Ирина Северная - Там, где холод и ветер (СИ)

Брайан бережно опустил ребенка на диван, погладил ее по светловолосой голове и направился к выходу.

В прихожей он вдруг притянул меня к себе и смачно поцеловал в губы, успев просунуть мне в рот язык. От неожиданности я что-то пискнула и с удивлением и возмущением уставилась на Брайана.

— Что? — невинно округлил он глаза. — С тебя не убудет, а мне это очень нужно. Как энергетик. Считай это актом милосердия с твоей стороны.

— Больше так не делай, — пробурчала я.

— Почему?

— Я не гожусь в сестры милосердия. Особенно для тебя. Тем более что ты не нуждаешься в милосердии, — сердито заявила я.

— Почему это не нуждаюсь? — почти обиделся Брайан.

— Не милосердие тебе нужно, а хороший пинок, — и я вытолкала его из дома.

Этот наполовину дурашливый поцелуй вызвал у меня бурю эмоций. Хотелось одновременно плакать и хохотать, топать ногами от отчаяния и прыгать от счастья.

Плакать хотелось из-за самого Брайана, так нуждавшегося в том, чтобы обрести кого-то, кому он сможет дать всю ту любовь и нежность, на которые был способен. И получит то же в ответ.

Хохотать я была готова от осознания, что мой друг даже в тяжелых ситуациях сохраняет способность дурачиться и вообще проявлять «легкость бытия». Его оптимизм словно лекарство.

И вот тут уже впору топнуть ногой в знак протеста, что Брайану приходится так непросто.

А от счастья я была готова запрыгать от того, что вспомнила Кейрана, который должен завтра вернуться. И теперь знала точно, что никто и никогда не вызывал во мне всех тех чувств, которые вызывали у меня поцелуи Кейрана.

Это все равно, что наполняться нектаром.

Как качаться на качелях, взлетая к небу и чувствовать, как перехватывает дыхание от полноты ощущений. И знать при этом, что даже если сорвешься, то тебя обязательно подхватят.

Или ты упадешь на облако, где тебя уже ждет тот, с кем хочется быть больше всего на свете…

Я так размечталась, что почти забыла о том, что в гостиной снова стало подозрительно тихо.

***

Кейран быстро решил все дела в рекламном агентстве, получив и довольно интересный заказ и возможность неплохо заработать, не тратя много времени на исполнение задачи.

Несколько раз он пытался дозвониться до Шоны. Ему не понравился ее подавленный голос и то, что она была сама на себя не похожа, когда разговаривала с ним. К тому же у нее оставались кое-какие документы и записи, которые Кейран хотел бы вернуть, если его бывшая девушка действительно решила куда-то уехать.

Она взяла на себя обязанности его менеджера, решала многие организационные вопросы, вела записи, планировала встречи.

Да, ему будет не хватать Шоны. Но Кейран тут же поймал себя на мысли, что думает о ней не как о бывшей возлюбленной, а исключительно как о деловом партнере.

Пройдясь по городу, Кейран вернулся в гостиницу и направился к лифтам, намереваясь подняться в номер и завалиться спать. Завтра у него очень ранний рейс.

Но, не дойдя до лифтов, он развернулся и подошел к ресепшен.

— Могу вам чем-то помочь? — вежливо поинтересовался молодой человек за стойкой.

— Не могли бы вы узнать, есть ли свободные места на какой-нибудь сегодняшний рейс до ***? — сказал Кейран.

— Конечно. Сейчас все узнаю.

Через пару минут молодой человек протянул Кейрану листок с записями:

— Вот два рейса, на которые есть места. Вы хотите забронировать билет?

— Да, — Кейран указал на более ранний рейс. — Вот на этот, пожалуйста. Одно место.

Когда портье подтвердил бронь, Кейран пошел собираться.

Он едва мог сдерживать себя, чтобы не отправиться бегом в аэропорт и, как можно скорее оказаться в воздухе, готовый вопить от нетерпения и осознания, что совсем скоро снова увидит Хейз.

***

Время до обеда пролетело незаметно.

«Граната» оказалась самым очаровательным созданием на свете. Мы читали сказки Шарля Перро, и она слушала, замерев возле меня с приоткрытым ртом.

Когда позади остались «Замарашка» и «Красная шапочка», Джун ткнула пальчиком в картинку, на которой был гротескно изображен смешной уродливый паренек с хохолком на голове.

— Поцитай эту.

— Сказка называется «Рике с хохолком», — начала я. — «Много лет тому назад жили-были король с королевой. У них родился такой безобразный ребенок, что все, кто видел новорожденного, долго сомневались — человек ли это…»

Джун слушала, не перебивая, ровно до того момента, когда я прочитала:

— «Вы вовсе не так глупы, принцесса, если считаете себя глупой. Кто по-настоящему глуп, тот ни за что не признается в этом.

— Этого я не знаю, — сказала принцесса, — я знаю только, что я очень глупа, оттого я так горюю».

— Я тоже очень глупая… — вдруг печально заявила малышка, скорбно вздохнув.

— Вовсе ты не глупая, — возразила я. — По-моему, ты очень умная маленькая девочка.

— Нет, глупая… — с той же вселенской печалью в голосе, но и с заметной настойчивостью повторила моя юная гостья.

— Ну, с чего ты взяла?

Она подняла на меня свои ясные глаза и уставилась с таким укором, что мне стало неловко.

— Ну, там же сказано, — она потыкала пальчиком в книжку, — что глупый никогда не плизнается, что он глупый. А я плизнаюсь…

Я едва сдержалась, чтобы не расхохотаться. Надо будет порадовать Брайана, сказав, что в свои неполные четыре года его дочка даст сто очков вперед многим взрослым.

Пока мы общались с моей новой знакомой, пришла Уна. За те несколько дней, что она работала у меня у нас уже сложился определенный распорядок. Первым делом девушка звонила в дверь, чтобы сообщить о своем приходе и отправлялась работать, теряясь где-то на участке. Я видела ее то где-то у забора, то перед крыльцом, то мелькавшую на заднем дворе, под окнами кухни или гостиной. Потом мы вместе обедали, немного, но всегда приятно и интересно общались, она снова копалась в саду и уходила. Всегда неохотно, с явным сожалением покидая свое рабочее место.

Стараниями юного ландшафтного дизайнера участок преображался с каждым днем. И если все пойдет такими темпами, то к лету здесь будут уже не джунгли, а райский сад. Уна без устали копала, рыхлила, чистила, обрезала, подкармливала и пересаживала.

Когда раздался звонок в дверь, Джун первая сорвалась с дивана и помчалась в коридор с воплями:

— Папочка велнулся!

Но увидев в дверях Уну, девочка озадаченно уставилась на нее.

— Ты кто? — потребовала малышка ответа.

— Я — Уна, — автоматом ответила та, и при этом чуть растерянно посмотрела на меня. — Здравствуйте всем.

— Здравствуй, Уна. А это моя гостья. Её зовут Джун, — вмешалась я, боясь, что вопросы малышки посыплются как просо из мешка, и Уне будет уже непросто вырваться. — Джун, не хочешь чего-нибудь перекусить? — обратилась я к девочке.