты сделаешь всё что угодно, лишь бы не расстаться со своей роскошной косой.

Подруга улыбнулась сквозь пелену слёз. На этом моя душа окончательно успокоилась.

Позже, засидевшись в библиотеке хранительниц, перечитывая старые хроники, я всё искал любые упоминания о мужчинах. Не может быть, чтобы раньше они никогда не показывались на наших берегах. Но так ни на что дельное и не наткнувшись, отправился спать, высоко держа руку с подсвечником перед собой. Освещал путь в темноте слабым огоньком догорающей свечи. Неожиданностью стала Айя, затаившаяся рядом с дверью в мою комнату. Во мраке её черты размывались и казались зловещими.

Я не стал спрашивать, что она забыла рядом с чужой спальней, надеясь прошмыгнуть мимо. Но сестра преградила путь.

― Ты для неё важнее меня, ― горько пробормотала она, и нечто острое вонзилось в мой бок, окутывая тело внезапной слабостью.

Сползая на пол, я разглядел древко стрелы Малки. Как будто в Светлом крае водились ещё какие-то стрелы… Поразился собственной глупости.

Фитиль догорел, затухнув. Сознание быстро покидало меня, язык онемел, наверное, оружие было предусмотрительно отравлено. Уж кому-кому, а первой хранительнице не составляло труда достать яд. Я слышал мягкие удаляющиеся шаги старшей сестры, а перед тем как веки окончательно потяжелели, едва не ослеп от видения сияющих глаз похожих на две полные луны. В их глубине отразилось зелёное древо, чья кора вмиг почернела, а листья развеялись по ветру, обратившись в серый прах.

Глава 8.5. Глазами изобретательницы: никогда не закрывай своих очей

Пока Лежка раскладывала уже готовые доспехи по манекенам, я не находила себе места, отмеряя шагами подвал. Двадцать в ширину и тридцать пять в длину моих стандартных шага. Но из-за шкафов и полок, которыми были заставлены стены, казалось, что здесь куда меньше места. Ещё и бледноватый «вечный свет», разлитый по банкам и озаряющий комнату, крал углы, воровато погружавшиеся во тьму. Резко замерев на месте, я начала вглядываться во мрак в поисках жирных отвратительных пауков, которых Лежка просто не выносила. Но они-то ли попрятались, то ли научились сливаться с непроницаемой темнотой. Разочарованно вздохнув, направилась дальше. Было совершенно нечем заняться.

Лежка, справившаяся с данным ей заданием, задрала рукав рубахи до локтя и стала откручивать крюк, помогающий ей удерживать доспехи. Покончив с этим, она отодвинула ящик самого широко здесь шкафа и вынула протез, внешне полностью повторяющий по своей форме человеческую руку и обтянутый кожаной перчаткой.

― Уходить собралась? ― поинтересовалась я, спрятав руки за спину, и глядя на помощницу.

― У нас закончились продукты, ― прозвучал низкий звук из самого Лежкиного нутра.

― Правда? ― данный факт поразил меня, но, быстро оправившись от удивления, подняла вверх указательный палец для придания значительности сказанному. ― Возьми что-нибудь особенное. Нам непременно нужно отпраздновать успешное завершение очередного проекта.

Помощница кивнула, широкими шагами быстро пересекла подвал и исчезла на лестнице. А на меня снова набросилась беспощадная скука. Простояв некоторое время в бестолковой прострации, я поправила очки в тонкой изящной оправе и поднялась наверх. Минула кабинет и оказалась в просторной гостиной, полностью забитой неудавшимися экземплярами брони. Стоило от них избавиться, может потом, когда решу, чем ещё заняться.

И куда подевалась Лапка? Любовь к уличным прогулкам в её положении скорее вредна. Хорошо хоть добрые люди помогали, когда коляска переворачивалась на камнях. Но жизнь эту кошку ничему не учила.

Остановившись, я уставилась на своё отражение, растянувшееся на широком золотистом стальном, преимущественно стальном, нагруднике. Такая славная вещица, жаль бесполезная. Слишком массивная, делает владелицу неповоротливой и от того уязвимой, если придётся иметь дело с проворным врагом, облачённым в более лёгкие доспехи. И такое убожество кузнечиха собиралась всучить Васхе. Только не в мою смену.