Ирина Северная - Там, где холод и ветер (СИ)

— Хочу. Пиццу.

— Отличная идея! — воскликнула я. — Давай закажем пиццу, а пока будем ждать, позволим Уне пойти и заняться очень важным делом…

Договорить мне не дали, прервав очередным вопросом.

— Каким важным делом?

— Уна работает у меня в саду. Она настоящая фея, растения и цветы ее слушаются и растут здоровыми и красивыми.

— Хочу посмотлеть!

— Конечно, посмотришь. Только сначала мы перекусим все вместе, а потом Уна покажет тебе, что она делает. Договорились?

Минутное раздумье и очень серьезный ответ.

— Договолились.

Я заказала две пиццы — детскую для малышки и еще одну, для нас с Уной. Когда заказ доставили, мы устроились втроем на ступеньках крыльца. Джун пришла в восторг от того, что мы кушали не за столом. Она вертелась и подпрыгивала, оглядываясь по сторонам. Глаза её округлились и сияли совсем как у Брайана в моменты, когда он был доволен и счастлив. Джун не могла усидеть на месте, ерзая на ступеньках, но и от пиццы оторваться еще не была готова. К тому же, кажется, от избытка новых впечатлений у ребенка проснулся настоящий аппетит. Глядя на вымазанную соусом и сыром мордашку, я сказала:

— Может быть, тебе взять кусочек пиццы и немного пройтись по дорожке? Хочешь?

Глаза у Джун стали совсем как у совенка.

— Можно кушать и гулять?! — проговорила она, глядя на меня с благоговейным ужасом.

Поняв, что предложила ребенку что-то запретное, я смутилась. Но быстро решила, что поскольку я не знакома со сводом всех правил и запретов для малышки, то могу устанавливать свои собственные.

— Почему бы и нет, — уверенно сказала я. — Только при условии, что ты не будешь бегать с пиццей в руках, и мы должны тебя видеть, поэтому за дом не заходить. Поняла?

Джун кивнула, продолжая таращиться на меня с удивлением.

— И вот еще что, возьми салфетку и вытирай ручки и рот, — я сунула девочке салфетку. — Ходи аккуратно, чтобы не упасть.

— Я похожу туда-сюда, — тихо сказала девочка. — Аккулатно…

Она двинулась по дорожке с куском пиццы в руках, и шла так, словно несла на голове кувшин с водой.

Мы с Уной переглянулись и обменялись улыбками.

— Это ваша родственница? — спросила девушка.

— Это дочка Брайана, моего друга, — ответила я, наблюдая за Джун. — Помнишь, он приходил сюда в твой первый день работы на моем участке?

— Помню, — тихо проговорила Уна. — Так он… женат?

Услышав в голосе девушки нечто неожиданное, я посмотрела на нее. Уна сидела, ссутулившись и опустив голову, словно прятала глаза, а предательски выразительный румянец заливал ее щеки.

Слишком молодая. Слишком наивная и невинная. Вряд ли Брайан воспринял ее всерьез. Да и он для нее «чудо невиданное»: первый красавец-мужчина, с которым довелось пообщаться, не находясь при этом под пристальным вниманием матушки.

Я, конечно, не знала этого наверняка, но многое говорило о том, что дела могли обстоять именно так. И все, что я могла сделать, это слегка смягчить разочарование Уны.

— Нет, он не женат. Был. У него с женой совместная опека над ребенком, — я заметила, как слегка расслабилась Уна — распрямила плечи, подняла голову. — Сегодня я приглядываю за Джун, потому что у ее родителей возникли проблемы. Скоро Брайан за ней придет, — как бы невзначай добавила я и заметила мгновенную реакцию на оброненное вскользь замечание.

Уна встрепенулась, бросила на меня быстрый взгляд, который тут же отвела в сторону. Но я успела заметить неприкрытую радость и волнение, от которых загорелись ее голубые глаза.

— Спасибо за пиццу! — сказала Уна, вскакивая на ноги. — Пойду работать дальше.

Джун я отловила в кустах, где та разгуливала, держа в ладошке недоеденный кусок пиццы как сумочку-клатч.

Пока мы отмывались и приводили в порядок все вымазанные места, позвонил Брайан.

— Я задерживаюсь, — сказал он мертвым голосом. — Никак не могу пока их бросить. Еще пару часов протерпишь? Я знаю, что обещал…

— Брай, не волнуйся, — перебила я его. — Делай всё, что нужно и столько, сколько нужно. У нас все в полном порядке. Мы читали, перекусили пиццей. Кстати, это ничего, что я накормила твоего ребенка пиццей? Мы заказали детскую, с куриной грудкой, минимумом соли и специй.

— Так ведь уже накормила, поздно спрашивать, — мрачно ответил Брайан, но я все же уловила в его голосе привычные шутливые нотки. — Да ничего, конечно. Я же говорил — она всеядная. Во всяком случае, когда она со мной, то лопает все подряд. Надеюсь, пицца была без морковки?

— С морковкой, кажется… О, Боже! У нее аллергия?! — перепугалась я, вспоминая, что оранжевые кружочки в пицце точно имелись, и Джун их явно слопала.

— Нет никакой аллергии. Она ее просто терпеть не может и всегда отовсюду выковыривает.

— Я не видела, чтобы она что-то выковыривала.

— Проверь ее карманы, — заявил Брайан, и его голос показался мне страшно довольным.

Мы стояли вместе с Джун в ванной на первом этаже, и я смотрела на ее хитрую мордашку, задранную на меня. Девочка явно прислушивалась к нашему разговору. При слове «морковка» она стала медленно пятиться к двери, глядя на меня при этом самыми чистыми и невинными глазами на свете.

И только сейчас я заметила, что на одном из кармашков ее платья расплылось большое жирное пятно.

…Следующий час мы с Джун провели в долгой беседе о всякой всячине, и в итоге мне даже понравилось отвечать на ее многочисленные вопросы. Брайан сказал, что можно попытаться уложить девочку отдохнуть, и попытка оказалась удачной. Я устроила малышку на диване, придвинув к нему кресло, чтобы она не упала. Джун, очарованная еще одним необычным и новым обстоятельством — спать на диване в незнакомом доме — сначала задумчиво притихла, полежала, таращась по сторонам, а потом и заснула.

Я уселась в кресло, положив вытянутые ноги на край дивана, так, чтобы не потревожить ребенка.

Чувствуя приятную усталость, я подумала о том, что двое моих друзей, Брайан и Пэтти, сами того не ведая, подарили мне два самых ярких момента в моей жизни — знакомство с Кейраном и общение с чудесной маленькой девочкой, так похожей на своего отца.

Через пару часов Брайан не приехал, и вконец расстроенная и разочарованная Уна ушла домой.

Когда стало темнеть, я уже с определенностью могла сказать, что Джун, скорее всего, останется у меня на ночь. Звонок Брайана только подтвердил мои предположения.

— Прости, Хейз, что так получилось, — Брайан говорил совершенно убитым голосом, едва ворочая языком. — Я не могу уйти. Не могу оставить Эвлинн сейчас…

— Я все понимаю. Что, все плохо?

— Хуже некуда… Возможно, Питер эту ночь не переживет, — Брайан с трудом сдерживал дрожь в осипшем голосе.

Я помолчала, не зная, что тут вообще можно говорить.