Евгений Мельников - Возвращаясь на Землю

- А этот мужчина к кому? – Спросила Ляо, когда в центре управления появился человек средних лет, немного седой и смуглый, в его лице угадывались черты коренного американца – что-то индейское, придающее ему особую серьезность.

- Папа. – Произнес Джо. – Привет, пап, я здесь! – Крикнул он в монитор. На этом молчание, похожее на сеанс медитации, объяло кабину примерно на полминуты.

Лейтенант Джозеф Бэрри…, самый низкорослый, но самый спортивный и отважный член команды, настоящий солдат, любящий сын и защитник. Родители с рождения прокладывали ему дорогу к большому будущему, и к двадцати четырем годам у него был диплом престижной военной академии, ученая степень, высокое воинское звание и серебряная медаль по стрельбе из пневматического оружия. Отец его дослужился до звания генерала и для сына желал большой военной карьеры, вдобавок ко всему, они были с полковником Уайтом хорошими друзьями. Около трех лет Джозеф служил в отряде Джека и за время службы получил три медали за отвагу, и при этом был ранен только однажды – в голову, но даже это не помешало ему пройти подготовку к космическому полету.

- … Здравствуй, Джозеф. Я хочу сказать тебе одно…, хочу, чтобы ты знал…, я горжусь тобой, ты оправдал мои надежды. – Слова отца зазвучали в голове у лейтенанта как призыв, даже как приказ – сильно, гордо и грозно. Он слушал молча его настоятельный монолог и крепчал духом, с каждым словом утверждаясь в намеченной им личной цели… Разговор был недолгим, генерал был краток, и вскоре все услышали уважительные слова благодарности от Кромешникова. Генерал-майор любезно проводил коллегу и, не теряя чрезвычайно ценного времени, вновь обратился к публике на корабле, теперь как настоящий конферансье:

- Встречайте, ребята. К вам молодой человек из Китая.

У Ляо вдруг по непонятной причине перехватило дыхание. Она прижала руку к груди и притихла в ожидании.

- К тебе пришли? – Стараясь как можно меньше встревожить ее, спросил Вонг.

- Да. – Ответила она, когда в центре связи появился молодой, высокий мужчина, лет тридцати на вид. Он был одет в строгий костюм белого цвета и выглядел в нем, надо сказать, как-то пижонски. Она медленно подплыла к монитору и, ничего не сказав, начала тупо ждать, когда парень на нее отреагирует. Он, в свою очередь, взволнованно смотрел в камеру, будто не зная, что дальше делать.

- Ляо? – Вопросительно произнес он, будто увидел ее вживую.

- Здравствуй, Тоби. – Произнесла она и приветливо улыбнулась ему.

- Я думал, никогда не дождусь этого момента. Как было одиноко без тебя, если бы ты знала. Эти девять месяцев тянулись для меня, как вечность. – Тоби говорил с ней, как со своей супругой, считая, что речи его будут восприниматься, как должное.

- Что ж, я тоже скучала.

- Твои родители просили передать тебе привет. Они не могли прилететь, поэтому попросили меня.

- Спасибо… Выглядишь отпадно. – Сказала Ляо уже слегка суховато.

Тоби, улыбался во все лицо, уверенный в том, что она оценит его наряд:

- Вообще-то, я хотел задать тебе один вопрос…

Ляо не сказала ничего и даже не изменилась в лице, дав понять, что слушает его без особого интереса.

- Задавайте, сейчас, она вам ответит позже. – Подсказал ему кто-то рядом.

- Может быть, сейчас это будет немного необычно... Между нами миллионы миль, но расстояние не может поглотить чувства… - Тоби напрягся, на лице его всплыло волнение, которое он не мог скрыть, как ни старался. – Хо Ляо Йонг, - тут он сделал паузу и опустил руку во внутренний карман пиджака. – Ты выйдешь за меня? – С этими словами он вытянул перед собой маленькую обшитую бархатом коробочку и поднял крышку…, под ней белым перламутром блестел крупный бриллиант на элегантном золотом кольце.

И началось молчание… Он знал, что должен ждать долго, волнение не отпускало его ни на миг.

- Тоби…, - начала говорить Ляо, - ты в своем уме? – Она, казалось, была готова ко всему в разговоре с ним, но все же не могла скрыть своего удивления. – Мы же с тобой уже поговорили об этом, разве нет? Ах…, - раздраженно вздохнула она, вспомнив, что он ей не ответит, и выглядело это довольно глупо – она понимала. - Что ты возомнил вообще? Я тебе ничего не обещала.

- Я не мог решиться, не знал как спросить, но теперь я знаю: мы готовы! – Тоби, явно, был настроен на положительный ответ.

- Тоби…, - вытянула она его имя на длинном выдохе. – Я тебе давно сказала, все бесполезно, у нас ничего не получится.

- Ляо, я люблю только тебя, ты должна это знать! – Его волнение постепенно переходило в недоумение – он уже не знал, о чем думать и чего ждать.

- Прости, Тоби, нет. – Ответила она, надеясь поставить точку в разговоре, но парень, конечно же, не слышал ее.

- Я не буду торопить тебя, подумай, я дам времени, сколько захочешь

- Не могу больше слушать, выключите это. – Не прошло и секунды, большой экран погас – лейтенант Вонг стоял с пультом позади нее.

- Похоже, на этом месте он будет грызть пальцы и ругаться матом во время просмотра. – С усмешкой бросил Алан, а в душе посочувствовал парню.

- Слишком много на себя берет. – С подавленной злобой вымолвила Ляо. – Нормальный, вроде бы, парень, но проницательности ни на грош, не знает, когда остановиться. – Сочувственный взгляд Ти Джи она встретила с укором, не тая раздражения. Отвернуться на время от всех и скрыться в другом отсеке – все, что ей было нужно, чтобы унять злость.

Как только она покинула кабину, Вонг снова нажал на кнопку пульта. Ни Тоби, ни Кромешникова на экране не было, вместо них сидели парень и девушка лет двадцати.

- Капитан, похоже, к тебе. – Произнес Уайт и обратил взгляд на Ричардса.

- Я знаю. – Тихо, удерживая в себе радостное волнение, ответил Уэсли. Он подлетел к экрану и увидел двух человек в центре связи. Оба смотрели сияющими глазами и крепко держались за руки, будто боясь потеряться. Девушка при этом беспрестанно сжимала и теребила руку приятеля, нервно скрежетала зубами и кусала губы.

Уэсли видел, как она была прекрасна в своем волнении: большие и красивые, наивно распахнутые глаза блестели, как у ребенка – словно река на солнце. Золотистые, пышные кудри, собранные гребешком на затылке, лоснились, словно колосья спелой пшеницы, розовые, слегка обветренные на морозе губки сжимались бантиком и напрягались, и от этого лицо ее становилось еще милее и необъяснимо притягательнее.

Ричардс смотрел на нее, не отрывая глаз, в течение минуты и только потом, набравшись решимости, медленно и задумчиво приблизился к приборной панели. Он думал, что сошел с ума, не понимал и поражался сам себе, но в первые секунды не мог определить, кто был перед ним – дочь или жена:

- Лиза... – Неуверенно произнес он ее имя. На этом сердце его отчего-то наполнилось волнением.