Таня Фрей - Хранители. Единственная (СИ)

– Кэсс, ты привела Сандру? – изумился он.

– Да, Джим. Познакомься. Это Сандра, а это Маркус Миллс, внук Филипа.

Джим убрал руку из-за спины и протянул её для рукопожатия. Сандра подозрительно покосилась на неё, но в жесте не отказала. Маркус же оказался более решительным.

– А ты наверняка и сам непростой человек? – с улыбкой спросил Джим у него.

– Это точно не мне решать, – тоже улыбаясь, ответил Маркус. Девушка усмехнулась: эти двое, видимо, нашли общий язык. Причём довольно быстро, только-только познакомившись.

Квартира Джима была очень похожа на их собственную. Так подумала Сандра, оглядевшись. Столько же комнат, такое же распределение функций между этими комнатами. Даже шкафы похожие. И так же много книг, как и у неё дома. Самых разных. Она залюбовалась потрёпанными разноцветными корешками, но ненадолго: её кто-то легонько тронул за плечо. Сандра развернулась и увидела Маркуса, который взглядом звал её пойти в гостиную.

Когда они вошли в комнату, то Сандра удивлённо остановилась. Потому что помимо Джима и уже вошедшей Кэсс здесь был ещё один человек. Ещё одна девушка лет шестнадцати, если быть точнее.

Она сидела в кресле, разглядывая какие-то бумаги. Длинные каштановые волосы рассыпались по острым плечам, на носу держались большие очки в чёрной оправе.

Маркус, увидев её, поперхнулся.

– Белль?! – вопросительно воскликнул он.

И тогда у Сандры появилось ещё больше вопросов.

Девушка тут же оторвалась от своего занятия и посмотрела на гостей.

– О, – вырвалось у неё. – Маркус. Давно не виделись.

– Вы знакомы? – тут же поинтересовалась Сандра. Кэсс и Джим тоже наблюдали за этим небольшим разговором с большим интересом.

Маркус нервно засмеялся.

– Знакомы, конечно. И Хлоя её знает. Виртуоз в игре на пианино. Мирабель Уотсон.

– Уж представиться я сейчас и сама могла, – заметила Мирабель, деловито поправив воротничок. – Да, я Мирабель Уотсон, мне пятнадцать лет. Можешь называть меня просто Белль.

– Тинкер-Белль, – вставил Маркус. – Ну, это прозвище.

– Я Сандра Вайтфейс, – представилась Сандра. Белль захихикала.

– Поверь, я знаю, кто ты.

Повисло неловкое молчание. Сандра попереминалась с ноги на ногу и с позволения Джима опустилась в соседнее кресло. Маркус присел на подлокотник, сцепивши пальцы в замок.

– Так значит, ты имеешь отношение к мятежникам? – подал голос он. Мирабель кивнула.

– Так уж получилось. Мои родители участвовали в первом мятеже, и я продолжаю их дело.

Совсем как Миранда с Энселом, подумала Сандра. Да и про Маркуса можно было сказать похожее. Разве что он стремился продолжать не дело родителей, но деда.

А что можно было сказать про неё саму? Её мать ведь тоже участвовала во всём этом. А Сандра? Была ли она с мятежниками по-настоящему или же присоединилась к ним от безысходности, оттого, что выхода другого просто не было? Она пыталась уверить себя в том, что это действительно её среда. Что она всем сердцем ненавидит Хранителей, Аманду Коллендж, что хочет помешать их системе. А потом вдруг понимала, какой абсурдной была мысль о свержении гигантской корпорации. Понимала, что Коллендж не собиралась её убивать, а значит, не представляла собой злейшее из зол. Что не может хотеть помешать системе, в которой ещё сама не до конца разобралась.

Белль болтала ногами, как будто она сидела на качелях. Сандра сразу вспомнила себя лет в семь, и опустила голову. Не могла сопоставлять подобные воспоминания с тем, что происходило у неё в жизни теперь.

– Ты всё ещё занимаешься музыкой? – спросил Маркус. Складывалось ощущение, словно говорить здесь сегодня собирался только он, и то не с Джимом, а со старой знакомой.

– Когда как, – уклончиво ответила Уотсон.

Всё-таки она не хотела сейчас выворачивать себя наизнанку. Того факта, что Маркус её знал, ей вполне хватало. Да и к тому же она знала Джима, а Джим знал её. Непонятно откуда.

– Мам, а ты с Мирабель знакома? – спросила Сандра.

– Частично, – так же уклончиво ответила Кэсс. – Мы… виделись пару раз, но не разговаривали. Правда?

– Именно так, – согласилась Белль. – Никак не удавалось выйти на разговор.

Она лучезарно улыбнулась, поправив очки. Сандра поджала губу. Весь этот счастливый образ новоиспечённой знакомой вводил её в сомнения и подозрения. Невозможно было быть настолько радостным в сложившихся обстоятельствах. Хотя, наверное, она чересчур всё драматизировала. Но это не точно.

Но с другой стороны, ничего подозрительного в этой девчушке не было. Обычная она, ничем не выделяющаяся. Если верить словам Маркуса – виртуоз в игре на пианино. Но на первый взгляд подумать можно, скорее, что она ботаник. Или озорная прогульщица, почему нет.

– А что за бумаги ты изучала, когда мы пришли? – поинтересовалась Сандра, нисколько не заботясь о том, что вопрос мог позвучать слишком неаккуратно и нагло. Но Белль отнеслась к этому спокойно.

– Мы с Джимом распечатали небольшую статистику о количестве Хранителей, которые не поддерживают ведомую Амандой политику, – пояснила она. – Составили ё на основе полученных Энселом данных.

– Энсел знаком с вами?

– Есть такое, – согласилась она. – Так вот, если верить этим данным, то довольных всё же больше на пару процентов. Тут соотношение сорок девять и пятьдесят один: отрыв небольшой, но существующий.

– А меня там учитывали? – спросила Сандра. – И как вообще данные составлялись?

– Подозреваемые и те, кто в списке Подозреваемых не числится. А Подозреваемых ещё и вызывают на повторное прохождение Золотого Венца, между прочим. У каждого своё индивидуальное приглашение, и если ты не получил его сейчас, то это совсем не значит, что ты не получишь его через какое-то время.

А Мирабель и впрямь знала очень много, подумала Сандра, переваривая услышанное. Что ж, если она в списке, то рано или поздно ей придётся вернуться в Штаб. Хотя бы ненадолго.

По какой-то не ясной ей причине по Штабу она уже даже соскучилась. Только вот понятия не имела, опасно ли будет ей там появляться.

– Кем тебе вообще Джим приходится? – задал очередной вопрос Маркус.

– Он мой нынешний учитель по фортепиано, – улыбнулась Белль. – Так уж всё совпало.

Учитель по фортепиано, заядлый мятежник, скрывающий в Проспект-Хайтсе, лучший друг Кэсс Вайтфейс. Что ещё представлял собою Джим?

– У Коллендж нет никаких чёрных списков? – вдруг спросила Кэсс.

– Только если Подозреваемых можно назвать входящими в чёрный список, – ответил Джим.

– Нет, я слышала, что очень многих внесли в список Леты или что-то в этом духе, – покачав головой, возразила она. – И под многими я подразумеваю первых мятежников.

Джим призадумался, Мирабель – тоже. Сандра будто бы сидела на конференции китайских бизнесменов, Маркус… Про Маркуса вообще ничего сказать было нельзя. Непроницаемый.